Исправить (ЛП) - Уилсон Киврин

Я не смогу. Не могу, не хочу… Даже если у меня не будет другого выхода, я сойду с ума.

А что мне еще делать?

Я не могу свалить детей на Логана. Для этого мне придется с ним поговорить, а я ни за что не пойду на это. От одной мысли, что мне придется услышать его голос, я готова убить. Предпочтительней его самого.

Может тогда попросить Миранду? Я сразу же отметаю эту идею. Раньше она иногда оставалась с детьми по ночам, но никогда не забирала их к себе, тем более сейчас, когда ее навещает семья. Я даже не буду об этом спрашивать, потому что не хочу заставлять ее соглашаться из чувства долга, иначе буду ощущать себя последним дерьмом.

Так что остается один человек. С которым я тоже предпочла бы сейчас не общаться.

Наверное, я не так зла на него, как думала поначалу. Может от того, что я тоже родитель и знаю каково это, печься о своем дитя, пытаясь оградить его от несчастий и помогать во всем. Больше тридцати лет жизнь Майка была сосредоточена вокруг его сына, и я могу понять почему он так поступил. Он всегда будет ставить Логана выше меня, так и должно быть.

Однако я не могу забыть и о полустертом воспоминании Логана о том, как Майк ударил свою жену. Хотя от одной этой мысли все внутри меня сжимается, не стоит сбрасывать со счетов тот факт, что возможно это просто фантазия. Но даже если это и было на самом деле, он сильно изменился с тех пор. И это может многое объяснить в нем, например его неприятие алкоголя, безграничную преданность Логану и то, что предпочел больше не заводить отношений.

Если же он тогда ударил свою жену, то я готова поспорить, что сожалеет об этом так сильно, как никто в целом свете.

И если инстинкты говорят мне не оставлять своих детей с тем, кто однажды поднял руку на женщину, то разум запрещает делать скоропалительные выводы. Это означает одним махом перечеркнуть все те годы, когда он был любящим, верным дедом и надежной опорой для моих детей.

Выбор сделан… Я набираю его номер и подключаю телефон к автомобильным динамикам. Не знаю почему, но мне легче говорить с ним по громкой связи, чем слышать его прямо у себя в ухе.

Всего через несколько гудков наступает тишина, прежде чем его громкий голос сотрясает салон авто.

— Привет, Пейдж.

— Привет. — у меня мгновенно пересыхает во рту. — Я хотела спросить, не могли бы вы присмотреть за детьми сегодня вечером? Их надо в три часа забрать от Миранды, отвезти домой и остаться с ними на ночь.

Повисает тяжелая пауза и я понимаю, что Майк колеблется.

— У тебя какие-то проблемы?

Я открываю рот, чтобы что-нибудь придумать на ходу, но прикусываю язык, когда меня осеняет.

— Вы уже говорили с Логаном?

— Да, — коротко отвечает мой тесть. — Он звонил только что.

Я стискиваю зубы и отвлекаюсь на суету рядом со своей машиной. Какие-то люди усаживались в соседний автомобиль.

— Тогда я почти уверена, что вы в курсе какого рода эти проблемы, — тихо говорю я Майку.

Он тяжело вздыхает. — Пейдж…

— Я не хочу об этом говорить, Майк. Не сейчас, — холодно и нетерпеливо спрашиваю я снова. — Так вы сможете за ними присмотреть?

На другом конце воцаряется такая тишина, что я чувствую себя вынужденной дать ему какие-то объяснения.

— Я не думаю, что смогу быть сегодня вечером хорошей мамой, — с неохотой признаюсь ему, а затем жестким тоном добавляю: — К тому же вы теперь у меня в долгу, не так ли?

— Конечно, я присмотрю за детьми, — наконец произносит он, как я думаю, с сожалением. — Не беспокойся об этом.

— Спасибо. Увидимся завтра.

Пока я тянусь к кнопке, чтобы закончить вызов, он сурово добавляет.

— Пожалуйста, не наделай глупостей.

— Я никогда не делаю глупостей, — не задумываясь отвечаю я, затем отключаюсь, а сама продолжаю сидеть в заведенной машине на парковке у магазина.

Это чертовски верно, не так ли? Я не принимаю глупых решений и, прежде чем действовать, десять раз подумаю, стоит ли идти на риск.

