Охотник на ведьм - Пауль Локамп

После визуального наблюдения мы разделились. Казимерас остался у кромки леса, а я неторопливо, словно сытый волк, потрусил в сторону хутора. Подбираюсь к усадьбе – и перстень дает о себе знать ощутимым теплом. Да, рядом Нежить, я не ошибся…

Добравшись до забора, приседаю в тени. Слышно, как рядом со мной, по ту сторону забора, проходит охранник. По краю забора скользнул луч фонарика. Ничего не скажешь, хорошо твари устроились – охрана по периметру бродит. Пусть их всего двое, считая того, что сидит у ворот, но все равно – обычные хутора так не охраняют. Дилетанты, но, чтобы поднять шум, хватит и таких. Если… Если не убрать их по-тихому. Внутри кольнуло – это обычные люди; но я гоню эту мысль прочь, словно переступаю порог, за которым нет ничего, кроме цели. Делать нечего; не тот расклад, нет у меня другого выхода.

Жду несколько минут, короткий рывок, и перелетаю через забор. Мягко приземляюсь на той стороне, быстрый взгляд вокруг – тихо. Прекрасно. Теперь, прячась в тени забора, идем в противоположном направлении от ворот. Охранник прогуливается не спеша, обходя периметр по часовой стрелке, причем, как мне кажется, за весь вечер ни разу не сменил направления. Придурок. За домом прячусь в тень, прижавшись вплотную к стене одного из сараев. Чтобы обойти периметр по кругу, у охранника уходит около пяти минут. Через несколько минут по забору мелькнул длинный росчерк света. Идет… Поравнялся со мной, остановился и опять осветил забор. Ну правильно – зачем оглядываться и саму территорию осматривать, если здесь ходишь ты, весь из себя такой большой и грозный? У тебя даже дубинка есть, вон, висит на поясе. Делаю несколько осторожных шагов, сближаясь с ним, стараясь попасть в такт движению. Главное – не смотреть! Не смотреть прямо в спину – почувствует. Еще шаг… В этом деле самое главное – чтобы между первым контактом и смертью не было промежутка. Захват! Удар! Охранник дергается, но я держу крепко – не вырвешься. Несколько секунд – и тело обмякло. На мгновение замираю, словно ожидая окрика, яркого света – всего, чего угодно, что после убийства человека разом поставит точку. Нет, тихо… Даже ветер стих. Спасибо и на этом… Убираю в заросли сирени внезапно потяжелевшее тело… Вот здесь и лежи, тебе все равно без разницы… Теперь охранник на воротах. С ним получилось еще легче. Мордоворот сидел в небольшой будке, лицом к воротам, и лениво листал журнал с обнаженной дивой на обложке. Да здравствует сексуальная революция, мать вашу так! Выстрел, даже приглушенный, звучит неожиданно громко. Есть! Охранник вздрагивает и заваливается на стол. Оглядываюсь – тихо… Ну и слава Богу. Беру фонарик и трижды мигаю им в сторону леса. Вижу обратный отблеск. Пошла жара!

Через несколько минут рядом с воротами появляется Казимерас с дробовиком наперевес. Он немного запыхался – отвык бегать. Ничего, отдышись, святой отец – время терпит. А дом словно вымер. Несколько окон светятся, но тускло, будто ночник горит. Мы переглядываемся, и ксендз кивает на входную дверь. Пошли?

Нам повезло – дверь была не заперта. Правильно – зачем закрываться, если во дворе два дуболома… остывают. Небольшой холл, украшенный охотничьими трофеями (скорее всего, купленными), лестница наверх, две небольших комнаты по бокам – что-то вроде гардероба. У дальней стены тускло светит настенный светильник, освещая широкую лестницу, ведущую вниз, в цокольный этаж. Нам туда, в подвал. Снимаю с Глока глушитель и убираю в карман. Все, он больше не понадобится, теперь и шумнуть не грех. Ход довольно длинный – надо понимать, что помещение не в самом подвале, а выходит за пределы дома. Не зря сюда экскаваторы пригоняли… Построено на совесть – стены сложены из старинных кирпичей, которые привозят в Литву из окрестностей Кенигсберга. Доходный это бизнес – разбирать старинные немецкие особняки. Внизу замечаю небольшую площадку, где ход резко уходит направо. Оттуда доносится небольшой гул, словно там обосновался огромный пчелиный рой. Аккуратно заглядываю за угол – и чуть не вываливаюсь наружу, пораженный картиной, которая предстает перед моими глазами.

Зал словно сошел со страниц рыцарских романов. Квадратное помещение с высоким сводчатым потолком, который покоится на двух каменных колоннах. По стенам развешаны горящие факелы, придающие интерьеру что-то зловещее. Будто в прошлое дверь открыли. Посередине зала на небольшом возвышении – массивный круглый стол. Столешница черного мрамора покрыта по краям неизвестными мне знаками, но я чувствую силу, которую они в себе скрывают.

Вокруг него, взявшись за руки, стоит Нежить. Здесь есть и мужчины, и женщины. Склонив головы, они смотрят в центр стола, где лежит обнаженная девушка. Из ран на ее горле тоненькими струйками бежит кровь, стекая в поставленные по краям чаши. Неподалеку, у одной из стен, высокий столик. На нем небольшая стопка книг, одна из которых открыта на середине. Рядом – пожелтевший от времени человеческий череп со срезанным верхом. Судя по вставленным в него двум свечам, он служит подсвечником на этом «алтаре». Словно скалясь, я дергаю щекой и сбрасываю маску оцепенения перед этой картиной. В ответ один из Нежити, стоящий во главе стола, медленно поднимает голову. Эта плотная волна ненависти, исходящая от него, ощутимо толкает меня в грудь.

– Силен, – качаю головой я и поднимаю пистолет.

Выстрел! Ахнул сорок пятый, и первая серебряная пуля нашла свою цель, запечатав клеймом небытия Нечисть, поднявшую на меня темный провал лица. Он еще оседал на землю, когда другие, словно ожидая этого знака, рванули в стороны, собираясь в несколько групп. И я понимаю – шагну в зал, выстоять перед ними, при этом раскладе сил, шансов у меня нет.

Первыми, повинуясь знаку одного из мужчин, вперед бросается Нежить попроще. Послушные солдаты армии зла. Они даже в броске медлительны, будто понимают, что добраться до меня не получится. Делаю шаг назад, и несколько выстрелов сливаются в один – это подоспевший Казимерас разряжает дробовик в одного из них. Второго добиваю я, поймав в полете его размытый силуэт. К нам бросаются еще несколько. Много! Слишком много. Казимерас опустошает Бенелли, словно из пулемета стреляя по этим тварям, пока я меняю магазин.

– Прикрой! – он делает шаг за угол и начинает лихорадочно загонять патроны в ружье.

– Наверх! – кричу я между выстрелами, и мы начинаем отступать, вытягивая Нежить на лестницу, где у нас пусть и небольшое, но преимущество.

Между нами, словно черный вихрь, проносятся две тени, отбрасывая нас к стене. Дьявольщина, это что еще за песни?! Я не могу оглянуться, чтобы посмотреть наверх; Нежить напирает плотной волной, дай слабину – и все, сомнут. В полутьме выстрелы слепят, но я уже не целюсь – стреляю, чтобы сбить напор этой Нечисти. Грохнул Бенелли – успел все-таки зарядить.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});