Офицеры. Книга третья. За гранью - Роман Булгар

– Чуть ниже…

Ее затаенное, слегка завуалированное желание Серж понимал без лишних слов. Его пальцы проникали между целомудренно сведенными бедрами, ласково и нежно массажировали внутреннюю поверхность, наперекор высказанной вслух просьбе исполняли ее скрытое ожидание. Легкими прикосновениями раздвигая нежные складки, указательный палец неожиданно для него проваливался, утопал, не встречая должного сопротивления в обволакивающую, обильно покрытую влагой внутреннюю плоть.

– Как хорошо… – едва слышно выдыхала Сонечка.

Поощренный, он трудился в поте лица…

Казалось, их изощренной пытке неудовлетворенным желанием не будет конца. Никто никогда не осмелится сделать первый шаг. А случилось все просто и обыденно. Ожидание праздника оказалось намного волнительнее, чем сам праздник.

На календаре стоял промозглый сентябрь, самый его холодный конец. На улице иней утренними заморозками покрывал жухлую траву, а редкое дневное солнце застенчиво-стыдливыми лучиками едва прогревало столбик термометра на пару-тройку градусов.

За последние дни квартира катастрофически остыла, по утрам изо рта шел парок. И Сонечка в пятницу вечером кинула на диван не одну, а две подушки.

– Двум индейцам под одним одеялом теплее, чем одному…

И Серж намек понял. Когда он вернулся из ванной, в комнате владычествовала темнота, но его с нетерпением ждали.

– Ложись, согрей меня…

Приглашая его, приоткрылось одеяло, и парень охотно юркнул в узкую щель, устроился. Женщина лежала к нему спиной и не шевелилась, казалось, она вообще отсутствует, лишь дыхание едва доносилось до Сержа, сдерживаемое и учащенное, оно и выдавало ее взволнованное существование.

Чуть шевельнулись холодные женские лодыжки, и ледяные ступни поползли в поисках тепла, нашли, замерли. Отогреваясь, они оживали и чувственно расслаблялись.

Не поворачиваясь, Сонечка отыскала его руку, горячая ладонь легла на тугую женскую грудь и благодарно сжала ее, наслаждаясь нежностью молочной плоти. Осмелевшие пальцы нашли сосок и слегка надавили, вырывая из женских уст сладостный стон.

– Как долго я ждала! – едва слышно прошептала Сонечка.

Не вставая, они провалялись до самого обеда. На женском лице разлилась умиротворенная усталость.

– Ты понимаешь, что никто не должен знать…

– Да, Соня…

Закрывая глаза, женщина потянулась к нему…

Они оба жили от одной близости до другой. Сонечка бежала домой, ни одной лишней минуты не оставаясь на работе после того, как часы пробьют пять ударов. Серж после школы шел во Дворец спорта, два часа занимался борьбой и к четырем всегда переступал порог дома, быстро делал уроки, успевал управиться до прихода жаждущей его щедрых ласк женщины.

– Я по тебе соскучилась! – шептала Сонечка, сбрасывая с себя верхнюю одежду, извиваясь и стаскивая с бедер юбку, скидывая кофту, расстегивая бюстгальтер и избавляясь от трусиков.

А время летело стремительно, день за днем, Серж не заметил, как пришла весна. Подготовка к выпускным экзаменам, сами экзамены. Он старался, и его труд с лихвой вознаградился. По всем предметам он получил пятерки. И как итог: серебряная медаль. И все благодаря Софье Александровне, которая во время замены его документов при оформлении на новую фамилию сумела завести на учащегося десятого «В» класса Шутова Сергея новое личное дело, где красовались в основном одни отличные отметки…

Не зря Сонечка тянула своего приемного сынка на медаль, знала, что с ней поступить в военное училище у Сержа шансов будет намного больше. Москва – город большой, число желающих обучаться в столице во много крат превышало ежегодный набор.

Но Шутов поступил. Сдавал парень один письменный экзамен по математике, справился он с ним успешно. Покусывая губки, Сонечка помахала ему ручкой и уехала к себе домой.

Снова она осталась одна. За год Соня привыкла к тому, что рядом с ней живет человек, которому нужна, в котором нуждалась она. Единственным утешением стало то, что Сонечка точно знала, что внутри у нее зародилась новая жизнь. Она добилась своего, все точно рассчитала. У нее еще оставался последний шанс родить и иметь своего собственного ребеночка. Годы идут-идут, и скоро окажется обидно поздно. И так она многим рисковала…

И назвали девочку Анечкой. Анечка… Почти как Аннет…

В своих мыслях Серж уже не разделял для себя два этих имени. Аннет и Мирослава. Мирослава и Аннет…

Второй бабой, которая приняла в его судьбе непосредственное участие, стала старший преподаватель кафедры математики Лариса Дмитриевна Княжко.

