Ковчег-Питер - Вадим Шамшурин

что? Еще сомневаешься? – спросил командир.

– Какие уж теперь сомнения.

– Подумал над моим предложением?

– Согласен, – сказал Стеклов равнодушно.

Командир, как и обещал, довольно быстро уладил вопрос со своим другом, начальником факультета. Как только из училища пришли документы о подтверждении вакансии на должность заместителя начальника факультета по учебной работе и соответствии кандидатуры Стеклова на нее, лично предупредил в штабе дивизии всех, кто был причастен к кадровому делообороту, о необходимом содействии – его авторитет имел влияние в штабе.

Уже через несколько дней Стеклов сдал дела новому командиру боевой части, назначенному вместо него, засидевшемуся уже в должности командира электронавигационной группы Виктору Серову, а сам начал долгий путь по бюрократической лестнице, рассчитываясь с тыловыми службами.

Через неделю ему оставалось только сдать служебную квартиру. До убытия в славный город Санкт-Петербург оставались считанные дни.

На исходе нервного дня, завершающего хождения по различным инстанциям, собрав вещи, Сергей устало опустился в кресло, окинул взглядом комнату, прикидывая в уме, не забыл ли чего. «Ладно, в конце концов, главное – документы и деньги, остальное можно купить», – решил он.

В дверь позвонили. Сергей открыл, и в квартиру с шумом вошли его друзья, держа в руках пакеты с провизией.

– Обстановочка прямо-таки вокзальная, – весело сказал Юрий, глядя на приготовленные к отъезду сумки и осиротелый вид квартиры. – Не закрывай, скоро Вадик Зенцов подойдет, он сменяется, – крикнул он Сергею в прихожую. Зенцов являлся начальником Юрия, командиром радиотехнической боевой части.

Леонид с Антоном Сентябрёвым, командиром боевой части связи, начали накрывать на стол, гремели посудой. Астафьев откупорил бутылку с коньяком.

– Вот это я понимаю: организация! – сказал Берсенев одобрительно, войдя на кухню, закинул руку Сергею на плечо и слегка подтолкнул, как бы говоря: «Не вешай нос! Прорвемся!»

Со всем своим балагурством Юрий всегда точно угадывал настроение Стеклова и без слов его понимал. Иногда Сергею даже казалось, что Берсенев, когда-то давно надев эту маску скомороха, просто забыл вовремя ее снять, и она стала привычкой, а под ней не человек – живой нерв… И, чтобы его не бередить, Юра решил играть в эту игру. Как-то наедине он высказал эту мысль Берсеневу; Юрий промолчал, улыбаясь, но Сергей уловил во взгляде на секунду вспыхнувший, злой, задорный, как перед дракой, огонек.

Наконец все было готово, и друзья уселись за стол.

– Ну, погладим дорожку! – сказал Алексей, поднимая стакан.

Коньяк горячо и вязко разлился по нутру. Только сейчас Сергей вспомнил, что с самого утра ничего не ел, и желудок его, ощутив пищу, заурчал.

Скоро к компании присоединился и Зенцов.

– Ну и дежурство выдалось, язви его в корень, – сказал он, присаживаясь к столу, – голова гудит как колокол. – Голодный возбужденный взгляд его жадно ощупал стол, и, выпив услужливо поднесенную Алексеем «штрафную», Вадим спросил: – Что, Серега, готов отчаливать?

– Да как-то не верится, если честно. Как будто не со мной это все…

– Сомову по фейсу тоже как будто не ты отвесил? – спросил, улыбаясь, Астафьев.

– А вообще, скажу я вам, это нужно было видеть, как Серега его приземлил, – сказал Леонид. – Просто классика бокса. А тот сидит на палубе такой беззащитный, ртом воздух хватает – ну натурально рыба. Очень необычно видеть начальство в таком неловком положении.

– Да уж, много бы я отдал, чтобы это увидеть воочию, – засмеялся Сентябрёв.

– А самое забавное, – продолжил Леонид, – все, кто был в центральном посту, сразу в свои приборы-мониторы уткнулись, приросли прямо, как будто в жизни ничего интереснее не видели. И тишина гробовая… только механизмы гудят. Умора! Итак, – сказал Сотников с нарастающей силой в голосе, подражая начальникам, возглавляющим парады, – товарищ Стеклов! За исполнение самого сокровенного желания каждого подводника, от всего подводного братства Северного флота объявляю вам благодарность! И низкий поклон от себя лично, – добавил он, улыбаясь.

Компания разразилась хохотом, и через несколько секунд в стену застучал сосед.

– Тише, кони! – урезонил друзей Сергей. – А то скоро этот соседушка с участковым сюда прибежит, он поскандалить любит. Ну и балабон же ты, Сотников.

– Балабон не балабон, а говорю как есть, – ответил тот, пытаясь соорудить бутерброд сразу со всеми закусками, что были на столе, – и предлагаю поднять бокалы.

– А знаете ли вы, товарищи офицеры, что означает слово «адмирал»? – спросил Берсенев, когда стаканы вернулись на стол. – Вижу по вашим озадаченным лицам, что нет. А означает оно, в переводе с арабского, буквально следующее – «владыка морей»! – сказал он, подняв кверху указательный палец, и продолжил с расстановкой, как прокурор во время судебного процесса: – И что же мы имеем? Наш достопочтенный Сергей Витальевич, хорошим таким хуком слева, прямо по физиономии приложил не кого-нибудь, а самого владыку морей! Зря веселитесь. Я, между прочим, к серьезному вопросу подвожу: вот если бы были разрешены дуэли, как в старые добрые времена, – тогда бы такие полководцы, как Сомов, прежде чем что-то ляпнуть, хорошенько думали бы.

– Я тебя умоляю… – поморщился Сентябрёв, – во-первых, у них в такие воспитательные моменты разум, по-моему, отключается; а во-вторых, ну что хорошего в том, чтобы человека ранить или убить, не дай бог? Из-за пустяка, по большому счету. А так, по морде съездил, пар спустил, и все целы остались.

– Ага, только один пар спустил, а другой как паровоз будет, до тех пор пока первого не изживет из зоны досягаемости. Не все таких благородных принципов придерживаются, как вы, Антоша, – сказал Берсенев назидательно.

– Мужики, не обижайтесь, но больше всего я буду скучать по Берсеневу, – сказал, улыбаясь, Сергей. – Ей-богу, такие мысли, какие посещают его беспокойную голову, мало у кого встретишь. Устроил тут дискуссию. Всмотритесь в него пристальней – вот именно такие, как он, революции устраивают.

Затронутая тема вызвала бурное обсуждение и шутки, и после очередной волны смеха в дверь позвонили. Друзья осеклись, виновато-весело переглянувшись.

– Ну, точно дядя Миша пожаловал, – сказал Стеклов, вставая, чтобы открыть дверь.

Дядей Мишей звали скандального соседа, о котором предупреждал Сергей. Был он тоже подводник, мичман, вышедший на пенсию во времена, которые уже быльем поросли, но так и остался доживать свой век здесь, на Севере. В сущности, он был не злой старик, но, как большинство людей его поколения, не мог смириться с падением нравов современного общества. Он был из тех, кто свои фразы в разговоре начинает со слов «В наше время…»

Но вместо дяди Миши взору офицеров предстали жены Берсенева и Зенцова.

– Мы тоже хотим поучаствовать в прощальном вечере, – сказала Татьяна.

– Сереж, это тебе от нас, – Ольга поставила на стол пирог.

– Спасибо, девочки. Присаживайтесь пока, а я за стульями смотаюсь к соседям. Лёнь, поухаживай.