Ради жизни на земле-86 (сборник) - Михаил Ильин

…Тая Смирнова не погибла. Но об этом долго еще не знали в полку — узнали лишь после войны.

Глава 16

«Мужчинам трудно понять до конца женское сердце. Наверное, именно материнское начало помогает женщине воспринимать мир великодушнее, мягче, невольно заставляет глубже страдать, не дает привыкнуть к потерям, большим и маленьким. Сердце женщины, как драгоценный, со множеством тонких граней кристалл, ловит и преломляет даже самый крошечный луч света, пропускает сквозь себя явления жизни, задерживая, осаждая внутри них следы. С этим ничего не поделаешь. Уж такое оно — женское сердце. Хорошо это, но только очень трудно. В годину же грозных испытаний все — значительнее и острее. И ведь что интересно: вынести горя и невзгод может женское сердце больше мужского! Видно, и тут все та же причина — великое материнское начало…»

Так думала Вера. Сквозь приоткрытую дверь землянки до слуха ее доносится заладивший не на шутку глухой, монотонный дождь. Сыро и холодно стало в землянке, особенно по ночам, но дверь Вера не закрывает: съежившись под влажной шинелью, слушает дождь и размышляет. Бывают минуты, когда думается сразу о многом: совсем-совсем давнее сливается с тем, что произошло только вчера, и идет себе общей панорамой, не смешиваясь.

Трудной была жизнь у замполита, трудной, но потому и счастливой. Зато теперь, имея богатейший запас пережитого, впитанного сердцем, она легко понимает каждого человека в полковой семье. Это очень важно для политработника. Хорошо и другое: тот климат дружбы, в котором живет полк, естествен. О нем не думают, а тем более не говорят: это сродни воздуху, которым дышишь, не думая о нем, но без которого нет жизни. За этим — кропотливая, каждодневная работа и забота политсостава полка, командиров. Все заметить, все предусмотреть, чтобы никаких обид, недоговорок, разладов. Ведь дружба — прежде всего безграничная вера друг в друга, понимание с полуслова. А в бою без полного доверия нельзя. Это напряжение не только всех знаний и умений, но и душевных сил. Потому-то и дружат девушки со всей беззаветностью и преданностью, что проверена их дружба самой высокой мерой!

Вместе, боевой парой летают ведущая Ира Олькова — порывистая, звонкая, как песня жаворонка, — и ведомая Валя Гвоздикова — яркая, статная, веселая. Обе — отличные летчицы. В какие бы переделки ни попадала эта пара, как бы ни были сложны условия полета, всегда боевая задача решалась успешно. Словно две птицы, стремительные, ловкие, возвращались они на аэродром, докладывали спокойно: «Задание выполнено». Обе девушки до войны окончили аэроклуб: Ира — в Свердловске, Валя — в Пятигорске. Ира работала инструктором в родном аэроклубе, обучила летному мастерству немало отважных летчиков-парней, которые сражаются сейчас на фронте. Валя Гвоздикова после аэроклуба окончила Херсонскую авиашколу, работала инструктором в Москве, в аэроклубе Кировского района. Немалый налет имели подруги до войны.

…Замполит видит и строгое («Все равно не уговорите!») лицо Зины Соломатиной:

— Я только с Машей Кузнецовой полечу. Она мне в воздухе всем своим существом помогает!

Ну что с ними поделаешь! Они всегда вместе — и на земле, и в воздухе: Маша — ведущая, Зина — ведомая. Они настолько сдружились, что понимали друг друга в полете так, словно один человек ведет на врага два краснозвездных «яка».

Маша Кузнецова показывала в воздухе примеры настоящего героизма, мужества и мастерства. Она воевала еще на Волге, отбивая непрерывные атаки фашистских бомбардировщиков, рвавшихся к Сталинграду со смертоносным грузом, летала и на штурмовку техники, танков, скопление живой силы противника, а это не всякий истребитель сможет. С Машей Кузнецовой надежно в бою, да только не потому Зина Соломатина не хочет летать ни с кем другим: все летчицы в 586-м авиационном истребительном к осени сорок третьего получили отличную боевую закалку. Здесь совсем другое: спаянные дружбой сердца одинаково понимали творческое начало в бою.

Или дружба Оли Ямщиковой и Сони Осиповой… Удивительные они, хоть песню складывай о каждой!

Олю называют в полку русской мадонной — столько в ней теплоты, нежности, чистоты. И вместе с тем Оля — принципиальный коммунист, опытный, талантливый летчик-истребитель. Ну как не восхищаться красотой и бесстрашием души русской женщины!

