Крапивник - Екатерина Концова

не применяешь в отношении предметов, не являющихся украшениями.

Эд задумался:

— Странная цепь рассуждений, но допустим, главное, что это правильно. Я недавно нашёл украшение как раз с такой розочкой. Серебряной. И мне показалось, что самое лучшее место его отдать — это тут.

Парень вынул из кармана красную коробочку и вручил маме:

— На.

Она подняла крышку. Внутри лежало кольцо. Довольно широкое, с некрупной розочкой и короткими листиками.

— Какая прелесть, — мама стянула с левой руки перчатки, чтобы померить кольцо.

Эд забрал у неё коробочку и взяв за правую руку, надел украшение на безымянный палец.

Мама несколько секунд смотрела с недоумением и вдруг, визжа, повисла у Эда на шее. Помолвочное кольцо.

Прохожие стали оглядываться на восторженный вой. Некоторые из них догадывались, в чём дело, и начинали улыбаться, кто-то же поглядывал как на душевнобольных нарушителей общественного порядка.

Мамина невероятная радость почти заглушила для меня эмоции учителя, но они мало отличались от её. Разве что были менее бурными — для него это не было неожиданностью.

Успокоившись, мама серьёзно поглядела на теперь уже жениха:

— А вслух спросить? Неужели трудно?

— Ты ведь меня поняла, — Эд вопросительно поднял брови. — Зато не испортил момент какой-нибудь неуместной фразочкой.

— Ну, испортишь и испортишь, скажи, — она уронила голову ему на плечо. — Тебе ж не сложно, а я хочу.

— Ну, раз можно портить, — Эд улыбнулся и прокашлялся. — Итак, согласна ли ты, Пацифика, стать основной причиной проблем в моей семейной жизни, читать вслух свои дурные любовные романы и жарить картошечку, пока дожди, засуха или вредители не оставят страну без урожая картошки или смерть не разлучит нас?

Мама уткнула лицо ему в воротник:

— Всё с тобой понятно… само собой, да.

…

71. Луна.

…

Последовала череда обрывков. Дедушка устроил Эда к себе на верфь в помощь медику, при этом и работу в забегаловке Эд не бросал — две низкие зарплаты спокойно превышали текущие расходы, но с учётом ремонта в доме, закупкой вещей и подготовкой к свадьбе, накопления почти не росли.

Дедушка постоянно тем или иным способом спонсировал парочку.

— Свадьбу оплачиваем мы, — в сотый раз, закатил глаза дед, когда Эдмунд попытался взять на себя какие-то расходы.

— Да вы всё оплачиваете, — возмутился парень. — Знаете, как-то неловко на шею садиться.

— Ты не волнуйся, вечно такой лафы не будет, я…

— Она и сейчас не нужна. Уж дом я могу сам обустроить. Помощь с ремонтом мне не нужна, — перебил.

— У тебя сколько зарплата? И какие расходы? Я вот знаю, сколько в месяц тратит Пацифика. Допустим, ты обходишься в два раза дешевле. Это уже все твои деньги. С каких средств ты платишь налоги, м?

— С третьей работы, — Эд стрятал руки в карманы, опуская взгляд. — Продаю решения в академии.

— Вот именно. Так что прикуси язык, человек-оркестр. Тебе семнадцать лет, родных нет, образование только-только получишь… не издевайся над собой — прими помощь.

И Эд «прикусил язык». Он позволил моему деду разбираться с расходами на свадьбу и ремонт, но продолжал зашиваться на работах, каким-то образом находя время для друзей и девушки. Он стал писать на заказ статьи, и вести картотеку в библиотеке академии, помогать преподавателям с проверкой работ и проставлением оценок за минимальную плату.

В довесок мой учитель заканчивал в доме ремонт, появлялась первая мебель. В этот период жизни мой будущий учитель начал пить кофе. С продолжительностью сна четыре-пять часов в сутки он просто не выживал без кофе.

Накопления стали расти быстрее. Эдмунд делал всё, чтоб не быть бесполезным для семьи, взявшей его «под крыло».

Мама активно принимала в этом участье и часто загружала его мыслями о приготовлениях к свадьбе, назначенной на начало следующего октября. Она с восторгом подбирала церковь и ресторан, писала приглашения для гостей. Эд время от времени вносил свою лепту, но в основном это значило отрезвлять маму и отговаривать от совсем уж безумных идей.

Выбор мебели, посуды, штор, ковров и прочих предметов интерьера мама тоже не оставила без внимания — она регулярно таскалась по мастерским, рисовала эскизы, что бы сделать что-то на заказ, приглядывалась к мебели друзей и знакомых, интересовалась, где они её достали.

С неубывающим рвением она занималась и одеждой. Столько эскизов свадебных платьев, сколько она носила в сумке каждый день, я не видела за всю жизнь. Она знала уже каждое ателье в городе и в половине этих мест работники узнавали её.

Цепь фрагментов памяти остановилась на кухне у Эда. Здесь было просторно и светло, стоял почти белый берёзовый прямоугольный стол со скруглёнными краями, светло-коричневый сервант и рабочие столы.

— Ты определилась с платьем? Хоть в общих чертах? — Эдмунд резал ветчину. Рядом с разделочной доской уже стояла мисочка с измельчёнными овощами и сыром.

— Думаю, возьму не слишком широкую юбку, длинные рукава. И шить надо из тёплой ткани. И надо сделать какую-нибудь вышивку, — мама раскрашивала артефакт "жаровой шкаф" цветами, похожими на вишнёвые.

— Предлагаю сделать вышивку в виде золотистого плюща, — Эдмунд чуть улыбнулся.

— Почему?

— Я на днях видел в ювелирной мастерской комплект украшений. Там серёжки, браслет и ещё какая-то фигня. Тебе пойдет, — Эд пересыпал колбасу в мисочку и вбил в неё яйца. — Укроп в омлет добавить?

— Да, давай, — ответила сразу на два вопроса девушка.

В следующем воспоминании мама крутилась перед зеркалом в золотом венке. Он был потом на её свадьбе с папой и на свадьбе всех моих тётушек, кроме старшей — она вышла замуж раньше.

С одной стороны странно, что она его надела — всё-таки неприятные ассоциации должны были возникнуть, но, видимо, таким сакральным значением как помолвочное и обручальные кольца эти украшения не обладали. Просто красивый веночек.

Обручальные кольца, если верить маминой памяти, были спрятаны где-то у бабушки с дедушкой, а помолвочное и вовсе было отдано старшей сестре со словами «Сделай что угодно, что б я его никогда больше не видела».

— Он же ужасно дорогой, Эд, — мама приложила к ушам серьги в виде листочков плюща. — Не ты ли каждый день жалуешься, что деньги медленно копятся?

— Я, — кивнул парень, валяясь на кровати. — Считай, что это входит в мои пол стоимости свадьбы. А ещё я нашёл несколько лазеек, для ускорения карьерного роста в Научном Обществе.

— И что это за лазейки?

— Ну, самым перспективным вариантом пока выглядит военная служба, но…

— Ты что, с ума сошёл?! — взвилась мама. — Нет уж, ближайшие лет сорок я вдовой быть не хочу.

— Это не совсем так работает, — Эд сел. — Я в конце мая,