Безымянный. Антимаг-1 - Владимир Подорога

палашом в руке гонюсь за истошно визжащей девицей, на которой из одежды лишь одни панталоны. Ани вскрыла этот утерянный фрагмент. А ведь я тогда убил бы её, если б смог удержать равновесие и не покатился по ступеням. Отчаяние владело тогда моим затуманенным алкоголем разумом. Боль от утраты была так велика, что я на мгновение полностью протрезвел, но потом снова забытьё.

Вот мы с Флавом обнимаем Роула. Наша неразлучная троица перестаёт быть таковой. Роул отправляется на войну, вернётся ли он? Я гоню эту мысль от себя. Чувствую себя неполноценным. Сначала ушла Лара, забрав с собой приличный кусок моей души, а теперь и Роул. Двое нефари из трёх, значащих для меня столь много.

Ани прокручивала эти отрывки моей жизни и многие другие, заставляя меня переживать их заново. Связывала их с давними воспоминаниями, начиная с раннего детства, опять возвращалась к тому или иному фрагменту. Я вертелся в этой ленте Мёбиуса от своего рождения и до сегодняшнего дня, пока мои фрагменты памяти выделяли и объединяли, рассматривали под лупой и правили.

Наконец она отпустила меня, почувствовав, что мой разум начинает сдавать. Я отрыл глаза и попытался встать с кушетки, но её маленькая ладошка легла мне грудь, не давая мне подняться.

– Не спеши, – сказала Ани и щёлкнула пальцами, давая сигнал Лекарю.

Тот подошёл ко мне, разминая кисти рук. Я вновь зарыл глаза и почувствовал тепло в области висков, вскоре охватившее всю верхнюю часть головы.

– Так глубоко ты давно не копала. А говорила, что будет стандартный осмотр – сказал я, не открывая глаз.

– Тому есть причина. И мы с Умником хотим поговорить с тобой по этому поводу, – услышал я голос Ани.

Тепло переместилось по шее и поселилось в груди. Лекарь продолжал инспекцию моего тела. Я немного помедлил, наслаждаясь приятным покалыванием кожи на голове, и сказал:

– Я слушаю.

– Мы с Ани считаем, что тебе нужно прекратить эксперименты с нитями, – сказал Умник.

– Они слишком непредсказуемы и, по большей части, негативно влияют на твою психику, – продолжила Ани.

– Это я уже слышал, и не раз. Моя психика, мои реакции, моё восприятие. Всё меняется, потому что я живу. И живу гораздо активнее многих. Только мертвецы совсем не меняются, пока до них аниматоры не доберутся, – ответил я.

– Изменения гораздо серьёзней и опасней, чем ты думаешь. Мне сложно их выделить, потому что я – часть тебя, и меняюсь вместе с тобой. Каждое чужое сознание оставляет в тебе свой отпечаток. Мне всё труднее избавляться от последствий чужих стрессов, психозов и прочего мусора. А ещё меня пугает твоя зависимость. Ты ведёшь себя как наркоман. Жажда новых впечатлений толкает тебя совершать новые слияния всё чаще и чаще, – голос Ани звучал всё взволнованней с каждой фразой.

Я открыл глаза, повернул голову и посмотрел на неё. Она стояла в паре метров от меня. Тревога яркой росписью проступала на её лице. Мне стало стыдно. Кто как не Ани беспокоится обо мне больше всех? С тех пор как я создал её, будучи ещё совсем мальцом, разве она хоть раз подвела меня?

– Я считаю, что ты права, – сказал я.

Ани немного успокоилась и чуть заметно улыбнулась.

– Прикосновения к нитям стоит свести к минимуму. Ты должна успевать устранять все негативные последствия, – продолжил я.

Её лицо вновь моментально потемнело, уже от гнева. Она открыла рот, но Умник опередил её:

– Одно из твоих последних слияний, чуть не привело к катастрофе. Только чудо спасло нас в том зале суда. Если бы Катилино разорвал связь раньше и выжил, то побежал бы прямиком к Императору с очень интересной историей. Что тогда было бы?

Лекарь опять вернулся к моей голове, я откинулся на кушетку и прикрыл глаза.

– Что было бы, если б меня пырнули мечом возле того склада как Рамиро, или в гостинице, где мы с Тао положили пятерых? Или если б я первый подошел к окну перед взрывом? – спросил я в ответ. – Жизнь полна риска.

– Рисковать нужно с умом. Твоя последняя выходка на том заводе – предел безумия. Ты прикоснулся к двадцати восьми сознаниям подряд. У нас достаточно материала для анализа. Я считаю, что нужно остановиться, пока не поздно, – сказал Умник.

– Всё, хватит. Я услышал ваши мнения, и, между прочим, во многом с вами согласен. Но совсем останавливать эксперименты с сомнамбулизмом и нитями я не собираюсь. Император на протяжении стольких столетий не только не сошёл с ума, но и вполне себе процветает, чем я хуже? – сказал я.

Лекарь закончил манипуляции, я поднялся с кушетки и посмотрел на свои Образы. Умник сидел на стуле, опёршись локтём одной руки об угол стола и барабаня пальцами другой по колену. Мастер сидел рядом с ним, безучастный и далёкий. Его время наступало во время утренних трансов, сейчас же ему было абсолютно наплевать. Ани стояла на прежнем месте и недовольно смотрела на меня, её нижняя губа, как всегда в таких случаях, гневно выдвинулась вперёд. Лекарь отошёл от меня и застыл в углу.

– Ты ведёшь себя как мальчишка, – сказала Ани.

– Хорошо хоть не как девчонка. Хватит, я говорю, тема закрыта. Умник, – я повернулся к нашему гению, – для тебя есть работа.

– Знаю. Твоё расследование среди коррумпированных военных забуксовало. Мелкая рыбёшка, которую вы поймали, не хочет сдавать большую. Корпоративная этика, – сказал он.

– Какая, к Чёрному, этика. Они боятся Братства сильнее, чем Канцелярию. Одно это уже раздражает. Им всем грозит смертный приговор, а они думают, что их вытащат, – я подошёл к столу, миновав источающую недовольство Ани, и сел напротив Умника.

– Ну что ж, приготовься, – Умник хрустнул пальцами и довольно улыбнулся.

Используя возможности, дарованные мною, он испытывал такой же экстаз, как и Мастер во время боя. Я приготовился к вьюге из миллионов фактов, которая вскоре закружится в моей голове.

***

Мы с Флавио сидели в маленькой комнатушке, смежной с допросной. Наши дознаватели, мой Лотар и его Карлос, промурыжили двух магов полтора часа и ушли, несолоно хлебавши.

– Ну и что теперь? – спросил Флав, – Магистр алчет крупной добычи. Эта мелюзга ему на один зуб. Если мы его не накормим, то он, того и гляди, и нас сожрёт.

Я посмотрел на него и ничего не ответил. В голове крутился план Умника. Гениальный или безумный, покажет время. Я с самого утра никак не мог решиться. Сидел и прикидывал все за и против, старался придумать что-то сам, но каждый раз возвращался к одному: похоже, других вариантов нет.

Наше первоначальная теория, о том, что на складе серых было не уничтоженное экспериментальное оружие, давно провалилась. Конструкторы, сами изобретавшие его, отвергли такое предположение. Образцы были новёхонькими, только с конвейера.

Мы с Флавом долго