Сын игромана - Надежда Веселовская

И вот такое же превращение ожидало теперь Павла каждый раз при входе в параллельную действительность. Прежде всего он стремился смыть с себя все нахватанное по эту сторону границы: свои заботы, депрессию, закомплексованность. Он входил в пространство за дисплеем, шатаясь под бременем проблем, заплетающимися от усталости ногами. И сейчас же к нему, как спасатели к выползшему из-под обломков, устремлялись некие существа, представлявшие собой размножившийся электронный разум. Их можно было считать менеджерами, агентами, кураторами, да они и выглядели как вышколенные, соблюдающие дресс-код сотрудники фирмы. Именно они выкручивали для клиента ситуацию, способную доставить ему максимум удовольствия, и, выполняя свою задачу, лезли из кожи вон. Павел сам удивлялся, откуда в нем такая сложная глубина, такие тончайшие оттенки ощущений… Что и говорить, ему удалось разработать лучшую программу из всех известных на сегодняшний день!

А между тем тянулась обычная жизнь по эту сторону дисплея. Гениальный изобретатель вынужден был пережевывать свою жизненную жвачку: быт, работа, общение с людьми, которое он старался свести до минимума. На работе уже заметили, что Лучинин теперь не выходит в курилку поболтать. А тут еще Ирина с Тимкой приехали и сразу, конечно, началось: «Почему ты такой? Есть ли у тебя любовница?» От домашних ведь никуда не спрячешься. Они попадались под ноги, претендовали на его внимание; однажды он с трудом добрался до компьютера, потому что на пути у него был разревевшийся Тимка. И ведь не маленький уже, чтобы так напрягать отца… Пришлось перенести сына в другую комнату, под аккомпанемент рыданий жены. И что ж ему так не повезло с семьей, раньше он этого не замечал…

Но можно терпеть любые жизненные трудности, любые неувязки, если при этом знаешь: настанет и твой час. После работы, после того как дома расчистишь дорогу к компьютеру, будет и на твоей улице праздник.

9

В салоне красоты образовалась очередь к искусной парикмахерше, превосходящей мастерством своих товарок, работавших за другими креслами. В этой очереди разговорились две женщины: ухоженная, в модном красном костюме, слушала худенькую, обветренную и возбужденную, часто встряхивавшую лохматой нестриженой головой. Одета она была в скромный свитер и спортивные, с полосками, брюки.

– Правда, я всегда считала, что такое только в книжках придумывают, – блестя глазами, говорила лохматая. – А в жизни не бывает. Ну вот вы посмотрите на меня – что я такое? – Она обвела вокруг себя растопыренные ладошки. – Ни кожи ни рожи, если по-честному. Да вы не думайте возражать, у меня самой глаза есть и зеркало тоже…

– Давай на «ты», – предложила ухоженная в красном костюме, которой нравились эта откровенность и простота. Она вообще не любила заумных людей, а еще больше – неискренних.

Собеседницы были уже не зеленые девчонки. Их женская пора находилась в самом зените, когда уже скапливается опыт и рассуждения должны потеснить прежние мечты, но главное место внутренней жизни по-прежнему занимает его величество Мужчина.

– Давайте, если хотите, – смущенно улыбаясь, отозвалась лохматая. – Мы ведь с вами, наверно, ровесницы, в одном классе могли учиться.

– С тобой, – поправила ухоженная.

– Ну так пора знакомиться. Я Валя, а тебя как зовут?

– Светлана. Очень приятно.

– Мне тоже приятно, правда… – Казалось, с этого момента она уже считает новую знакомую близкой подругой. – Ну так вот, Света, я прямо как в тумане каком хожу… Это ж надо такому случиться – счастье само в руки упало! Главное, я уже не ждала…

– Погоди, рассказывай по порядку, – заражаясь ее волнением, попросила слушательница. – Значит, ты не ждала, и вдруг…

– Вдруг у меня зуб заболел! И ноет, ноет, прямо сил нет…

– Только-то, – усмехнулась Света, – нечего сказать, счастье!

– С этого все началось. Начальница отпустила меня в аптеку за анальгином, иду и вдруг слышу за спиной: девушка! Оборачиваюсь – он.

– Ну и как он тебе на первый взгляд показался?

– Хорош, как и на второй. Нет, – перебила себя Валя. – Если честно, я на него сразу в таком плане не посмотрела. Это уж потом… Это уж теперь…

– Теперь-то я вижу: по уши влюбилась. А сразу отчего не смотрела?

– Стереотип сработал, Света. Восточный – значит террорист либо наркобарон какой… в общем, опасный человек, – с раскаянием вздохнула Валя. – Такая вот цепь в мозгу, чисто автоматически.

– А он, значит, с Востока? – все более втягивалась в интригу Света.

