Ярче тысячи солнц. Трепетное, удивительное, чудесное в мистической поэзии баулов - Бхагаван Раджниш (Ошо)

– Можно, я помолюсь получше? Потому что ночью будет очень темно.

Сначала он молился просто так, между прочим, но теперь очень темно, свет не горит, и ему страшнее. Поэтому он говорит:

– Можно мне еще помолиться? Я хочу пойти и помолиться получше, потому что теперь мне страшнее.

Послушай, как молятся дети, и будь ребенком.

Все религии называют Бога отцом. Но акцент стоило бы сделать на том, что человек – это ребенок! Таков настоящий смысл, когда мы называем Бога отцом. Но мы забываем. Бога называют отцом, но мы не его дети. Какая разница, отец он или не отец? Просто будь ребенком – спонтанным, искренним, настоящим. И не спрашивай меня, и не спрашивай никого другого, как молиться. Пусть все решает момент, пусть момент будет решающим; твоей молитвой должна быть правда момента.

Вот мой ответ: твоей молитвой должна быть правда момента, какой бы она ни была, безотносительно, безусловно. И как только ты позволишь этой правде момента овладеть собой, ты начнешь расти, и ты узнаешь невыразимую красоту молитвы. Ты вошел, ты стал на путь. Но если ты просто будешь повторять определенную молитву, применять технику, тогда ты все упустишь. Ты никогда не найдешь путь, ты пройдешь мимо.

Второй вопрос:

Ошо, я неустанно молюсь о том, чтобы украсть твое просветление. Пожалуйста, Ошо, хотя бы благослови меня, чтобы моя молитва была более живой и интенсивной.

Это прекрасно.

Ученик должен многое украсть у мастера, потому что есть некоторые вещи, которые нельзя дать… их можно только взять – я не могу их дать. Природа этих вещей такова, что их нельзя дать. Но вы можете их взять. Ученик должен многое украсть у мастера. Это очень важный вопрос.

И я благословляю тебя.

Но одной молитвы будет мало, потому что молитва принадлежит одному пути, а просветление – другому. Молитва принадлежит пути верующего, бхакты, суфия. Он говорит: «Я не хочу просветления. Я хочу всегда играть с тобой, о господь – в тысячу и одну игру, в тысяче и одном мире, в тысяче и одной жизни. Я не хочу прекращать игру, не хочу покидать эту лилу, она прекрасна. Я хочу в ней участвовать. Сделай меня достойным, чтобы я мог всегда быть здесь и сейчас – и вечно играть с тобой в прятки».

Молитва принадлежит пути верующего, пути влюбленного. Влюбленный дорожит цепями любви, он не пытается от них освободиться. Он молится только об одном: чтобы бог счел его достойным своей игры и продолжал играть с ним. Эта игра прекрасна; он не просит свободы.

Слово «просветление» принадлежит пути медитации. Медитирующий говорит: «Хватит! Я долго страдал, теперь позволь мне быть свободным». Фактически, он не может ничего просить. Он пытается, но не может молиться – потому что для искателя на пути медитации даже молитва будет цепями. Махавира никогда не молился, Будда никогда не молился. Молитва была бессмысленной для Будды, он всеми силами старался освободиться от нее. Так что, если ты хочешь просветления, не молись, потому что молитва рождает рабство. Это самая утонченная форма любви. Это золотые цепи, но это цепи. Если таков твой выбор – хорошо. Но тогда просветление будет неправильным словом.

Я слышал…

Рассерженная мать спрашивает маленького сына:

– Почему ты не сказал мне, что хочешь пойти на рыбалку?

– Потому что я хотел пойти на рыбалку! – ответил маленький мальчик.

Если ты действительно хочешь пойти на рыбалку, не спрашивай – иди! Спрашивать бесполезно. Если ты хочешь быть просветленным, ты один, и ты должен рассчитывать только на себя. Тогда нет никакого бога, тогда нет никого, кто мог бы тебе помочь. Потому что, если тебе нужна чья-то помощь, сама эта помощь станет цепями. Если я смогу помочь тебе быть свободным, ты начнешь зависеть от меня. Тогда без меня ты не сможешь быть свободным. Никакая помощь невозможна на пути медитации – только намеки, направления. Будда говорил: «Будды только указывают путь. Они не могут по-настоящему помочь. Вы должны идти одни. Будьте светом самим себе».

Я слышал историю…

– Я уезжаю на несколько дней, – сказал хозяин дома Мулле Насреддину, – и оставляю тебе все ключи. Вот ключи от моих кладовых, шкафов и шкатулок с драгоценностями. Я нисколько не сомневаюсь, что в твоих руках они будут в полной безопасности, но я прошу тебя ничего не трогать.

Когда хозяин вернулся, Мулла сказал ему:

– Я должен тебя покинуть…

– Почему, Насреддин?

– Потому что ты мне не доверяешь.

