i 77d6616899b694e2 - Unknown

сон.

- Пугаете вы меня своими странностями, - ворчал Ишикава. Мы сидели на диване и

смотрели, как Томо спит на полу. Мы хотели отнести его в его комнату, но решили, что

лучше накрыть его одеялом и оставить здесь под присмотром. Я сидела, обхватив руками

колени, носки свисали с края дивана.

- Это кровь Ками, - сказала я. – Аматэрасу и Тсукиѐми борются за контроль над ним.

- Кошмар, - сказал Ишикава. – Настоящие ками? Он одержим?

- Не думаю. В нем словно пробуждается зов, от которого он не может отречься. Он

Ками и человек. Он становится тем, кем должен быть.

Ишикава фыркнул.

- Не глупи. Я знаю, кто он. Это Юуто. Вот и все.

Я замерла. Я никогда не думала об этом так, а он был прав. Томо всю жизнь делал

себя таким, каким он был сейчас. И слова о том, что он был кем-то другим, некой бомбой,

что разрушит мир… были не о нем.

Я, видимо, слишком долго смотрела в одну точку, потому что Ишикава нахмурился.

- Что такое, Грин?

- Думаю о том, что ты еще не сжег себе мозги краской.

- Хидои, - возмутился он. Жестоко.

Я не обратила на него внимания.

- Нам нужно лишь заглушить Тсукиѐми. Только это, и страдания Томо прекратятся.

- Это, и решить проблему с Такахаши.

Томо забормотал, и мы замолчали, глядя, как он переворачивается на бок и

продолжает спать.

- Уже поздно, - сказал Ишикава. – Тебе не нужно домой?

Я вытащила кейтай и проверила время.

- Черт! – я пропустила сообщения от Дианы, где она спрашивала, буду ли я к ужину.

В школе мы часто оставались допоздна, в Японии ученики и учителя часто проводили

дополнительные занятия клубов до восьми или девяти часов вечера, потому мы не могли

ужинать вместе так часто, как было вначале.

- Иди домой, - сказал Ишикава. – Я останусь с Юуто и прослежу, чтобы с ним все

было в порядке, - я замерла, но он улыбнулся. – Хуже не придумать, да? Но тебе нужно не

злить тетю, чтобы вы и дальше могли видеться. И хотя я буду этому рад, Юуто будет

плохо, потому иди уже.

Он был прав.

- Но ты скажешь мне, если что-то случится, да?

- Конечно. Иди уже.

Я написала Диане, что уже поела и иду домой. Было неправильно оставлять Томо

здесь, но Ишикава старался выглядеть сильным. Может, он все понял. Может, начал

исправляться. Я взглянула на Томо, он выглядел уже лучше, и вышла из дома.

Я сильнее укуталась в шарф по пути домой. Фонари освещали бетонные дороги

Шизуоки, осенние листья были собраны в кучи у столбов. Идти домой в одиночку было

безопасно, но я видела во тьме тени, мне казались всюду Ками, что ждали меня. Или

якудза. Они знали, как я выгляжу, да и в городе я была единственной американкой, скорее

всего. Меня будет легко найти, если они этого захотят.

Последние несколько улиц я бежала, сжимая кейтай в кармане. Теперь я знала

телефон спасателей. Я спросила об этом у Дианы. Полиция была по номеру 110, скорая и

пожарные – 119, и я готова была смеяться. Конечно, перевернутые! Теперь было понятно.

Я рассказала Томо, а тот посмеялся и спросил, почему мы перевернули номер, сделав его

911. Ничья.

Я взбежала по ступенькам в многоэтажный дом, двери автоматически разъехались. В

холле и лифте было холодно, в нашем доме не было центрального отопления, как в

некоторых новых, так что мы грелись столиком котатсу и множеством свитеров. А был

лишь конец октября. Я помнила, каким холодным был февраль, когда я приехала в

Японию. Казалось, это было так давно.

Я толкнула светло-зеленую дверь и вошла в гэнкан с тихим скрипом. Я открыла рот,

чтобы сообщить Диане, что пришла, но она с кем-то говорила, и от тона ее голоса я

насторожилась.

- Нет, - громко сказала она. – Не думаю, что это к лучшему. Она только прижилась.

Ей будет сложно.

Они говорили обо мне. Я тихо закрыла дверь и сбросила обувь, устроившись на краю

приподнятого пола, слушая. Я не слышала ответа, пока она снова не заговорила, значит,

это был телефонный разговор.

- Знаю, но дело не в тебе. Дело в ней.

Я никогда не слышала Диану такой встревоженной. Она всегда слишком много

улыбалась, даже если нервничала. Я никогда не слышала, как она злится, как было сейчас.

