Теософические архивы (сборник) - Елена Блаватская

Автор пытается получить побольше сведений определенного рода, «что касается всех лучших способов освобождения души и культуры воли». Эта весьма таинственная тема, затронутая в цитированных пассажах, вынуждает Е.П.Б. сделать нижеследующие замечания:]

Следующее известие от европейского теософа будет с интересом и вниманием прочитано индусами, изучающими йогу. Ссылки на «живой воздух», «ветер», «полые сосуды», «лунный флюид бессмертия», «полости тела» и тому подобное могут быть неправильно поняты материалистом, не знакомым с метафорической терминологией мистиков; но тот, кто проделал хотя бы единственный шаг по пути саморазвития к духовности, довольно просто поймет, что означают эти слова.

Замечания о статье «Теософическое общество и Е. П. Б.»

Перевод – К. Леонов

[Я рада предоставить место для следующего возражения. Оно мудро и своевременно, и может, вероятно, более способствовать предотвращению худших последствий, чем «мелочная критика Е. П. Б.». Нет необходимости говорить о том, что статья миссис Безант не появилась бы, если бы я увидела ее до ее публикации. Но я могу обратить внимание м-ра Петтерсона, что многое в его протесте, сколь бы справедливо это ни было, не относится непосредственно к тому, что написала миссис Безант. Она не говорила, что Т. о. обучает каким-либо специфическим доктринам, но просто выразила свое собственное мнение, что положение того, кто принадлежит к Т. о. и грубо критикует его пионера, основавшего это Общество, было нелогичным. Очевидно, что это лишь вопрос личного мнения, и м-р Петтерсон придерживается в этом противоположного взгляда. Достаточно прочитать новую «Конституцию и правила Теософического общества» за 1891 года (в приложении к январскому номеру «Теософиста»), чтобы найти в статье XIII, п. 2, следующее: «никакой член, руководитель или Совет Теософического общества, любой из его Секций или Отделений, не может провозглашать или утверждать какую-либо доктрину, как предложенную или защищаемую Обществом»; и что бы мы не делали, мы должны оставаться верными Правилам Т. о. Миссис Безант поступила бы мудрее, если бы она назвала свою статью «Замечания об Эзотерической секции Теософического общества и Е. П. Б.», и тогда бы она не подвергала себя опасности; ибо член Э. с., который получил наставления, пришедшие от Учителей оккультной философии, в то же самое время сомневающийся в достоверности этого источника или в искренности скромного передатчика древних эзотерических доктрин, – лжет своей собственной душе и нарушает свой обет. В таком случае он не может быть честным и оставаться в Э. с. Но тогда Эзотерическая секция, несмотря на ее определение как Э. с. Теософического общества, не представляет последнего, и в будущем ее название будет вообще лишено этого добавления. С самого основания ее второе правило утверждало, что «Эзотерическая секция не имеет официальной или корпоративной связи с Экзотерическим обществом» (см. «Люцифер», октябрь 1888 г.).[164] Поэтому впредь она будет называться просто «Эзотерической школой теософии». Между тем, я благодарна нашему брату, м-ру Петтерсону, за то, что он предоставил мне возможность выразить свои чувства. – Е. П. Б.]

В декабрьском номере «Люцифера», в статье, озаглавленной «Теософическое общество и Е. П. Б.», содержатся следующие утверждения:

«Данная статья выражает взгляды многих членов Теософического общества, которые ощущают, что настало время заявить протест против постоянной мелочной критики, направленной против Е. П. Б. Как со-редактор, я публикую эту статью, которая не была предварительно представлена на рассмотрение Е. П. Б., и она не увидит ее до тех пор, пока не выйдет этот номер журнала; таким образом, она не несет никакой ответственности за ее появление». – Анни Безант.

«Нижеследующее является кратким изображением того, что касается положения Е. П. Б. по отношению к Теософическому обществу и в нем, как это видится многим из нас:

(1). Либо она является посланцем Учителей, либо же она обманщица.

(2). В любом случае Теософического общества без нее не существовало бы.

(3). Если она обманщица – она женщина удивительных способностей и учености, верящая, что все эти заслуги принадлежат неким личностям, которых не существует.

(4). Если Е. П. Б. – подлинный посланец, то оппозиция к ней есть оппозиция к Учителям, причем она является их единственным каналом связи с западным миром.

