Механик и все-все-все - Катерина Диченко

Идея, которая пришла мне на пляже была проста и банальна до невозможности — заказать Ворону и Юлии столик на двоих и дать возможность другу сделать предложение руки и сердца своей девушке в романтичной обстановке. Сначала Ворон отказался, но потом, вняв моим доводам, согласился. Если не сейчас, то когда еще?

И вот теперь я коварно наблюдала за своими друзьями из укромного места, нисколько не стыдясь своего бессовестного поведения. Просто лично хотелось убедиться, что Ворон не оплошает и не упустит своего счастья. О моем присутствии он, конечно же, не знал.

Шэйн стоял рядом, небрежно прислонившись к низкорослому дереву, и страдальчески терпел. Почему он со мной пошел, я не знала, но и отговаривать не стала, наоборот, была очень даже этому рада. Втайне.

— Катерина, тебе не кажется, что мы ведем себя по-детски? — хмуро произнес он, недовольно наблюдая, как я нервно щелкаю семечки.

Столик в этом кафе помог заказать Шэйн по моей слезной просьбе. А по дороге сюда я (о, счастье!) купила огромный кулек отборных семечек. За время ожидания и вынужденного шпионажа я выщелкала большую часть семечек и пространство вокруг меня было обильно покрыто шелухой.

— Перестань есть эту дрянь, — брезгливо сморщился парень.

— Не могу, я волнуюсь, а когда я волнуюсь, ем семечки, — отстраненно ответила я, наблюдая, как Ворон встал и, взяв Юлию за обе руки, приготовился произнести самые важные слова в своей жизни.

Я затаила дыхание, невольно поддавшись вперед. Их столик находился ближе всех к нашему укрытию и мы хорошо слышали о чем они говорят. К тому же кроме них за столиками никого больше не было. Неужели, этот хитрец арендовал все кафе? Надо будет потом у него уточнить.

Между тем Ворон, заикаясь и путаясь в словах, произнес длинную и витиеватую речь, заклякнув в самый ответственный момент.

Мои нервы были на взводе, а терпение на пределе.

— Да поцелуй же ты ее, наконец! — громко крикнула я, не выдержав и, запоздало зажала себе рот, осознав, что натворила.

Повисла нехорошая тишина. Я испуганно присела на корточки и начала нервно щелкать семечки. Шэйн закрыл лицо рукой. Его плечи мелко дрожали. Я дала ему отличный повод и тему для издевательств.

— И что мы тут делаем? — раздался над головой ехидный голос Ворона.

Я подняла голову и увидела, что сквозь раздвинутые ветки на меня смотрят Юлия и Ворон. У обоих лица добрые-предобрые.

— Видите ли, — сбивчиво начала объяснять я, придумывая на ходу, — мы тут с Шэйном гуляли мимо. А ему вдруг захотелось… по нужде захотелось. Я ему говорю: «Вон, какие кустики подходящие», а ему одному скучно было и он… меня на карауле постоять попросил. Вот.

На Шэйна я старалась не смотреть, хотя кожей чувствовала исходящее от него зловещие флюиды.

— И давно вы тут? — Ворон страдальчески хмыкнул.

— Только что пришли.

— Значит, эту гору скорлупы от семечек ветром надуло? — и он кивнул на видимые следы моей преступной деятельности.

— Конечно! — нагло соврала я.

— Диченко, ты неисправима! — беззлобно пробурчал он, махнув на меня рукой.

— Что там я… Вы поцеловались?

Вместо ответа счастливая подруга показала мне правую руку с обручальным кольцом на безымянном пальце.

— Так, что Катьку быть не будут? — послышался разочарованный голос и из кустов напротив вылез хитро ухмыляющийся Азарий.

Я прыснула со смеха. И этот туда же! Шпионы…

— Экзекуция переносится на более позднее время, — зловеще ответил вместо Ворона Шэйн и вплотную подошел ко мне.

Я подняла на него полный вины взгляд.

— Тебе не стыдно?

— Стыдно, но отложи свою месть на потом. Я так долго ждала этого момента.

— Учти, я злопамятный, — мрачно предупредил Шэйн, хищно улыбнувшись уголками губ.

— Я милостиво разрешаю тебе придумать для мня самую страшную кару.

Мне не было страшно. Я знала, что он не сердится.

— Готовься, она неминуемо тебя настигнет.

— Ребята, хватит ссориться! — звонко крикнула Юлия, счастливым голоском. — Пойдемте лучше праздновать.

Как оказалось, Тергиш действительно забронировал целое кафе, и наш маленький семейный праздник затянулся до поздней ночи, пройдя за шумным, дружеским и очень теплым столом, наполненным смехом, радостью и счастьем. Мы просидели до самого закрытия, а потом долго гуляли по ночному городу. В гостиницу пришли под утро усталые, но довольные.

Проснулась я поздно, к обеду и долго не вставала, лежа в кровати и рассматривая витиеватую паутину на потолке.

Удивительная штука жизнь. Еще неделю назад я категорически не хотела сюда ехать, а теперь у меня такое чувство, будто душу с корнем вырывают — так уезжать не хочется. То, что у меня нет с Шэйном никакого будущего, я отлично понимала, но одно дело понимать это умом, а другое заставить сердце перестать мечтать и надеется. Это почти физически больно.

Прошлый вечер, несмотря на веселье, Шэйн часто впадал в задумчивость и отрешенную апатию и каждый раз в такие моменты, замечая мой настороженный и взволнованный взгляд, отшучивался или язвил, так, что все мои благие намеренья вяли на корню. Наверное, я его вчера обидела.

Боже, молю тебя, пусть он на меня не сердится! Я так хочу попрощаться с ним.

Остаток дня прошел в беготне и суете свойственной каждому отъезду. Мы упаковывали подарки, распределяли сувениры, собирали и складывали вещи, чтобы потом снова разобрать сумки и удостовериться, что ничего не забыли.

Поезд путем следования на Алтан — Наре отправлялся без десяти час ночи, поэтому чем занять себя вечером я совершенно не представляла. И не хотела знать. За весь день Шэйн так и не дал о себе знать. Полагаю, нет необходимости уточнять, какое у меня было настроение.

Я и Юлия сидели на веранде уютного кафе гостиницы и пили ароматный расслабляющий чай.

— Ты вещи собрала? — раз в третий задала она один и тот же вопрос.

— Угу.

— Подарки и сувениры всем купила?

— Угу.

— Ничего не забыла? — допытывалась подруга, пытаясь меня разговорить.

Я отвечала односложно и нехотя, задумчиво и грустно следя за бескрайним ярко-лазурным морем.

— Кать, он обязательно придет попрощаться, — мягко сказала Юлия и накрыла своей теплой ладошкой мои холодные пальцы.

— Не знаю… Мне кажется, он на меня обиделся.

— Перестань надумывать глупости! — фыркнула она. — Ты не видела, как он на тебя смотрит.

— Когда? — равнодушно уточнила я, еще больше поникнув от дружеского участия Юли.

— Всегда!

— Ну, и как же? — мне показалось, что она выдумывает, но сердце предательски забилось быстрее и слаще.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});