Высокая женщина, стройная, в общем, в его вкусе. Хотя, вместе они смотрелись несколько вызывающе смешно. Ввысь вымахала преподаватель почти на голову выше его. Хотя, как он понимал, в отношениях между мужчиной и женщиной рост и вовсе не помеха.

Высшая математика давалась ему с трудом. Видно, весь свой данный ему от природы потенциал он израсходовал еще в средней школе. На большее его извилин уже не хватило, не тянули они, все тормозили и не ко времени ужасно стопорили.

А больше всего, наверное, закипали его мозги оттого, что приходила Княжко в класс всякий раз в одних схожих платьях, обтягивающих, из тонкой шерстяной материи. Когда она спиной поворачивалась к тяжело сопевшим парням, Серж отчетливо видел выделяющиеся полоски трусиков, кровь у него поступала резкими толчками, дыхание спирало. Включалось воображение. Мысленно он представлял себе женщину полностью обнаженной. Какие уж тут к чертям собачьим интегралы и радикалы…

Краем глаза Шутов видел, как топорщились штаны у соседа, как нырял тот кулаком в карман и увлеченно толкал шары, лихо разыгрывая скоротечную партию в ручной бильярд.

И на самоподготовке ему было не до кривых второго порядка. Вместо того, чтобы готовиться к последующим занятиям, курсант Шутов бегал в самоволки, рискованно играл парень с огнем.

На двенадцать с полтиной, что ежемесячно выдавали всем без исключения курсантам, сильно не разгуляться, а Шутов привык к определенному образу жизни с веселыми подружками и винцом.

Конечно, Софья Александровна изредка высылала ему десятку-другую, но то оказывалось каплей в море окружавшего его со всех сторон соблазна, завлекательно сулящего океан удовольствий.

Вспомнив прошлые привычки, Серж слегка подворовывал в магазинах, где имелось самообслуживание. Он незаметно брал с прилавков пачки сигарет, бутылки со спиртным, умудряясь все прятать под шинелью. Со временем парень наловчился…

И поймали его, как ни странно, не с поличным. Выловил его, вернее, засек воина, шатающегося в неположенное время в городе, военный патруль.

– Товарищ курсант, стойте! – раздался сбоку грозный окрик.

Не оборачиваясь, Шутов рванул с места, как на стометровку, дал деру. Выпала, разбилась бутылка с водкой, другая покатилась.

– Ну, падло! – в сердцах выругался Серж, приводя дыхание в норму в первой попавшейся ему по пути подворотне.

Ему до слез было жалко напрасно потраченного труда. Добытая с немалым риском водочка досталась быстро отставшему патрулю в качестве боевого трофея и вещественного доказательства.

Пока он добирался до училища, объявили общее построение и проверяли всех по спискам вечерней поверки. На их КПП торчал угрюмый помощник военного коменданта гарнизона, вдоль всего училищного забора рыскали усиленные патрули.

– Засада! – Серж попятился назад. – Гады, обложили…

Наблюдая из-за угла, он попытался прокачать обстановку, но все никак не находил разумного и приемлемого для себя выхода.

– Шутов! – раздался позади него вкрадчивый женский голос. – Это не тебя ли, сорванца, ищут? Все училище поставили на уши. Трясут всех так, что пыль столбом стоит…

Оказалось, что за пределами учебного заведения мадам Княжко могла разговаривать не только официально строго и назидательно. И в курсе всего происходящего она находилась по самой простой причине, что муж ее служил командиром взвода в их же училище.

– Может, и меня… – Серж пожал плечами и насупился.

В голову ему пришла мысль, что патруль, по всей видимости, о его бегстве сразу сообщил в комендатуру, и по его душу устроили облаву, обложили флажками, как волка или медведя в берлоге.

– Пошли со мной…

Жили Княжко на съемной квартире в ста метрах от училища. Не разуваясь, Лариса Дмитриевна прошла в комнату, позвонила по телефону, набрав номер дежурного по училищу.

– Игорь! – женщина озорно подмигнула переставшему дышать курсанту. – Забыла тебя сразу предупредить. Кран у нас в ванной прорвало. Так я твоего бойца Шутова прихватила с собой. Сейчас он полы уже подтирает. Потом приступит к замене крана…

На том конце сердито выговаривал жене возмущенный ее безрассудством помощник дежурного по училищу капитан Княжко.