Последний сад Англии - Джулия Келли

Бэт,

Не могу сказать тебе, где я или что я делаю, но знай, что я жив и здоров.

Твой навек,

Грэми

P.S. Я влюбился в тебя в тот самый момент, как увидал тебя на макушке трактора мистера Пенворти.

Колени Бэт подогнулись:

— Он жив.

Он жив и он любит меня.

Рут и миссис Пенворти повалились на траву рядом с ней, схватив ее в охапку, обняв в четыре руки.

— Я так рада, любимушка ты наша. Я так рада, так рада, — приговаривала миссис Пенворти.

Все трое долго так сидели, тихо раскачиваясь вперед-назад, пока, наконец, Бэт не отняла свои руки от них обеих.

— Второе письмо, — сказала она.

Две другие женщины отпустили ее. Рут вскочила и побежала туда, где на траве, за спиной у Бэт, валялось отброшенное письмо, подняла его с земли. Сердце Бэт ухнуло вниз, как с горы, когда она увидала надписанный рукописным почерком адрес.

— Это от Колина, — проговорила она.

— Тебе надо его открыть, — сказала Рут.

— Бэт кивнула.

— Пойдем, давай оставим ее ненадолго в удинении, — сказала миссис Пенворти, обхватила Рут за плечи рукой и повела ее к дому.

Дрожащими руками Бэт вскрыла конверт от Колина, вынула письмо. Было в нем одно только слово: Нет.

Эмма

Июль 2021

Эмма стащила с головы свою рабочую панаму и носовым платком утерла пот с бровей — привычку эту, давно уже, переняла она у отца, когда помогала ему по саду. Он бы затем встал, отер пот с шеи и громогласно объявил, мол, пора б испить чего-нибудь холодненького. Тогда она вприпрыжку побежала бы вверх по садовой дорожке к дому, на кухню, где мама, имевшая обыкновение посиживать у окна в то время, как они работали на грядах, уже наполнила высокие стаканы лимонадом.

Сейчас она бы пол-царства отдала за стакан холодного лимонада. Очень сильное потепление, настоящая волна тепла, накрыло территорию всей Англии, весь Уэльса и частично Шотландию. За последние несколько лет такие волны стали привычным симптомом неполадок в климате и вся Британия, где у совсем немногих людей в жилищах имеются кондиционеры, страдала от них. Внутри Боу Коттэдж тоже стоял жар, ночь не принесла с собой ни капли прохлады, Эмма практически не сомкнула глаз, даже при непрестанно включенном на полную мощь вентиляторе. Утром, когда она придя на работу, поздоровалась со всеми, Чарли рассказал, что он спал на крыше своей лодки, под открытым небом, в свете звезд, а проснулся от того, что пес его соседа по лодочному причалу лизнул его в лицо.

Сегодня она была рада работать в зарослях Зимнего сада. Здесь было тихо, спокойно — уже одно это было привлекательно, само по себе, по такой-то жаре. Но было здесь и еще кое-что. Различные зеленые комнаты вызывали разные чувства. В Садике для детей, с его веселым полевым разнотравьем и такими ажурными вишневыми деревьями в цвету, настроение создавалось игривое. В Чайном саду все было формально, исполнено приличий. А Зимний сад обладал некоей уравновешенностью, эта гармоничная умеренность вызывала у Эммы состояние подобное тому, которое испытываешь, вступая под своды храма. Что бы ни было в мире снаружи стены, какие бы потрясения не происходили в стремительно текущей там жизни, но стоило лишь перелезть через стену и спуститься на землю с внутренней стороны, как Эмма тут же начинала ощущать, как энергетика этого странного места сгущается и окутывает ее плечи, нежно, утешающе.

Чарли эту энергетику тоже ощущал, но его она не затягивала с такой силой, как влекла к себе Эмму.

— Тут явно что-то есть и мне это явно не нравится, — сказал он, перелезши через забор, и весь передернулся, как только его ступня коснулась земли, — Здесь тоска.

Слово «благоговение», пожалуй больше подходит, решила она, вспомнив бледную карандашную надпись. Сад Целесты. Воспоминание.

— Тук-тук, к вам можно?

На гребне стены Эмма увидела Сидни, стоявшую на вершине лестницы: — Привет!

— Надеюсь, вы не станете возражать, если я спущусь вниз, просто я подумала, что от ворот мне до вас не докричаться, — сказала Сидни.

— Лезьте, но смотрите не свалитесь. А то всей моей страховки не хватит, — ответила Эмма.

Сидни рассмеялась: — Обещаю не падать.

— Хотите спуститься и посмотреть сад? — спросила Эмма.

— Мне очень бы хотелось.

Едва она успела попросить свою нанимательницу быть осторожнее, как Сидни тут же перемахнула через гребень стены и, вцепившись в садовую стремянку, принялась быстро спускаться. Лишь когда та встала обеими ногами на твердую землю, она выдохнула с облегчением.

Сидни откинула волосы с лица и огляделась по сторонам: — Тут, внутри, ну чисто джунгли. Не знай я это место лучше, решила бы, что очутилась в лесу.

— Боюсь, леса гораздо лучше саморегулирутся. А здесь абсолютно все заросло, — сказала она.

— Здесь захватывающе. Подумать только, сколько всего вы уже сделали здесь.

— Спасибо, — искренне сказала Эмма, ей было приятно, что хозяйка поместья оценила их труд, — Вам здесь что-то конкретное понадобилось или вы просто из любопытства?

— Здесь, пожалуй, можно спасаться от шума, знаете, от ремонта в доме стоит такой шум. На самом деле, мне кое-что надо спросить у вас. Мы с Эндрю тут побеседовали и теперь хотим узнать, взялись ли бы вы за кухонный садик.

— Кухонный сад?

— Я знаю, что он не имеет такой исторической ценности, как этот, Зимний сад, но нам действительно очень хотелось бы заново разбить кухонный садик и снова начать им заниматься. Мы просто не знаем, с чего начать, — сказала Сидни.

— Кухонный сад подобного размера был предназначен для того, чтобы прокормить семью владельцев дома и всех их слуг, так что припасов в нем выращивалось на дюжину