Алые нити прошлого - Елена Голуб

Альберта почувствовала, как язык её «расплетается» под воздействием приятного чая, а голова начинает кружиться — на голодный желудок этот напиток сильно «ударял» в голову. Что было опасно — девушка могла не успеть воспользоваться силой, или могла, но способности её при этом будут сильно заторможены, и в этом вновь кроется большой риск.

Что же касалось Фергуса, то он отнёсся к шутке ведуньи как-то странно: вся его дружелюбность мгновенно улетучилась, а лицо и взгляд стали вдруг резко «закрытыми» — как будто в один миг лицо его превратилось в лик каменной статуи — красивое, но ничего не выражающее. Альберта заметила этот переход, а потому поспешила извиниться за свою оплошность, ведь ей всё также была необходима лошадь Фергуса.

— О, прошу прощения Фергус, я сказала что-то не то? Извините, если посмела вас обидеть — это всё чай: он слишком крепкий, а я со вчерашнего вечера ничего не ела. Простите моё бесстыдство, милый сеньор…

Девушку снова понесло куда-то тёплым течением, и она почувствовала, что готова остаться здесь на всю ночь исключительно в качестве «больной», которую лесничему непременно следовало бы «осмотреть» на предмет болезни. Фергус взглянул на ведунью холодным, немного отталкивающим взглядом, а потом вдруг резко встряхнулся и поднялся из-за стола:

— Я думаю, нам с вами обоим не следует терять осмотрительность — особенно это касается приходящих в наши дома путников: никогда не знаешь, кто может скрываться за маской больного простолюдина — человек, нуждающийся в нашей помощи или агент Святой Церкви, чьей целью является подтверждение инквизиторского протокола.

Такой отличный от обычного тона лесничего разговор резко вывел Альберту из состояния опьянения. Она неуверенно взглянула на стоявшего перед ней человека и ей на ум вновь пришла аналогия с коршуном и цыплёнком. Возвышавшийся над ней мужчина действительно мог оказаться кем угодно и, судя по всему, тайна, которую он пытается сохранить — не менее опасна, чем тайна самой Альберты. Следует проявить к нему известное уважение, если девушка желает добраться до Рима на хорошей лошади и притом живой. Искра разврата мгновенно затухла, и Фергус, смотревший всё это время ей в глаза и увидевший, наконец, вменяемый взгляд разумной женщины, заговорил с ней уже совсем другим голосом:

— Я отнюдь не хочу, чтобы вы боялись меня, Альберта. Но и терпеть ваши своеобразные «ухаживания» я также не намерен. Понимаю, вы оказались в тяжёлой ситуации — побег из дома инквизитора ещё не удавался ни одному, мало-мальски здоровому человеку, а вы — хрупкая девушка, всё-таки умудрились сделать это. Не знаю, каким образом вам удалось так далеко уйти, ведь обычно отец Мануэль имеет наготове целый взвод боевой стражи, и если в его голове рождается хотя бы самый ничтожный намёк на то, что кто-то из его пленников готовится «освободить» подземные комнаты — он со скоростью гончей борзой реагирует на такие выходки. Но, — он сложил руки на мощной груди и с интересом посмотрел на девушку. — Раз уж он дал вам фору в целые сутки, значит для него эта «охота» имеет особую прелесть.

И уже более тихим голосом пробормотал себе под нос: «Хотелось бы мне знать, чем вы представляете для него такую ценность?».

Альберта сначала смотрела на него своими огромными чёрными глазами, которые с каждым словом, произносимым этим странным мужчиной, становились всё больше и больше. Но, когда он закончил свой монолог, молодая жрица вскочила из-за лавки с громким криком:

— Откуда вы знаете про побег и отца Мануэля!? Кто вы такой, сир, извольте мне ответить!? Учтите, со мной лучше не играть во все эти игры!

Альберта предупредительно выставила перед собой обе руки, но, как только она попыталась сконцентрироваться и перейти в безопасное плазменное состояние — с досадой поняла, что не может этого сделать.

— Ах ты, мерзкий человек! Ты подсыпал что-то дурное в этот чай, верно? Почему я не могу применить свою силу???

В ответ Фергус молчаливо подошёл к котелку и оценивающе взглянул на его содержимое. После этого он спокойно прошёл мимо Альберты в дальний конец комнаты и, не стесняясь, достал из-под куска крепкой ткани внушительных размеров арбалет. Положив на тетиву одну из множества лежащих тут же стальных стрел, мужчина до упора натянул рычаг и направил оружие на женщину. В его глазах не было ничего, кроме абсолютного спокойствия и уверенности в своей правоте.

— Если я не ошибаюсь, вы не сумеете заживить свои раны, не превратившись в духа, — тоном знатока произнёс он. — Следовательно, та ваша часть, которую косвенно можно назвать человеческой — вполне подлежит уничтожению. И не пытайтесь бежать, сеньорита, — остановил он порыв Альберты ринуться к входной двери. — Засов тоже не вполне обычный. А вот с чаем вы ошиблись — в нём действительно не было ничего такого… ну, или почти ничего. Всего лишь капля рябиновой настойки, поразительная вещь — не даёт явного привкуса, но эффект имеет потрясающий: полная неспособность к контролю над сверхвозможностями, — пояснил человек с арбалетом.

«Так вот почему я ничего не заподозрила! — думала в смятении девушка, — О, Святой Люцифер — банальная рябина! Как же я могла быть такой простофилей!?». Вслух же она вымолвила голосом, полным яда:

— А вы мастер разыгрывать простачка, сеньор Фергус. Или — это ваше ненастоящее имя, а на самом деле вы кто-то другой? Кто вас подослал — отец Мануэль?

— Никто из тех, с кем вы были бы хоть как-то знакомы, сеньорита Альберта, — ровным голосом ответил собеседник. — Как я узнал о вашем побеге — уже не важно. Важно то, что всё это время, что мы с вами «ходили» друг у друга в соседях, я постепенно узнавал вашу сущность, а позже — после вашего ареста, вконец убедился в состоятельности своей теории.

— Теории? — переспросила девушка. — Какой же?

— Вы ведь представительница вымирающего вида жриц-хранителей Святого Грааля, последняя из сорока «Сияющих Дев», в чьи обязанности входило контролировать мощь и силу священного артефакта. Я прав?

— Ха! Вы не в своём уме, Фергус (вы ведь Фергус, вы так и не ответили)? Если бы я была одной из сорока Дев, то это значило бы, что мне больше трёх тысяч лет! А это, простите меня, сир, полный абсурд!

Альберта рассмеялась в лицо мужчине. Брови последнего приподнялись, изогнувшись в хищном выражении:

— Тогда откуда у вас эта татуировка? — кивнул он на руку женщины. — Я много читаю, сеньорита, есть за мной такой грех. И в некоторых источниках говорится, что только по сему отличительному знаку можно установить причастность человека к данному, если хотите, сообществу.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});