- Ты меня не слушаешь, Стивен. Сейчас не подходящее время.

Стивен. Я застыла из-за имени, прижавшись к стене. Имя отца, который даже не

увидел меня родившейся. Который убежал из города, когда мама съела питахайю Ками,

когда она чуть не потеряла меня, еще не родив. Стивен ушел, когда доктора сказали, что я

могу никогда не заговорить или не начать ходить из-за отравления.

Диана… говорила с моим отцом?

- Это было давно, Стивен. Где ты был? – спросила она. – Тебя там не было, когда ты

был нужен Кэти, - молчание. – Нет, я понимаю, что ты не знал, но… Да, понимаю, но… -

Диана вышла из-за угла, телефон прижат к уху. Я уставилась в ее огромные глаза, мы обе

были удивлены видеть друг друга.

- Я должна идти, - сказала Диана. – У меня есть твой номер… Да, знаю. Ладно, - она

закончила разговор и медленно опустила руку с телефоном.

В горле пересохло, и голос прозвучал хрипло.

- Это был… отец?

- О, милая, - сказала Диана. Глаза ее были влажными, уголки рта, покрытого

сливовой помадой, опустились. – Мне так жаль. Я не хотела тебя этим беспокоить.

- Что ему нужно? – спросила я. – Как он тебя нашел?

- Он позвонил бабушке с дедушкой. И получил у них мой номер. Он узнал о твоей

маме пару недель назад. Он не знал, что ты здесь со мной.

- И что ему нужно? – я не хотела злиться. Но его никогда не было в моей жизни. Его

вмешательство могло сломать всю мою жизнь, вырвать ее с корнем и бросить. Почему он

нашелся сейчас?

- Он будет через пару недель в командировке в Японии, - сказал Диана. – В Токио.

Хочет тебя увидеть, но я сказала ему, что это плохое решение.

Сердце словно превратилось в камень. Я думала, мне плевать на него, но я

чувствовала шепот в себе. Это имело значение. Я хотела знать, почему он не остался.

Я понимала, что связываться с ним не стоит. Он уничтожил мамину жизнь,

уничтожил и мою.

- Спасибо, - сказала я дрожащим голосом. – Не хочу его видеть.

Диана кивнула.

- Я так и подумала.

Но часть меня хотела спросить его, почему он убежал, почему теперь хотел

вернуться. Часть меня хотела к нему, ведь с ним я бы не была сиротой. Я снова была бы с

родителем. Но этого не могло быть. Ведь это не будет воссоединением, как в сериалах.

Это будет больно, а мне уже хватило боли.

Диана положила ладонь на мое плечо и выдавила улыбку.

- Я купила несколько пирожных с каштанами в депаато по пути домой. Хочешь?

- Да, - сказала я, выдавливая улыбку в ответ. Она кивнула и поспешила на кухню. Я

слышала звон тарелок, открылась дверь холодильника, раскрылась пачка с пирожными.

Едой Диана всегда могла успокоить. Но после всего случившегося сегодня я была этому

рада.

Я могла закопать эти мысли подальше. Я не хотела думать об отце, я могла забыть о

нем, стереть это событие, словно ничего и не было. Если бы я осталась у Томо чуть

дольше, я бы и не узнала, что отец приедет в Японию.

Но это не имело значения. Стивен мог оказаться в одной комнате со мной, но все

равно останется ощущение, словно он где-то далеко, ничто не сломает стену пустоты

между нами.

Я села за стол, вдыхая запах крема на пирожных, а Диана суетилась на кухне.

Теперь она была той семьей, что была мне нужна.

* * *

В этот раз вода была черной, океан чернил окружал берег. Не было оранжевых врат,

песка. Чернильные волны набегали на каменную тропу, что уходила вверх к скоплению

угловатых крыш, тянущихся к небу. На дальнем краю океана чернила окружали

водопадом целый остров, от брызг образовывался туман. Мы были высоко в небе или на

какой-то скале?

Я должна была зайти в воду, чтобы посмотреть, но боялась, что меня унесет

течением за край.

Я оглянулась на здание, похожее на пагоду или крепость, как Сунпу, но выше,

словно замок Химеджи, где одна над другой громоздились покатые крыши и белые стены,

напоминая свадебный торт. Простая деревянная лестница вела в здание, больше на этом

крошечном острове, окруженном чернилами, идти было некуда.

Я вошла внутрь и увидела первую жертву.

Он лежал у моих ног, его почти закрыла трава, окружавшая его. Он был в броне,

словно самурай, но глаза его были пустыми, нагрудник был залит чернилами.

Я раскрыла рот в крике, но не раздалось ни звука.

«Сон», - поняла я. Очередной кошмар Ками.