– Ну да. Сперва я хотела убежать, но, видишь, не судьба…

– Нагнал и лапши на уши навешал!

– Меня так просто не догонишь, – Валя горделиво встряхнула своей лохматой головой. – Я спортсменка, занимаюсь профессиональным туризмом. К тому же тут троллейбус подошел, я в него вскочила, а он не поспел…

– Ну и что дальше?

– А вот слушай. Вернулась я на работу, зуб у меня сам собой, кстати, прошел, от эмоциональной встряски. Ну, стала заниматься делами, а вечером выхожу – он возле двери ждет, с розами.

– Ничего розы? – полюбопытствовала Света.

– Высший класс! До сих пор у меня дома стоят, не завяли. А было неделю назад. Так вот, протягивает он мне розы и говорит, быстро так, чтобы я снова не убежала, – девушка, говорит, это вам, мне от вас ничего не надо, если хотите, больше меня не увидите. А я говорю: раз вам ничего не надо, зачем цветы, и вообще, говорю, что все это значит? А он: я бы мог вам объяснить, только ведь вы, наверное, никуда со мной не пойдете, где можно было бы посидеть-поговорить?

– Штамповка, – откомментировала Света. – Обычный трюк. Все они так подводят… Надеюсь, ты не клюнула?

– Нет, конечно, в смысле я не пошла с ним в ресторан. Давайте, говорю, сядем тут рядом на скамеечку и вы мне все объясните.

– А на месте постоять не могли? У него что, ноги отваливаются?

– Понимаешь, – доверительным тоном начала Валя, – моя начальница должна была выйти вслед за мной. Та еще старушенция, во все нос сует. Она еще из окна его увидела и начала кудахтать: ах террорист, ах взорвет сейчас весь наш инвентарь, всю нашу документацию… ну и нас самих заодно!

Женщины засмеялись.

– А что у вас за инвентарь, Валя, может, в нем бриллианты спрятаны? А в документах, случайно, не содержится информации о мировых террористах?

– В том-то и дело, – вытирая заслезившиеся от смеха глаза, подтвердила рассказчица. – Именно что бриллианты да информация. А вообще я в бюджетной организации работаю, – уже серьезно продолжала она. – В детском спортивном клубе. Инвентарь последний раз обновляли в девяностом году. Так что насчет бриллиантов…

В это время освободилось парикмахерское кресло, к которому тянулась очередь.

– Проходите, дамы, – пригласила парикмахерша.

Но дамы, вопреки обыкновению, медлили. Вале и Свете жаль было прервать спонтанно развернувшееся общение. Обе чувствовали симпатию и доверие друг к другу: одна хотела высказаться, а другая дослушать до конца. Рассказ еще только приближался к своей кульминации: самые интересные и значимые события были впереди…

Промедленьем воспользовалась невесть откуда взявшаяся тетенька строгого облика, заявившая, что она заняла здесь очередь и после этого отошла в магазин. А та, за кем она занимала, тоже куда-то отошла, таким образом, сейчас законная очередь ее самой, отходившей и вернувшейся. В ином случае ни Света ни Валя не сочли бы это объяснение убедительным, но на сей раз спорить не стали.

– Итак, Валюша…

– Значит, отошли мы с ним на скамеечку, тут и началось. Я, говорит, могу полюбить только настоящую женщину, в смысле хорошую, умную и трудовую, не пустышку какую-нибудь и не бездельницу… И к тому же красивую. Я спрашиваю, а при чем тут я? И вот представляешь, Света, оказывается, ты видишь перед собой ту самую женщину, которую единственно можно полюбить!

– И ты поверила такой пошлости? – поморщилась подруга.

– Это, когда я повторяю, кажется пошло, а когда он говорил, совсем другое дело… потому что искренне. Ну ладно, думаю, это все слова – надо посмотреть на дело…

– А какие у тебя с ним могут быть дела? – воскликнула Света. – Ты что, завела дела с первым встречным?

– Ничего я не завела… Адрес, телефон свой давать не стала и провожать себя запретила. Так что ты думаешь: на следующий день он встречает меня возле работы с корзинкой винограда! Возьмите, говорит, мне ничего от вас не нужно, просто я вам хочу подарить!

– И ты взяла? – В голосе Светы слышалось слабое неодобрение.

– А что, надо было человека обидеть? Ведь он же от чистого сердца!.. Да и виноград был просто чудо: мускатный, все пальчики оближешь!

– А еще что-нибудь он тебе дарил? Я имею в виду потом?

Валя зачарованно кивала: подарков у нее за одну только неделю набралось достаточно. Да и практически каждое его слово было само по себе подарком. Как он говорил: «Ты очень красива, Валия, только еще сама этого не знаешь. Потому и другие не знают. Надо им показать, какая ты красивая», – и дал денег на то, чтобы показать, в том числе на эту самую парикмахерскую.