Бедная маленькая Хорошая Девочка. Слова Логана эхом отдаются из кажущегося таким далеким прошлого. Тогда они подстегнули меня, заставили действовать, и положили начало тому, что я слишком долго считала лучшим, что когда-либо случалось со мной.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Может мне и сейчас надо совершить какой-нибудь необдуманный и глупый поступок? Тогда мне удалось доказать, что Логан ошибался, почему бы мне не сделать это снова? Но на этот раз, вместо того чтобы впустить его в свою жизнь, я сделаю наоборот. Но я не хочу поступать бездумно. Я хочу, чтобы он страдал так же, как страдала я. Уверена, я испытаю удовольствие, когда заставлю его корчится от боли.

Мой взгляд падает на портфель, и внезапно я вспоминаю визитную карточку, которую на прошлой неделе второпях засунула в один из передних карманов.

Грэм Вебер, доктор медицинских наук, FACC, интервенционная кардиология. Адрес клиники, адрес электронной почты и номер телефона.

Почему бы и нет? Мой муж почти два года лелеял и подпитывал свою паранойю, обвиняя меня в супружеской неверности.

Пришло время ему узнать, каково это, когда страхи становятся реальностью.

Глава 30

Логан

Когда я въезжаю на подъездную дорожку к дому, который весь последний год не решаюсь назвать ни своим, ни нашим, то с удивлением замечаю припаркованный у крыльца «Тахо» моего отца. Учитывая то, что случилось сегодня утром, он последний человек, которого я ожидал там увидеть.

Я глушу двигатель, и дорожка у дома погружается в темноту. Может, он приехал обсудить с Пейдж то, что произошло между нами? Его вмешательство сейчас мне бы очень помогло. За тридцать лет работы в полиции его часто вызывали, чтобы уладить семейные конфликты. У него спокойный, уравновешенный характер и он наделен даром убеждения.

Вот почему я почти не верю в то, что он мог ударить мою мать.

Поскольку дети уже давно должны были лечь спать, я тихонько стучусь, вместо того чтобы позвонить в дверь. На самом деле у меня есть ключ, и я мог бы им воспользоваться (это ведь я оплачиваю ипотеку), но боюсь сделать еще хуже, ворвавшись в дом без приглашения.

Однако она должна быть в курсе моего приезда, потому что я написал ей об этом сегодня днем. Сразу после того, как я решил не возвращаться на работу, а вместо этого отправился в спортзал, чтобы хоть как-то справится с волнением и отчаянием. Я уверен, что она прочла мои сообщения, но так и не ответила ни на одно.

Шэрон сказала мне оставить Пейдж в покое минимум на двенадцать часов. Я должен дать ей покипеть от ярости, иначе нанесу больше вреда, чем пользы.

За витражными двойными дверями мелькает тень, щелкает замок, и на пороге меня встречает отец со своей собакой.

— Где Пейдж? — хмуро спрашиваю я.

Папа качает головой.

— Понятия не имею.

— Что? — я вхожу в прихожую, и он закрывает за мной дверь. — Что ты имеешь в виду?

Пожав плечами, папа засовывает руки в карманы шорт.

— Она позвонила мне сегодня днем и попросила забрать детей и остаться на ночь. Это все, что я могу сказать.

— Какого черта? — выпаливаю я. — Где она? Чем занимается? — Когда я вытаскиваю телефон из кармана и начинаю набирать ей сообщение, то краем глаза вижу, как мой отец вместе со своей собакой направляется в сторону кухни.

Я остаюсь на месте, в ожидании ее ответа.

Проходит десять секунд, потом двадцать… потом минута. От Пейдж по-прежнему ничего.

Черт возьми! В ярости я пишу еще одно сообщение:

Ты должна ответить, чтобы я знал, что ты жива и невредима, или прямо сейчас я отправлюсь тебя искать.

Пока в ожидании я прожигаю взглядом свой телефон, пытаюсь придумать с чего бы начать поиски. Преимущество того, что мы не разделили наши финансы, заключается в том, что у меня все еще есть доступ к банковским счетам и счетам кредитных карт. Так что для начала мне надо просто войти в систему и проверить, в каких местах она в последние часы расплачивалась картой. Где бы она ни была, ей должны понадобиться деньги, хотя бы для того, чтобы перекусить.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})