– Как ты можешь говорить, что я тебе не доверяю? Ведь я оставил тебе все ключи!

– Это верно, но ни один из них не подходит.

Если ты действительно хочешь украсть мое просветление, никакой ключ не подойдет – не потому, что я даю тебе неподходящие ключи, но потому, что дверь не заперта, в ней нет замка… а ты ищешь замок. Поскольку у тебя есть ключ, ты ищешь замок. Но никакого замка нет. Ты можешь продолжать искать замок – из-за своего ключа, – но ты ничего не найдешь. Дверь открыта; просто войди в меня, и все будет найдено. Никто не мешает тебе войти. Но молитва не поможет; поможет медитация. Медитация даст тебе ясность.

Есть прекрасный случай из жизни Гудини, великого волшебника. Всю жизнь его сопровождал успех, он был мастером чудес. Он совершал такие чудеса, что если бы он захотел обмануть человечество, он сделал бы это запросто. Но он был очень искренним человеком. Он говорил: «Все, что я делаю, только ловкость рук, в этом нет никакого чуда».

Ни один волшебник никогда не делал того, что делал Гудини. Его сила была почти невероятной. Его запирали во все знаменитые тюрьмы мира, и через несколько мгновений он освобождался из них – его не могли удержать ни цепи, ни замки, – что-то случалось, и он выходил наружу. Он выходил наружу за считанные секунды – не проходило даже минуты.

Но в Италии он потерпел поражение – единственный раз в жизни. Его поместили в центральную тюрьму Рима, и тысячи людей собрались посмотреть, как он из нее выйдет. Прошло несколько минут, но он все не появлялся. Прошло почти полчаса, и люди заволновались, потому что такого никогда раньше не бывало:

– Что случилось? Может быть, он сошел с ума? Может быть, он умер? Неужели великий волшебник потерпел поражение?

Через час он вышел, взмокший от пота. И он громко смеялся. Люди спрашивали:

– Что случилось? Прошел целый час! Мы думали, ты сошел с ума или умер! Даже власти уже собирались зайти и посмотреть. Что случилось?

Гудини ответил:

– Меня провели. Я остался в дураках. Дверь не была заперта! Все мое искусство в том, чтобы открывать замки, и я искал и искал замок, а замка не было… Дверь не была заперта, она была открыта! Потеряв надежду и выбившись из сил, я упал на землю. Падая, я толкнул дверь, и она открылась. Именно так я вышел, все мое искусство оказалось бесполезным.

То же самое – и со мной.

Этот вопрос задал Бодхидхарма. У него много ключей. Но ни один не подходит. И он ищет новые ключи. Он большой хитрец. Теперь, когда ключи не подошли, он просит моих благословений. Все мои благословения с тобой, просишь ты их или нет – но ключи не подойдут. Брось ключи! Дверь открыта. Никто не стоит на твоем пути. Но если ты ищешь просветления, к нему ведет медитация. Если ты хочешь вечной игры, тогда не думай о просветлении.

Это разные, абсолютно разные пути. Конечный результат один и тот же. Бхакта, верующий, находит просветление в этой прекрасной божественной игре; медитирующий находит игру прекрасной, когда достигает просветления. Но они приходят с разных сторон, разными путями, разными способами. Нужно решить это для себя очень четко, иначе ты всегда будешь путаться. Любовь или медитация – нужно выбрать, и потом нужно придерживаться этого пути. В конце концов все, что происходит на другом пути, случится и с тобой, не беспокойся. Но это случится только на самой вершине. Все пути сходятся на вершине горы, но каждый ведет к ней по-своему.

Третий вопрос:

Ошо, как отличить опыт прошлых жизней от иллюзии, безумия?

В этом нет необходимости: все прошлое – уже иллюзия. Между иллюзией и прошлым нет разницы. Все, что уже прошло, больше не реально. Это нужно очень глубоко понять.

Вчера больше нет. В чем разница между настоящим вчера и воображаемым вчера? Никакой разницы нет, потому что то и другое существует только в твоем уме – и настоящее, и воображаемое. Оба они являются своего рода иллюзиями. В чем тогда разница между настоящим вчера и воображаемым вчера? Никакой разницы нет, потому что ни одно, ни другое не реально. Они существуют только в твоем уме, нигде больше. Все прошлое иллюзорно, все будущее иллюзорно, потому что его еще нет; и между ними существует настоящее. На Востоке мы называем все существование иллюзией, майей – как может реальность существовать между двумя иллюзиями? И сегодня тоже станет вчера; сегодня постоянно уходит во вчера. Настоящее постоянно становится прошлым. Как может реальное стать иллюзорным? Будущее уходит в прошлое, а настоящее – точка перехода, дверь, не больше. Будущее иллюзорно, прошлое иллюзорно; и только в дверях на какое-то мгновение вещи кажутся реальными. Разве это может быть реальностью? Это тоже иллюзия. В индуизме считается, что это только видимость, не реальность.