Стёртые буквы - Елена Первушина

Она как раз сматывала клубок, обдумывая узор на поясе, когда в каюту спустился Керви.

— Не хотите еще раз подняться на палубу, госпожа Ксанта? — спросил он.

— Конечно! А что случилось?

— Ровным счетом ничего. Просто хочу вам кое-что показать.

— Тогда пойдемте.

Она снова, на этот раз уже почти самостоятельно, взобралась на семь ступенек вверх и толкнула крышку люка.

Снаружи царила ночь. Над головой Ксанты горели огромные яркие звезды. Жрица с досадой подумала, что уже совершенно перепутала день с ночью, пора выбираться из этой клетки.

Сегодня было совсем тихо, море лежало перед нею ровным зеркалом. Корабль спал, все паруса были спущены. Керви тоже полагалось бы отдыхать в такое время. Чего ради он затеял эту прогулку? Они поднялись на корму, и Керви встал позади Ксанты так, чтобы ей было удобно опираться на его руки. Ксанта не могла не признать, что такой способ любоваться окрестностями гораздо приятнее.

— Так что вы хотели мне показать? — спросила она.

— Подождите немного, сейчас увидите. Смотрите вон туда, на восток. Ксанта повернула голову и тут же поняла, о чем говорит Керви. На

востоке, почти над самым горизонтом, можно было различить какое-то странное мерцание. Словно искры загорались на начинающем розоветь небе, одни так и продолжали гореть, затмевая звезды, другие внезапно срывались и падали вниз, оставляя за собой короткий сверкающий хвост. С каждой секундой мерцание усиливалось. И вдруг из-за тонкой вуали облаков на горизонте вырвались лучи солнца, и половина неба вспыхнула гигантской радужной короной. Словно там в небе и впрямь висел огромный венец из бриллиантов, который сейчас засиял во всей красе. А навстречу ему из зенита все сыпался огненный дождь падающих звезд.

— Меч Шелама? — спросила потрясенная Ксанта.

За свою жизнь она много раз видела в небе эту светящуюся полосу, но никогда та не являла себя с таким блеском и роскошью.

— Полотенце Дейи, — поправил Керви с улыбкой.

— Ну да, Венок Судьбы, Материнская Ладонь. А в Хамарне его как

зовут?

— Ожерелье Черепахи.

— Что?!

— Ожерелье Черепахи, — спокойно повторил Керви. — И это — одна из причин того, что я решился просить у вас помощи.

Ксанта не выдержала — рассмеялась. Потом посерьезнела и сказала со вздохом.

— По-моему, вы слишком доверяете этой маленькой хитруле…

10

К приезду в Хамарну Ксанта успела довязать кошелек и пояс и предвкушала знакомство с новым городом, как в детстве подарки с ярмарки. Однако к ее удивлению и глубочайшему возмущению Керви отказал ей в этой радости.

— Понимаете, по здешним обычаям вы не можете просто так сойти на берег, — мягко уговаривал он ее. — Нужно провести э-э… один специальный обряд, это займет много времени, а я очень спешу. Нам надо успеть дойти до Оленьего острова и вернуться, пока не начались зимние шторма. Я надеюсь быстро загрузить на корабль провиант и сняться с якоря не позже, чем через три дня. Было бы куда лучше, если бы вы пока оставались в каюте. Когда мы вернемся, я сам покажу вам весь город, все, что вы попросите….

При этом он смотрел на нее тем сокровенным мужским взглядом дворовой собаки, которая до смерти хочет, чтобы ее погладили и накормили, но боится подойти. Ксанта так и не научилась не обращать внимания на такие взгляды и со вздохом добровольно обрекла себя еще на четыре декады заточения.

Для спуска Дреки на землю, вернее, на камни Хамарны никаких особых обрядов не требовалось, а потому Ксанта его почти не видела — он целыми днями пропадал на причалах, помогая Керви подготовить корабль к плаванию. Вечерами Ксанта пыталась допросить сына насчет города, его обитателей и, главное, языка, на котором они говорят, но Дреки так уставал за день, что привычное красноречие его покинуло, и рассказы выглядели примерно так:

— Там такое ущелье… у! Такие скалы… такая река… такие дворцы на островах… такие лачуги на склонах… люди такие маленькие…. одеваются так пестро…. тараторят быстро-быстро… а женщины… они такие… такие необычные… у! Я таких никогда не видел. Можно я спать пойду, а завтра еще расскажу?

В день отплытия он, уступив многочисленным просьбам Ксанты, принес ей темно-синее атласное платье свободного покроя, желтую безрукавку на беличьем меху и синий платок с бахромой — обычную, по его словам, одежду женщин Хамарны. Подол платья, ворот, рукава, полы безрукавки и весь платок нужно было украсить вышивкой на свой вкус. Ксанта получила также мотки ниток, набор игл и со вздохом принялась за работу. Вообще она не имела ничего против рукоделия, напротив, всегда в глубине души презирала тех, кого одевают и украшают чужие руки, но сейчас ей хотелось приключений, а не хорошей честной работы.

Нога все еще болела и болела нехорошо. Тем не менее Ксанта взяла за обыкновение каждый день выбираться на палубу и медленно гулять вдоль борта. Смотреть было особенно не на что — серое море, серое небо, время от времени — серые камни далеких островов. Как ни смешно, но всякий раз, когда из-за горизонта показывался очередной безлюдный, а часто и вовсе безжизненный островок, Ксанта вдруг испытывала прилив безотчетного счастья, словно ее глазам открывалась новая, чудесная, неведомая, но богатая и плодородная земля. Видимо, так уж человек устроен, что вид встающего из пены волн острова не может не всколыхнуть его души. Ксанта начала понимать, почему люди раз за разом уходят в море, оставляя на берегу дома и семьи.

Солнышко не баловало их своей милостью. Кажется, с той самой ночи, когда они с Керви любовались Мечом Шелама, ясной погоды не бывало. Качало их изрядно, после каждой прогулки Ксанта выматывалась, как после долгой скачки верхом, но, по словам Керви, море по-прежнему вело себя на удивление спокойно, ни один серьезный шторм за них пока что не брался. Керви полагал, что главная причина тому — присутствие на борту богини Тишины и ее жрицы.

Так «Ревун» без особых приключений преодолел каменный лабиринт, о котором Ксанте рассказывали столько страшного. За полторы декады пути они не встретили в море ни единого корабля, ни какого-либо Другого следа человеческого пребывания. Лишь вблизи островов охотились чайки, да однажды в открытом море они повстречали веселое и грациозное семейство серых тюленей. Керви объяснял, что обе островные колонии — и дивья и Людей Королевства — расположены в нескольких Днях пути к югу от этих вод, сообщение между островами и метрополией Уже прервано, а если кому и случалось потерпеть здесь крушение, море обычно в несколько дней растаскивало все останки. Так, в тишине и одиночестве, они приблизились к заколдованному острову.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});