Амаира Первого дома - Ина Деш

позволил девочке принимать решение по поводу Примжит, вместо того, чтобы руководствоваться здравым смыслом. Сам разрешил Тьерн приехать на территорию дома. Кого теперь интересуют душевные метания Амьена?

Рох буквально напросился лететь с амаирами за принцессой. Хотел собственными глазами увидеть тот вред, который получила девочка из-за действий Примжит. Как будто было мало, брошенного под лесным кустом замерзать ребенка, чтобы сделать выводы.

— Что ты хочешь, Амьен?

Они выросли вместе. Арно был старше Равенеля на год, Амьен — ровесник. Они всю жизнь были неразлучной троицей. А теперь между ними встали женщины. Их девочка и эта Примжит Тьерн.

— Что с ней будет?

Икрей очень торопился, когда взламывал щит в голове Примжит. Человеческая магия вступила в конфликт с даром амаинта. Часть Тьерн, той настоящей, которую Амьен встретил еще до нападения принцев, навсегда погибла. Воспоминания у нее пришлось доставать менталистам. Человеческим магам, которых привел император. Сила амаинта могла бы окончательно свести Примжит с ума.

— Она отправится к королю. Будет расследование, потом суд. И, вероятно, казнь. Нападение на члена королевской семьи. Ты сам все понимаешь.

Равенель говорил прямо, не стараясь сглаживать углы. Судьба Тьерн его интересовала мало. Даже то, что она действовала не самостоятельно, а под давлением чужой воли, никак не смягчало отношение амаира. Перед глазами все еще стояла маленькая измученная девушка вся в кровоподтеках с посиневшей, вывернутой под неестественным углом рукой.

— Попроси помиловать ее.

Трещины на столешнице удлинились и углубились после того, как амаинт ударил по деревянной поверхности раскрытой ладонью.

— Ее ноги на нашей территории больше не будет, — чеканя каждое слов, твердо ответил Равенель, глядя прямо в вишневые глаза друга детства.

— Я не собирался ее возвращать. Ссылка, монастырь, что угодно, но не казнь. Она действовала по чужой воле и не сможет восстановить большую часть воспоминаний и знаний. Она теперь безобидна. Полностью. А я себе не прощу. Я же понимал, что она не такая, как раньше, что в ее отношении к принцессе есть что-то болезненное и ненормальное. Но предпочитал просто закрывать глаза. Все, что случилось — это моя вина.

Амьен говорил быстро, будто пытался закончить до того, как сможет передумать. Равенель долго молчал, не поднимая глаз и рассматривая чуть изменившийся узор трещин на поверхности стола.

— Это наша общая вина, — в конце концов, заговорил старший амаир, устало потирая пальцами ноющие виски. — Я не буду ничего обещать. Попробую поговорить с королем. Прости, мне нужно в подвал.

Ночь никак не хотела заканчиваться, принося все новые сюрпризы. Равенель некоторое время наблюдал за действиями Икрея, стоя в тени. Неестественно вывернутая рука выжившего похитителя была сломана ровно в том же месте, что и у принцессы. Едва регенерация драконов начинала действовать, младшенький вновь со всей силы сдавливал нездоровую конечность Дабхта, при этом явно испытывая чувство удовлетворения.

— Давно он так? — тихо поинтересовался Равенель у Арно, удобно устроившегося в мягком кресле и безмятежно наблюдающего за этим действием.

— Минут двадцать. После того как увидел, как именно они сломали руку принцессе.

— Он слишком увлекся.

— Думаешь? — синие глаза Арно странно блеснули. — Ну, Дабхт не хрупкая восемнадцатилетняя девочка, потерпит.

— Семнадцатилетняя, — машинально поправил друга Нел.

— Уже скоро два часа, как восемнадцатилетняя, — возразил Арно, напоминая, что время давно перевалило за полночь, и день рождения принцессы уже настал.

— Икрей, — окликнул Равенель брата.

Младшенький повернулся, его обычно яркие голубые глаза буквально выцвели и словно покрылись изморозью.

— Смени Трейвента. А Арно с магами императора пока вытянет из Дабхта все, что касается отщепенцев.

Икрей напоследок сжал сломанную руку похитителя и, шумно выдохнув, отправился к дверям.

— Ты бы тоже отдохнул, — тихо заметил Рох старшему амаиру. — Я сам здесь справлюсь.

Равенель лишь отрицательно качнул головой, наблюдая, как два мага императора начали допрос по составленному Арно списку вопросов. Нелу нужно было разобраться во всем самому, взять вновь все в свои руки. Он чувствовал, что должен сделать для принцессы хотя бы это, раз не смог уберечь вовремя.

Лин им не доверяла. От этого осознания внутри расползлась какая-то беспомощная злость. На себя, на обстоятельства, на эту девочку, прячущую свои чувства, в том числе и страх. Шарлинта была настоящая с ее яркими искрящимися эмоциями, с невыполнимым желанием контролировать каждую свою интонацию и жест, с фамильной гордостью, которой она прикрывалась, словно щитом, с непомерным упрямством, которое позволяло ей выстоять там, где другие ломались. Без двойного дна, которое Равенель бессмысленно искал все это время.

Глава 18

Официальное приглашение от короля Веллории пришло через три недели после их возвращения из дома в горах. Повода было сразу два — официальная помолвка принцев и суд над Примжит и другими заговорщиками, которых сумели вычислить и поймать. И если первое событие Шарлинта могла бы с чистой совестью пропустить, то на суд, как пострадавшая сторона, была обязана явиться. Это была тонкая задумка деда — сделать процесс максимально публичным и открытым, чтобы как-то спровоцировать затаившихся заговорщиков. Матушку и Наиэль император до сих пор прятал где-то на территории своей империи, опасаясь за их жизни. Дед бы и ее, Шарлинту, спрятал, только амаиры были категорически против. Да и сама принцесса не была готова расстаться с ними. Признать это даже перед самой собой девушке было непросто. Но две недели, проведенные в горах, сблизили их. Не только физически хотя Лин, действительно, за это время узнала много неожиданного о собственном теле и о мужчинах, но и душевно. Установившееся хрупкое доверие принцесса изо всех сил холила и лелеяла, пытаясь держать в узде свой характер.

Шарлинта задумчиво комкала свиток с приглашением, пытаясь справиться со своим страхом. Не готова была девушка предстать при дворе в сопровождении собственного мужского гарема. Она отлично представляла, какие слухи ходят о ней среди веллорийской знати, и что именно будут шептать «доброжелатели» за их спинами во дворце.

— Нам придется появиться во дворце короля, — произнесла принцесса, отвечая на вопросительный взгляд Саариты.

Тракарамка возилась на ковре с наследником Рох — плотным щекастым двухлетним бутузом Кэлом с фамильными огненно-красными кудряшками. Советники, заметив, что телохранительнице нравятся малыши, часто использовали ее в качестве няньки. Шарлинта пребывала в