Гибель советского кино. Тайна закулисной войны. 1973-1991 - Федор Раззаков

Но вернемся к материалам Совещания работников советского кино в 1984 году.

Вскоре после Баниониса на трибуну поднялась еще одна звезда советского кинематографа – актриса Людмила Чурсина. Отметим: тоже член КПСС (с 1970 года), народная артистка СССР (с 1981 года), плюс тогда она была женой сына Юрия Андропова Игоря. Короче, не менее обласканный властью человек, чем Банионис. Однако она в отличие от него после развала СССР не станет плевать в свое прошлое, предпочитая говорить о нем либо хорошо, либо ничего. А тогда, на Совещании, она сказала речь… о партии. Цитирую:

«В преддверии XXVII съезда КПСС почетная задача кинематографистов – воссоздать на экране героические страницы истории нашей партии, подвижнической жизни ленинской гвардии коммунистов. Ведь не за горами уже то время, когда мы и все прогрессивное человечество отметим столетие нашей партии. (Увы, но эту дату коммунисты будут отмечать уже после распада СССР и совсем не так, как это представлялось тогда, в 84-м. – Ф.Р.).

Сегодня трудно назвать область человеческой деятельности, которая бы находилась вне сферы забот коммунистов, партийных работников. Работая над воссозданием на экране образа героя нашего времени, необходимо помнить ленинские слова о партийном руководителе, который должен обладать в высшей степени способностью привлекать к себе людей и в достаточной степени солидными научными и техническими знаниями для проверки их работы. Думается, что в наши дни ленинское требование обрело особую актуальность. Воплотить такой образ на экране – мечта не только моя, но и многих моих коллег по «актерскому цеху»…»

Конечно, можно предположить, что Чурсина произносила эти слова не от чистого сердца – по разнарядке. Однако, повторюсь, после распада СССР актриса ни разу не воспользовалась возможностью пнуть былого кумира – КПСС, как это сделали многие ее коллеги-перевертыши (вроде Марка Захарова, который более 20 лет состоял в КПСС, много чего с нее поимел – например, пришел к руководству Театром имени Ленинского комсомола, – но едва дела партии стали плохи, как тут же публично сжег свой партбилет перед телекамерами и отныне превратился в ярого антикоммуниста).

И вновь обратимся к материалам Совещания работников кино.

Кинорежиссер и актер Евгений Матвеев, известный нам как представитель державного лагеря, взойдя на трибуну, произнес следующие слова:

«Правдивое, убедительное слово советского киноискусства особенно важно сейчас, в столь напряженный момент мировой истории. Американские империалисты взвинчивают гонку вооружений, предприняли беспрецедентную кампанию по одурманиванию, одурачиванию народа. В такой момент среди наших художников не может быть равнодушных, каждый должен считать себя мобилизованным на создание произведений, несущих миру правду о человеке Страны Советов, наших великих идеях. Советское государство предпринимает титанические усилия в борьбе за мир. И мы, кинематографисты, обязаны внести свой весомый вклад в это священное дело. В сегодняшнем беспокойном, взрывоопасном мире художник не может проходить равнодушно мимо таких волнующих человеческих проблем, как борьба народов за свободу и национальную независимость, за главное право человека – право на жизнь. Нужно срывать маски с врагов гуманизма и прогресса. Это наше право и обязанность, и только одного права у нас нет – делать плохие фильмы…»

Стоит отметить, что сам Матвеев не на словах, а на деле подтверждал искренность своих слов: в те дни он экранизировал роман А. Чаковского «Победа», где речь шла о Потсдамской конференции 1945 года и Хельсинкском совещании 1975 года. Это было кино именно за мир, во славу Советского Союза, и родилось оно под влиянием следующих обстоятельств. Вот как об этом вспоминает сам режиссер:

«В ноябре 1982 года с делегацией советских кинематографистов я побывал в США. И я заметил, как обрабатывалось сознание простых американцев. Пределом этого стал для меня увиденный в Нью-Йорке фильм «Красный рассвет» – о том, как русский десант из уродливых, звероподобных людей свалился на провинциальный американский городок и расстреливает детишек…

Наблюдал я по телевидению и такую сцену: на ринге дрались два боксера, один жирный и рыжий в трусах из флага СССР, а другой – атлет, красавец в трусах из флага США. Победил, конечно же, второй и под визги публики снял с урода красные трусы, харкал, плевал на них и вытирал ноги…

На каком-то очередном собрании в Союзе кинематографистов речь опять пошла об обострении международной обстановки, о «холодной войне». Я не выдержал и сказал: «Что же мы все время в окопе сидим? Что же мы все время обороняемся? На нас наступают, а мы только разговоры разговариваем! Вот вышла книга Бондарева – почему мы ее не экранизируем? (Речь идет о книге «Берег», которую все-таки экранизировали – это сделали А. Алов и В. Наумов. – Ф.Р.). Вышла книга Чаковского – почему никто не думает о ее экранизации?»

