Ярче тысячи солнц. Трепетное, удивительное, чудесное в мистической поэзии баулов - Бхагаван Раджниш (Ошо)

– Я живу, как в раю. Когда я просыпаюсь утром, меня ждет большой и вкусный завтрак. Когда я ухожу на работу, моя женушка обнимает и целует меня у дверей. Вечером, когда я возвращаюсь домой, ужин уже на столе. После ужина я сижу в гостиной и читаю газету, а моя женушка моет посуду. Потом она переодевается в домашнее, садится рядом и щебечет. Она сидит рядом и щебечет. Щебечет, щебечет, щебечет… Чтоб ей провалиться!

Не заставляй других людей слушать тебя и желать, чтобы ты провалилась. Это твоя проблема. Или, если ты встретишь кого-то другого с такой же проблемой, существует прекрасный выход. У Амиды проблема! – В этом ашраме много сумасшедших людей. Ты можешь найти кого-то с такой же проблемой. Тогда все хорошо устроится: один час ты говоришь, один час слушаешь. Не обязательно, чтобы вы понимали друг друга, не нужно говорить понятно, не нужно соблюдать никаких правил, это не светская беседа. Час ты говоришь все, что только взбредет в голову, – но, конечно, потом тебе придется расплачиваться: следующий час ты будешь слушать. Тогда всем будет польза.

Но одно нужно помнить: не подавляй. Все подавленное превращается в яд. А говорить – это очень невинно. Подойдет любая стена. Или пойди к деревьям, и они будут очень рады; с ними никто не разговаривает. Они ждут. Они будут очень благодарны. Или пойди к реке, или к камням – но не подавляй. Постепенно все рассеется, и потребность говорить исчезнет. Это только начало. Потом нужно коснуться более глубоких слоев существа.

Слова – это очень поверхностный слой твоей жизни, самый верхний слой. Когда энергия потечет в более глубокие слои, этот слой задрожит, возникнут волны. Позволь этому случиться. Вскоре, когда потребность говорить исчерпает себя, когда ты выбросишь весь мусор, который носила с собой всю жизнь, придет молчание. И это молчание будет совершенно чистым, девственным. Ты можешь сдерживать свою потребность говорить, ты можешь подавлять ее и изображать молчание, но твое молчание не будет настоящим молчанием. Глубоко внутри будет продолжаться движение; глубоко внутри будет вулкан, готовый в любой момент начать извергаться. Ты сидишь на его верхушке.

Люди кажутся молчаливыми, но они не в молчании. Я хотел бы, чтобы в вас было настоящее молчание, и путь к этому – глубокий катарсис.

Я знаю, что Амида чувствует огромную энергию. Источники энергии открыты, и она касается глубоких слоев своего существа. Поэтому во всех отношениях она будет чувствовать избыток энергии, избыток сил. Способность говорить – одна из главных составляющих человеческого существа. Человек становится человеком потому, что он способен говорить. Ни у какого другого животного нет такой способности. И к тому же, Амида, ты женщина, ты даже не мужчина.

Я слышал…

Женщина рассказывала мужу, что новый священник – большой любитель говорить.

– Я никогда не встречала человека, который говорил бы так много и быстро. Нельзя даже понять, что он говорит: одно слово сливается с другим!

– Я знаю причину, – сказал муж. – Его отец был политик, а мать – женщина.

Это совершенная комбинация.

Амида – женщина; ей легко говорить. Для этого есть множество причин.

Вы не замечали? – девочки начинают говорить раньше мальчиков. Мальчики отстают от них. В колледжах, школах и университетах девочки всегда успевают лучше мальчиков во всем, что касается языка. Они всегда получают лучшие оценки, они яснее выражают свои мысли.

Кажется, что дело в каком-то различии между женским и мужским умом: мужской ум лучше умеет действовать, женский ум лучше умеет говорить. Может быть, это потому, что мужчина расходует больше энергии на действие; женщина не расходует энергии на действие, поэтому вся энергия движется только в одном направлении. Но в этом нет ничего плохого. Если человек хорошо говорит, это ценно. Уметь выражать свои мысли – это прекрасно, потому что появляются возможности для общения, лучшего взаимопонимания. Беседа как таковая обладает эстетической ценностью. Но сначала пусть кончится наводнение, пусть оно пройдет. Потом все утрясется само, все уляжется.

Когда наводнение пройдет, Амида обнаружит, что в ее сознании возникают небольшие предложения, короткие фразы, но они как бриллианты, каждая из них драгоценна. Но сначала должно пройти наводнение. Если наводнение подавить, эти бриллианты будут потеряны навсегда. Именно поэтому все великие писания мира – это сутры, афоризмы, – те люди, которые написали их, пережили это наводнение катарсиса. Когда катарсис закончился, в их сознании стали всплывать небольшие, похожие на бриллианты предложения – простые, красивые, законченные. Именно из такого сознания возникли Веды и Коран. Именно из такого сознания возник язык Библии, с его непревзойденной красотой.

