Выход из личного тупика. Как пережить кризис и остаться самим собой - Ирина Евгеньевна Калинина

и стану известной, буду помогать маме и сестрам, им не очень легко живется.

В этот момент я подумала о том, как ее яркая красота не испортила ее чистую натуру. При ее вызывающей манере одеваться и эффектной внешности она оставалась доброй, хрупкой девушкой, знающей, что такое сострадание. Моя собственная жизнь, мои проблемы казались мне ничтожными по сравнению с ее грандиозными планами на жизнь и такой же грандиозной готовностью помогать своим близким. В этот день, во время этого разговора я смогла лучше ее узнать и проникнуться еще большей симпатией.

Спустя некоторое время, Наденька остановила меня после лекций у выхода из института. Она нервно потянула меня за рукав пальто и взахлеб начала рассказывать…

– Я с ним все-таки поговорила – с волнением в голосе произнесла она

– С кем, с ним?

– Так с тем известным певцом, который к нам приезжал с концертом! Помнишь, я тебе рассказывала, – с тем же волнением продолжала она.

– И что?

– Он пригласил меня на прослушивание! Представляешь? Представляешь? Он приедет через месяц еще раз и прослушает меня. Теперь мне некогда ходить на лекции, мне нужно каждый день брать уроки вокала. Я все– таки вырвусь от сюда, все-таки вырвусь…

С этими словами она отпустила рукав моего пальто, который все это время сжимала в моей руке. Выговорившись, она немного успокоилась, и мы вместе отправились в сторону автобусной остановки, где она должна была сесть на автобус, чтобы ехать домой.

– Потом обязательно расскажи, как все прошло! Удачи! – сказала я ей вслед, провожая взглядом Наденьку, садящуюся в свой автобус в эффектной самодельной шубке из белого кролика.

Это был последний случай, когда мы разговаривали с Наденькой. Потом я еще пару раз замечала ее в институтских коридорах. Но она сразу куда-то исчезала и не стремилась к общению.

Теперь же я видела ее перед собой, на небольшой сцене скромного московского ресторана. Это была она, та самая Наденька. Она была по-прежнему хороша, но от юной свежести и эффектности почти ничего не осталось. Все еще роскошные волосы выглядели тусклыми и небрежно причесанными, на ней было простенькое платье серого цвета и потертые туфли. О былой эффектности говорила лишь ярко рыжая помада, которая неестественно выделялась на фоне серого платья.

Я не могла оторвать от нее взгляд, я вспомнила Наденьку, которую я знала когда-то и решила, что все-таки попробую к ней подойти.

Когда выступление группы закончилось, Наденька спустилась в зал и медленно пошла к барной стойке. Я извинилась перед коллегой и также медленно направилась вслед за Наденькой.

– Надя, – тихо сказала я, присев на барный стол

– Ты? – она сразу узнала меня, улыбнулась и я поняла, что она рада меня видеть. – Ты совсем не изменилась! Откуда ты здесь? Что делаешь?

– Я переехала в столицу некоторое время назад, работаю на одной компании. Ты лучше про себя расскажи. Ты поешь? Как и хотела?

– Как видишь, – устало ответила она. – Вот этим все и закончилось…

– Что закончилось?

– Все! Видимо Москва – это то место, где меня не ждут. Помнишь того известного певца? – cпросила она. Ей явно хотелось кому-то рассказать свою историю. Кому-то, кто не был к ней причастен, кого не было с ней рядом в то время.

– Да, ты должна была пройти у него прослушивание.

– Да, я и прошла. Все было просто замечательно. Мы встретились, меня, скажем так, прослушали и взяли к себе. Я была во втором составе, на подпевке. Мы ездили по стране, я выступала на втором плане и все ждала, когда мне дадут соло. Он мне все время это обещал. Но время шло, ничего не менялось. Я ездила с группой, делала все, что мне скажут. Еще и стирала, и убирала за ними, кипятильники с собой возила, еще и по хозяйству пришлось что-то делать и не только, ну ты понимаешь нелегкую женскую долю. В итоге никакого соло не случилось. Наш второй состав распустила, а я теперь здесь.

– Но тебе нравиться, то, что ты делаешь? Ведь ты поешь, как и хотела

– Я не этого хотела, – с грустью продолжала она. – Я хотела праздника и сцены, а здесь сцена и сплошное… гитарист сейчас напьется, барабанщик поедет к жене, а я пойду в съемную квартиру, где меня никто не ждет… В общем, кризис, и как из него выходить, пока не знаю. Я думала, что тот известный певец – это мой счастливый билет. А меня просто использовали и кинули…

Мне было больно и грустно видеть другую Наденьку, прошедшую не самый легкий этап своего пути. В ней столько всего было заложено с самого начала: она отлично училась, у нее была светлая голова, она была первой красавицей, но в какой-то момент на своем Перепутье выбрала эту обманчивую дорогу. Теперь только она могла принять для себя решение, что делать дальше. Она это знала. Я была для нее случайной знакомой. Как часто за внешне успешной жизнью скрываются сложный выбор и страдания. Действительно, вещи и явления не такие, какими кажутся, я не устану повторять для себя эту истину.

– Так что, не всех здесь ждут, – повторила она. Возможно, я вернуть в наш городок. Я нужна маме и сестрам сейчас, наверное, больше, чем раньше, чем этому городу.

Мы попрощались, каждая из нас понимала, что возможно, мы еще не скоро встретимся. Я до сих пор не знаю, как сложилась ее жизнь и в каком городе она живет. Может, как-нибудь судьба позволит нам еще раз встретиться.

Глава 10

Там, где тебя не ждут. Выбор

Между тем, я начала замечать, как привычная картина моей новой и интересной жизни начинает разворачиваться в другом направлении. Вот теперь та компания, которая открыла для меня новую жизнь, показала другой мир, другие города и страны, та компания, которая подарила мне ощущение Кульминации моей личной волны в парижском Лидо, начинает играть другую роль в моей жизни. Теперь эта компания начинает превращаться в место, где меня не ждут.

Это понимание пришло не сразу. Поначалу еще теплилась надежда, что новый расклад сил с молодым человеком в роли руководителя нашего отдела, может быть, не так уж плох.

– Ты – лучший сотрудник, – говорил он мне при встрече каждый раз, как только появлялась такая возможность.

– Мы с тобой вместе добьемся многого! Ты только помоги мне сначала, пока я вникаю в дела. А потом «за мной не заржавеет».

– А может, он прав, – думала я. Буду его правой рукой, это тоже не плохой