(5). Если не существует никаких Учителей, Теософическое общество – это нечто абсурдное, и нет никакой пользы в его сохранении. Но если Учителя существуют, и Е. П. Б. является их посланцем, и Теософическое общество – это их организация, то Теософическое общество и Е. П. Б. не могут быть отделены друг от друга перед миром.

Если члены Общества вообще хоть сколько-нибудь озабочены его будущим, если они хотят, чтобы двадцатый век увидел его стоящим выше всяких партийных разногласий и раздоров, неким путеводным огнем во тьме, который будет вести людей, если они верят в Наставника, который основал его для человеческого служения, – пусть пробудят они себя от ленивого безразличия, со строгостью заставят замолчать голоса, декларирующие разногласия и мелочные склоки, и выступят плечом к плечу, чтобы выполнить ту тяжелую задачу, которая возложена на них и требует от них силы и мужества. Если Теософия чего-либо заслуживает, то она заслуживает того, чтобы жить ради нее и умереть ради этого. Если же она ничего не стоит, то пусть она исчезнет раз и навсегда».

—

На этих вот основоположениях мы и остановимся. Если она чего-либо заслуживает, то это того, чтобы жить ради нее и умереть за это; и она стоит того, чтобы работать, писать и подвергаться риску; именно с риском подвергнуться неправильному пониманию и с риском причинить боль чувствам тех людей, которые совсем этого не заслуживают, и была написана эта статья и выше в нашем журнале были процитированы некоторые возражения против нее. Ибо, как нам кажется, ее автор, благодаря своей пылкой доброжелательности и преданности, позволил своему мнению отчасти подпасть под влияние собственных чувств. И хотя немногие из теософов не согласятся с основной частью ее критики, все же нам кажется, что здесь есть некое зерно ошибки, из которого может появиться огромная и ядовитая поросль. А если это так, то указать на это – значит лишь проявить истинно братское отношение. Одно ошибочное суждение, во-первых, заключено в утверждении, что: «Если не существует никаких Учителей, Теософическое общество – это нечто абсурдное, и нет никакой пользы в его сохранении». И снова, в другом утверждении, что: «Раз приняв эту философию, вы должны признать ее (Е. П. Б.)». Не могут ли подобные взгляды принести большего вреда? Не склонны ли они оставить в стороне многих, кто был бы полезен внутри Общества и для кого оно главным образом и было создано? Не являются ли сами эти утверждения по своей природе несколько догматическими? Нет имеем ли мы все еще в самой нашей природе некоторой нетерпимости, которая скорее заставляет, чем ведет, которая преследует во имя справедливости? Ибо в наших характерах происходят малозаметные трансформации, в результате которых обнаруживаются старые недостатки в новых личинах, и нет среди нас никого, ни одного человека, совершенно свободного от нетерпимости. У церквей есть символы веры, но желающим вступить в них как правило дают понять, что не нужно их принимать полностью; и их немного. У Теософического общества нет символов веры, но его члены едва ли могут избежать их создания, несмотря на все попытки помешать этому. И наблюдение за теософским движением должно помочь тем, кто верит в Учителей, увидеть, насколь успешно они и их глашатай, Е. П. Б., работают против их возникновения. Для того чтобы этому теософскому движению суждено было с успехом пронести свою деятельность через три-четыре поколения первых семидесяти пяти лет грядущего века, нам надо быть очень внимательными. Что говорят нам Конституция и уставные правила Общества, что говорит нам заявление о приеме в него? Ни единого слова о вере. Они просто содержат в себе условия, призванные гарантировать свободу и способствовать терпимости. И не противоречит ли их духу высказывание: «Раз приняв эту философию, вы должны признать ее»? Приняв какую философию? У Общества нет таковой. Не так давно один искренний ученый, ищущий истину, но не являющийся нашим членом, спросил, не иезуиты ли мы. Правомерна ли его позиция? Да, он прав, если у нас, как у Общества, есть некая философия. Мы постоянно плачем о том, что у нас нет никаких символов веры, никаких догм, никаких верований, и мы столь же постоянно, или во всяком случае очень часто, непреднамеренно изобличаем все это во лжи.

И почему надо полагать, что Общество без Учителей – это нечто абсурдное? Разве его цели, особенно первая, – это ничто? Если бы мы жили согласно этим целям, пусть даже отчасти, и опять-таки, позвольте сказать нам, «особенно с первой из них», – разве не было бы от этого добра? Это совершенно несомненно, и, быть может, это было бы именно то добро, к которому стремятся Учителя, – в большей мере, чем к принятию любой философии или к какому-либо признанию существования их самих.[165]