Иисус не умел читать и писать, но никто не смог превзойти ясности, проникающей истинности его изречений. За ними стоит глубокая медитация. Йога-сутры Патанджали, или Брахма-сутры Бадараяны, или Бхакти-сутры Нарады – короткие предложения, удивительно емкие, лаконичные, – но в них вложено так много, что каждая фраза обладает атомной энергией. Если она взорвется, если вы с любовью примете ее в себя, в свое сердце, она взорвется, и она сделает вас сияющим.

Но сначала должно пройти наводнение. То, что наводнение пришло, – хороший признак. Позволь ему быть. Если ты найдешь благодарного слушателя, хорошо. Если нет – есть деревья, горы…

Но не подавляй.

Пятый вопрос:

Ошо, меня ожидает смерть. Я принимаю это, или думаю, что принимаю, – но болезни, смерть, больница… и у меня в животе огромный ком страха. Я боюсь смерти, умирания. Я в панике.

Смерть – это проблема. Ты можешь отворачиваться от нее, ты можешь откладывать ее, но не можешь заставить ее исчезнуть, раствориться. Нужно посмотреть ей в лицо. Ее можно растворить, только войдя в нее, до самого конца, до последней черты. Это очень рискованно, и это очень страшно. Все твое существо содрогается; сама мысль о том, что в конце концов наступит смерть, – нестерпима. Кажется, это так несправедливо. Кажется, это так бессмысленно. Если человек должен умереть, в чем тогда смысл жизни? Зачем тогда я живу, для чего? Если в конце будет только смерть, почему нельзя умереть сейчас? Почему нельзя покончить с собой? Зачем каждый день вставать, работать, напрягаться, ложиться спать, снова вставать, работать и напрягаться, ложиться спать – для чего? Только для того, чтобы в конце умереть?

Смерть – единственная метафизическая проблема. Именно из-за смерти человек начинает мыслить. Именно из-за смерти человек становится созерцателем, становится медитатором. Фактически, именно из-за смерти родилась религия. Всем этим люди обязаны смерти. Смерть потрясает человеческое сознание. Смерть – проблема для нас, и ее нужно решить. Это совершенно естественно.

Это вопрос от Видьи.

«Меня ожидает смерть…»

Смерть ожидает каждого. Мартин Хайдеггер сказал: «Бытие человека есть движение к смерти». Это прерогатива человека. Животные умирают, но они не знают, что умирают – или что они должны умереть. Деревья умирают, но они не чувствуют предстоящей смерти. Это прерогатива человека – только человек знает, что должен умереть. Поэтому человек может выйти за пределы смерти. Поэтому есть возможность проникнуть в смерть и стать сильнее смерти.

«Я принимаю, или думаю, что принимаю…»

Нет, принять невозможно. Ты можешь обманывать себя: ты можешь думать, что принимаешь, потому что даже смотреть на это слишком трудно. Даже думать об этом слишком трудно, и человек говорит: «Ладно, ладно, я должен умереть – ну и что? Я умру. И не будем больше об этом. Сменим тему». Человек отгоняет от себя эту мысль, отодвигает ее куда-то, чтобы она никогда не просачивалась в сознание. Он держит ее в бессознательном.

Принять невозможно. Тебе придется столкнуться со смертью, лицом к лицу. И когда ты с ней столкнешься, не нужно будет принятия. Тогда ты будешь знать, что смерти нет.

«Но болезни, смерть, больница… и у меня в животе огромный ком страха».

Именно здесь нужно решать эту проблему. Этот ком страха в животе – то самое место, где происходит смерть. Японцы называют его харой. Под самым пупком, на два дюйма ниже пупка есть точка, в которой душа и тело соединяются. Именно там происходит рассоединение, когда ты умираешь. Ничто не умирает, потому что тело не может умереть. Тело уже мертво. И ты не можешь умереть, потому что ты есть сама жизнь. Только связь между тобой и телом исчезает.

Этот ком – то самое место, где нужно провести работу, поэтому не пытайся уйти от него. Я хотел бы сказать Видье: когда ты чувствуешь этот ком – это драгоценный момент. Закрой глаза, иди глубоко в него. Это хара. Чувствуй ее, в этом месте есть для тебя какое-то сообщение. Хара пытается что-то сказать тебе. Если ты позволишь, то получишь сообщение. Если ты расслабишься, если ты пойдешь глубже, ты увидишь, что этот узел исчез, и теперь вместо узла расцветает лотос – что-то расцветает… Это очень красивый опыт. И если ты пойдешь еще глубже, то увидишь, что это мост, переход, что в этом цветке открывается вход. С одной стороны – тело, с другой стороны – твоя реальность, твоя душа. И этот цветок соединяет их. Этот цветок – переход.