Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Я нервничаю.
— Я тоже.
Фи крепче сжала руль. Я смотрела на костяшки ее пальцев, на бледные тонкие руки.
— Ладно. — Я вернулась к картинке за стеклом.
Кладбище было огромное. Живых людей не было видно, зато могил хоть отбавляй.
— Мы не привезли цветы, — сказала Фи, заглушая двигатель.
— Мне даже в голову не пришло, — призналась я. — Не думаю, что это так уж важно.
— Как мы вообще его найдем?
Мы разошлись и начали поиски с противоположных концов, а тучи нависали над нами все ниже. Я понадеялась, что мы найдем его до того, как пойдет дождь: зонта у меня не было.
Я читала имена и даты и узнавала, чем запоминаются люди. Кто-то был любящим мужем, кто-то — преданной матерью, настоящим ангелом, а кто-то ушел слишком рано. Некоторым не досталось ничего, ни одного прилагательного. Я размышляла о том, почему никто не счел возможным удостоить их хоть словом, выразить свою любовь.
У Майкла Янга оказалось небольшое узкое надгробие. Мы узнали, что его второе имя — Ангус, что он был сыном, братом, отцом. Надпись в нижней части плиты гласила:
«НЕ ПРЕДСТАНЕТ ОН ПЕРЕД СУДОМ — ОН УЖЕ ПЕРЕШЕЛ ОТ СМЕРТИ К ЖИЗНИ.
Евангелие от Иоанна 5:24».
— Это не может быть он, — сказала я.
— Даты рождения и смерти совпадают. — Фи села на корточки перед надгробием. — Наверняка он.
— Думаешь, он был религиозен? Не могу поверить.
— Почему? Мы о нем почти ничего не знаем.
Я долго смотрела на камень, потом перевела взгляд на нее:
— Наверное, меня это просто удивляет.
— Вполне возможно, не он решал, что будет написано на его надгробии, Мередит. Может, тот, кто устанавливал плиту, был религиозным человеком. Или одним из тех, кто говорит, что верит в Бога, но ходит в церковь только на Рождество.
Я не отрывала глаз от слов на камне. Сын, брат, отец.
— Я ничего не чувствую, — прошептала я самой себе, но Фи услышала.
— Я тоже, — сказала она и, морщась, встала. — Ох. Стареют мои косточки.
— Обычно, когда кладешь последний кусочек пазла, испытываешь такое удовольствие. Но сейчас я ничего подобного не чувствую.
— Может, это не последний кусочек, — пробормотала она.
Мы долго молчали. Я думала о ее словах: надеюсь, она была права.
— Я сейчас на четыре года старше, чем был он, когда умер. Такая короткая жизнь. Что бы ты ему сказала, если бы он оказался здесь? Если бы был жив и в один прекрасный день вдруг появился?
Фи усмехнулась:
— Я бы сказала: «О чем ты, черт побери, думал, когда с ней связывался?»
— Ну знаешь, если бы он не связался…
— Да понимаю я.
— Мне так много хотелось бы ему сказать.
Я говорила с Фи, но представляла себе отца. Теперь его образ стал гораздо четче — благодаря паре старых фотографий, которые отыскала тетя Линда.
Несколько минут мы стояли в тишине. Я все еще не привыкла к свежему воздуху, а здесь было холодно. Видимо, я забыла, что в начале сентября в Шотландии может быть уже зима. Я запахнула кофту плотнее и натянула рукава до кончиков пальцев. Мне пока трудно избавиться от этой привычки. Я подошла ближе к Фи и толкнула ее плечом.
— Эй, ты как?
— Отлично.
— Серьезно?
— Абсолютно. Мне кажется, моя жизнь только начинается.
— Терпеть тебя не могу. — Я скорчила гримасу. — Мне нужна уйма времени, чтобы со всем этим справиться.
Мы рассмеялись, легко и непринужденно, потом вспомнили, что находимся на кладбище, и засмеялись еще громче.
— Прости, — сказала она. — Я знаю, я та еще заноза в заднице.
— Мы такие разные.
