Василий Шульгин: судьба русского националиста - Святослав Рыбас

Делегация Милнера стремилась получить максимум информации. Английские генералы посетили штаб командующего Северным фронтом генерала Н. Рузского в Пскове, затем — штаб командующего Западным фронтом А. Эверта в Минске. В Петрограде Милнер встречался с кадетами и октябристами, в Москве с князем Г. Е. Львовым и М. И. Челноковым.

Львов вручил Милнеру текст своей произнесенной на этой встрече речи, похожей на меморандум: если император не проведет конституционной реформы, верхушечная революция неизбежна. Львов даже указал срок: через три недели. Как раз через три недели должна была состояться сессия Государственной думы.

Трудно понять, на что надеялись руководители Земгора, обращаясь к иностранцам. Этот канал давления на императора уже явно не работал.

Кроме того, Львов предложил все поставки военного оборудования, боеприпасов и вооружения из Англии осуществлять через Земгор, для чего в реальности у Земгора не было никаких возможностей, кроме желания взять правительство за горло.

Конечно, Земгор сделал немало полезного по организации питательных и медицинско-санитарных пунктов, было организовано 75 поездов Красного Креста, перевезено 2 миллиона 256 тысяч 531 человек из 4 миллионов 300 тысяч эвакуированных; к началу 1917 года в Земском союзе было почти восемь тысяч учреждений. С одной стороны, это была большая общественная сила, существующая главным образом за счет государственного бюджета, но с другой — ее лидеры едва ли могли увлечь за собой массы. На фронте о ней шутили: «Что такое армия? Армия — собрание людей, которые не смогли избежать военной службы. Что такое общественные организации? Общественные организации — это большие собрания людей, которым удалось избежать военной службы».

«В армии вообще и на фронте в частности на организации земств и городов смотрели как на собрание тех, кто „словчился“, чтобы не попасть в окопы»[242].

Правительство должно было разрушить создавшуюся двойственность и прекратить финансирование земгоровских организаций, которым уже не доверяло. Перед новым, 1917 годом по предложению министра внутренних дел Протопопова как раз и было принято такое решение, что вызвало сильное негодование общественности.

Что же в итоге? Если положить на обе чаши весов плюсы и минусы в деятельности земских организаций за годы войны, заслуживает внимания такой вывод: «На деле же они просто лишили монархию ее единственной опоры против революции — армии»[243].

По мнению французских разведчиков, делегация лорда Милнера не только изучала положение в России, но и содействовала государственному перевороту. После отставки пробритански настроенного министра иностранных дел С. Д. Сазонова, которого де Малейси считал «могущественным» английским агентом, Британия «перестала играть роль хозяйки положения».

«И тогда с целью остаться арбитром при сохранении общего руководства делами и ходом военных действий она перешла на сторону революции и ее спровоцировала. Лорд Милнер во время пребывания в Петрограде, это вполне установленный факт, решительно подталкивал Гучкова к революции, а после его отъезда английский посол превратился, если можно так выразиться, в суфлера драмы и ни на минуту не покидал кулис. По ходу исторических событий, вместо доведения до сведения императора, который тогда находился в Царском Селе, требований Думы с попыткой в последний раз добиться уступок, Бьюкенен просил лидеров гучковско-милюковской и т. д. группировки лишь потерпеть до приезда государя в Ставку, „чтобы из-за удаленности у него фактически не оставалось времени вмешаться в нужный момент, пойдя на уступки, которые у него вырвали бы в случае настойчивого отказа. Если бы он не уехал, весьма вероятно, не произошло бы самого события“»[244].

Генерал Вильсон записал в своем дневнике впечатление от встреч в Петрограде и Москве: «Император и императрица — на пути к свержению. Все — офицеры, купцы, женщины — открыто говорят, что надо избавляться от них». Тем не менее, вернувшись домой, Милнер доложил своему правительству, что революция, хотя, скорее всего, и неизбежна, но произойдет уже после окончания войны и что «в разговорах о революции в России очень уж много преувеличений»[245].

Между оценками французов и англичан легко различить противоречие. Готовили ли британцы государственный переворот в России? Это вопрос с двумя ответами. Революцию они не готовили, но поддерживали давление в российском политическом котле, добиваясь расширения прав оппозиции и считая, что таким образом будут контролировать ситуацию. А получится конституционная монархия — тем лучше!

Поэтому французская разведка оправданно усматривала в их действиях провоцирование революции.

Конечно, французы помнили, что более ста лет назад именно англичане подталкивали русских гвардейских офицеров к убийству императора Павла, чтобы прекратить торговую блокаду Британии и разорвать союзные отношения России и Франции. И что изменилось за эти 100 лет?

О преддверии переворота у В. В. Шульгина говорится так: «Мы были рождены и воспитаны, чтобы под крылом власти хвалить ее или порицать… Мы способны были, в крайнем случае, безболезненно пересесть с депутатских кресел на министерские скамьи… под условием, чтобы императорский караул охранял нас… Но перед возможным падением власти, перед бездонной пропастью этого обвала — у нас кружилась голова и немело сердце»[246].

Вскоре он увидит, что сердце немело далеко не у всех.

Вспоминая о подготовке заговора, Гучков сообщил важную информацию: «Мысль о терроре по отношению к носителю верховной власти даже не обсуждалась — настолько она считалась неприменимой в данном случае. Так как в дальнейшем предполагалось возведение на престол сына государя — наследника, с братом государя в качестве регента на время малолетства, то представлялось недопустимым заставить сына и брата присягнуть через лужу крови. Отсюда и родился замысел о дворцовом перевороте, в результате которого государь был бы вынужден подписать отречение с передачей престола законному наследнику. В этих пределах план очень быстро сложился. К этой группе двух инициаторов в ближайшие дни присоединился по соглашению с Некрасовым Михаил Иванович Терещенко, и таким образом образовалась та группа, которая взяла на себя выполнение этого плана»[247].

Уточним, Некрасов и Терещенко были масонами, как и Керенский.

Что же касается «террора», существует кроме вегетарианских планов логика борьбы за власть.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});