Тоненькой шестнадцатилетней девчушкой пришла когда-то Оля Ямщикова по путевке горкома комсомола в Ленинградскую школу авиационных мотористов. Мыла самолеты, чистила, ремонтировала моторы, вникая в самую суть, влезая во все подробности и совершенно не обращая внимания на то, что порой очень трудно. Наступил день, когда Оля впервые поднялась на учебном самолете У-1 в небо… После школы авиамотористов Оля окончила летную и высшую парашютную школы. Техника увлекала, полеты стали единственной страстью. В них было истинное счастье! Оля старалась вылетать на каждом новом типе самолета — хотелось все уметь, все знать. А планёры? Полет на планёре так упоителен! В тридцать пятом году в составе трехпланёрного женского поезда, буксируемого самолетом Р-5, Ольга Ямщикова совершает перелет из Ленинграда в Коктебель и обратно, перелет, ставший мировым достижением в протяженности маршрута и количестве участниц. Потом — Военно-воздушная академия имени Жуковского и… война.

Ямщикова прибыла к майору Расковой. Ольге предложили стать инженером полка, но она считала, что сама должна летать, бить врага, мстить за смерть мужа. Аргументы выдвинула веские: знание всех типов истребителей, налет свыше тысячи часов.

— Техника потом, — сказала она Марине Михайловне Расковой. Сказала тихо, но с такой убежденностью и силой, что возражать было излишне. — Пока идет война, я должна быть истребителем.

Техник самолета Соня Осипова буквально боготворила своего командира. Да ведь и было за что. В свою очередь, Ольга не сомневалась, что лучшего товарища и техника, чем Соня, быть не может. Замполит видела: ни у кого не возникает в глазах при таком Ольгином заявлении обиды — не обижаются за правду.

Задолго до подъема и вечером, уже после отбоя, можно было видеть худенькую Сонину фигурку возле «яка». Самолет прямо светился, как льдинка, словно и не штопаный был, не пробитый вражескими снарядами, — Соня доводила его до идеального состояния. Даже когда Ольга улетала на задание, Соня все равно мастерила что-то, придумывала. А может, так легче ей было ждать возвращения подруги? И если вдруг задерживалась Ольга, Соня так страдала, что у замполита сжималось сердце при виде этого.

Ольга всегда возвращалась на аэродром благополучно: в этом помогали ей не только опыт и мастерство, но и высокая ответственность техника самолета Сони Осиповой, и беззаветная дружба, связывающая их.

Глава 17

Сегодня приземлился на аэродром самолет Ла-5. Высокий летчик размашисто шагал к КП, внимательно поглядывая вокруг, явно ища кого-то.

— Мне бы повидать Машу Батракову, — козырнув, обратился он к оперативной дежурной Нине Андреевой.

Всего за несколько минут до этого произошло следующее. Служба оповещения засекла вражеского разведчика. Взревели моторы, со старта два истребителя ринулись наперерез фашисту. Ведущая пары — Маша Батракова, ведомая — Валя Петроченкова.

А потому оперативная дежурная Андреева сказала:

— С удовольствием бы исполнила вашу просьбу, но Маша несколько минут назад вылетела на боевое задание.

Летчик огорчился, постоял минуту молча, сказал:

— Вот ведь как получается: учились с Машей, в тренировочном центре вместе занимались. Повидаться же на фронте никак не можем, хоть и рядом воюем. В Воронеж прилетел — Маша в Касторное улетела. Когда довелось в Касторное попасть — там уже никто не базировался. Теперь вот в Курск прилетел, а Маша в воздухе… — Махнул рукой досадливо: — Эх…

— А подождать не можете?

— Никак не могу, времени в обрез. — Парень смущенно посмотрел на Нину. — Что ж, передайте ей большой привет. Скажете, Леша прилетал…

Он так славно улыбнулся, что у Нины, как потом она призналась, сердце екнуло — очень уж хороший парень…

Летчик прошагал по полю, самолет его сделал приветственный круг над аэродромом и растаял в вышине.

Нина сказала потом по секрету, что даже разволновалась не на шутку.

Но тут на КП поступило сообщение от Машеньки Батраковой: «Противник сбит, упал в квадрате…»

Вот так Машенька! Разве забудет парень такую девушку? Ничего нет удивительного, что прилетал, искал.

Через несколько минут истребители приземляются. Подруги выпрыгивают на землю, отстегивают парашюты. Подполковник Гриднев как всегда сдержан, но по глазам видно — доволен.

Тут же, у крыла самолета, разобрали молниеносный бой. Летчицы увидели вражеский самолет — он круто пикировал на фоне синего неба. Заметив преследование, фашист пытался замаскироваться на фоне темнеющего внизу леса. Но летчицы, не выполняя разворота, с ходу расстреляли врага.