Через некоторое время мне позвонил наш министр Филипп Тимофеевич Ермаш и сообщил, что секретариат ЦК принял решение экранизировать роман Чаковского. И эту работу поручить мне…»

Инициатива Матвеева была с энтузиазмом принята в державном лагере и диаметрально наоборот в либеральном. В глазах противников «Победы» считалось стыдным снимать кино про страну, где были ГУЛАГ, Сталин (а его личность должна была присутствовать в фильме Матвеева как положительная), афганская война и много чего еще негативного. И в то время как в той же Америке Рейган чуть ли не насильственно проводил политику возрождения патриотизма среди американцев, СССР стоял на пороге обратного процесса – антипатриотического.

Между тем следом за Матвеевым на трибуну поднялся еще один державник – режиссер и актер Сергей Бондарчук. Отмечу, что в фильме «Победа» он намеревался сыграть… Сталина, надеясь тем самым воткнуть шило в задницу всем своим недоброжелателям. В трактовке Бондарчука генералиссимус должен был предстать в образе патриотически настроенного правителя, одного из создателей и защитников системы социализма в Европе. Короче, той самой сильной личностью, какой не хватало тогда СССР. Увы, но из этой затеи ничего не вышло: на пробах сам Бондарчук внезапно отказался от роли, посоветовав Матвееву взять другого актера.

Но вернемся к Совещанию работников кино.

В своей речи Бондарчук хоть и не призывал к борьбе за мир, однако по смыслу она была во многом близка матвеевской. А сказал он следующее:

«Время, в которое мы живем, требует от художника творить так, как никто до него не творил, создавать такие фильмы, чтобы человек понял главное свое назначение – творить добро, украшать землю, растить сады, строить солнечные города. Это и есть призвание искусства. Это и есть главное, человеческое содержание наших фильмов.

Мы, советские художники, – люди партийной ответственности за порученное дело. Каждый из нас должен лично отвечать за свой фильм. Больше доверия и веры – это значит больше личной ответственности. Доброе имя режиссера в титрах должно служить как бы знаком качества. И в той же степени имя может стать позорным клеймом – на фильме сером, унылом, бескрылом…»

Отметим, что Бондарчук в те дни готовился к экранизации пушкинского «Бориса Годунова», однако его постигнет та же судьба, что и фильм «Победа», – либеральная общественность объявит фильм провальным, поскольку тот иначе, чем хотелось бы его критикам, будет трактовать тему народа и власти. Впрочем, об этом речь еще пойдет впереди.

Закрыл Совещание работников кино член Политбюро, первый заместитель председателя Совета Министров СССР Гейдар Алиев. Он прочитал большой доклад, в котором затронул те проблемы советского кинематографа, которые сильнее всего волновали власть. Приведу некоторые отрывки из этого доклада:

«Мы ждем от советского кинематографа реального положительного героя, близкого, понятного советским людям, такого героя, в котором они бы узнали черты своих товарищей по работе, своих современников. Безусловно, сегодня создать такой положительный образ и сценаристу, и режиссеру, и актеру труднее, чем это было в кинематографе, скажем, 30–40–50-х годов. Люди стали духовно, интеллектуально, морально богаче, динамичнее и сложнее стала жизнь, выросли вкусы и запросы зрителей. Но положительный герой – яркий, сильный, привлекательный, деятельный, мужественный человек – остро необходим на экране. Его нам недостает, хотя в реальной жизни таких героев миллионы. Не случайно в ряде писем в ЦК, газеты и журналы советские зрители справедливо сетуют на то, что в кино последних лет негативные персонажи получаются подчас интереснее, а в чем-то даже привлекательнее положительных. С их мнением можно согласиться, но мириться с таким положением нельзя…

Правдивость фильма предполагает экранное раскрытие противоречий жизни. В нашей кинематографии должна быть четкая, принципиальная линия, обращенная против одностороннего, однокрасочного изображения реальности, когда утверждение позитивных начал превращается в благостное изображение жизни, а критика негативных явлений – в коллекционирование всякого рода деформаций…