Она кивнула:
— Но на самом деле одинаковые.
— Я решила заявить в полицию о Лукасе. О том, что он со мной сделал. Так будет правильно. — Я несколько дней готовилась к тому, чтобы произнести эти слова, и сейчас почувствовала себя так, словно освободилась от тяжкого груза.
Фи крепко меня обняла:
— Я так горжусь тобой, Мер.
— Я тоже горжусь тобой, Фи.
Мы постояли рядом. Я уже собиралась предложить поехать домой, когда она спросила:
— Не хочешь перекусить?
Я взяла ее под руку, и мы покинули Майкла Ангуса Янга в первый и последний раз.
День 1516
Четверг, 12 сентября 2019
Я все смеялась и никак не могла остановиться.
— Ты уже выхлебала половину бассейна, — сказал Том.
— Это мое место счастья. — Я поправила очки и сделала несколько глубоких вдохов. — Готов?
Он кивнул, держа в руке электронные часы.
— На старт, внимание, марш!
Я нырнула под воду и погрузилась на дно. Это было всего лишь мое третье посещение бассейна, но я уже чувствовала, что мышцы плеч и спины становятся крепче. Я зависла над кафельной поверхностью так надолго, насколько могла, пока от нехватки воздуха мне не стиснуло легкие и не сдавило грудь. В этот момент я мысленно прошептала: «Как здорово, что я здесь» — и всплыла, представляя себя такой же спокойной и невозмутимой, как синхронистки, которых я видела по телевизору, когда мама разрешала нам смотреть Олимпиаду.
Том улыбался.
— Говори, — потребовала я, судорожно глотая воздух.
— У тебя лучший результат — семьдесят две секунды! На десять секунд дольше, чем в прошлый раз.
— Йу-ху-у! — закричала я, брызгая на него водой.
Плевать, что люди смотрят. Возможно, я даже плакала, но, надеюсь, Том не заметил, как слезы стекают по моему и без того мокрому лицу.
Он засмеялся и брызнул водой в ответ:
— С прилипшими волосами ты похожа на тюленя.
Я дурачилась, изображая грозного тюленя, и привлекла к себе еще больше внимания, но меня это абсолютно не волновало.
Вообще-то мы пришли сюда для того, чтобы Том научился плавать на спине. Он брал и настоящие уроки, поскольку, хоть я и способна задерживать дыхание под водой на семьдесят две секунды, я все-таки не тренер. Он регулярно мне об этом напоминал.
— Работай ногами, — говорила я ему. — У тех, кто быстро плавает на спине, сильные ноги.
— Я не стремлюсь стать чемпионом мира, Мередит, — пробормотал он в ответ. — Просто хочу самостоятельно доплыть до другого конца бассейна.
— Доверься процессу, Томас. Смотри вверх! Вытянись, удерживай тело. Ты стройный и сильный.
Мы сделали перерыв, и именно тогда я заметила ее на скамейках для болельщиков. Она читала книгу, наклонив голову, блестящие темные волосы спадали ей на плечи.
— Я тут подумала… Что-то давно ничего не слышно про Селесту.
Том не смотрел
- Том 2. Пролог. Мастерица варить кашу - Николай Чернышевский - Русская классическая проза
- Вторжение - Генри Лайон Олди - Биографии и Мемуары / Военная документалистика / Русская классическая проза
- Верность месту - Клэр Бойлз - Русская классическая проза
- Стихи не на бумаге (сборник стихотворений за 2023 год) - Михаил Артёмович Жабский - Поэзия / Русская классическая проза
- Очистим всю Вселенную - Павел Николаевич Отставнов - Научная Фантастика / Русская классическая проза / Социально-психологическая
- Гоголь за 30 минут - Илья Мельников - Русская классическая проза
- Толстой за 30 минут - Илья Мельников - Русская классическая проза
- Без права на славу - Сергей Беер - Русская классическая проза
- Любовь без размера - Стефани Эванович - Русская классическая проза
- 48 минут, чтобы забыть. Фантом - Виктория Юрьевна Побединская - Русская классическая проза / Современные любовные романы