Муравей в стеклянной банке. Чеченские дневники 1994–2004 гг. - Полина Жеребцова

16.02.

Торгую три раза в неделю. Учусь в школе, делая уроки на перемене. За пять минут заучиваю стихи. Учителя меня уважают. Знают, что в остальные дни я не могу приходить – нужно кормить маму. Она болеет.

На днях я должна поехать, чтобы получить гуманитарную помощь – муку (дают ведро). Соль – 200 грамм, растительное масло – 1 литр. Это мы получаем раз в месяц.

Если со мной и с мамой случится беда, люди, имейте в виду: соседи у нас не только воры, они участники и другого “дела”. Жил в нашем доме на втором этаже ветеран ВОВ – Тунзин. Русский пенсионер. Странная у него случилась смерть. Юрий Михайлович выехал за пенсией в другой регион. Получил деньги. Вернулся домой. Два соседа-чеченца, с которыми он прожил рядом тридцать лет и дружил, помогли старику занести домой сумку-коляску. Больше во двор он не вышел. Тот, кто видел тело, рассказал: “Кровь текла изо рта. Лежал лицом вниз. Похоже, его ударили со спины”. Квартира его перешла ближайшим соседям, а жену-старушку выгнали под страхом смерти, и она горько плакала на остановке. Квартиру старика закрепили за Рамзесом. Со всем имуществом! Теперь эти же люди сдают скупщикам чужую мебель, ванны, газовые плиты, посуду.

Фатима-Будур

21.02.

С директрисой школы я совершила длительное путешествие! Ездили по всем филиалам “Международного комитета помощи”. Рассказывали, что я и мама живем без удобств, тепла и света, в провалившейся в подвал квартире. Нет ни еды, ни одежды, ни лекарств! Но все дружно отказали мне в любой помощи. Под разными предлогами. Мол, мне уже 15 лет и я не ребенок, но я еще не пенсионер и я (!) не беременна. Тогда директриса сама от себя купила мне и маме яблоки, бананы, сахар и лекарства!

Встретила Алика. Попал в гадкую компанию, но позднее помог Маше. Я была очень признательна ему за это. Но случилось то, чего я никак не ожидала: Алик предложил мне торговать собой. Сказал, что таков мой единственный путь в жизни. Если я действительно голодна, а моя мама болеет, не может работать.

– Нечего время тянуть! Все равно в твоем возрасте только интимом можно заработать! Хватит из себя недотрогу строить! – брякнул он.

И тогда я, неожиданно для себя самой, заговорила с ним отборным русским матом и послала его подальше! Сказала:

– Я заработаю! Но трудом, а не так, как ты мне рекомендуешь. Понял?!

Очевидно, это наша последняя беседа.

Ходила к седому Хасану. Рассказала: “Болеет мама”. Он прислал к моему столу своего друга. Друг купил много ерунды, явно не нужной ему. На обед я заработала и приободрилась.

Участились обстрелы. Учителя боятся за нас. Говорят, всех школьников отпустят по домам до конца февраля.

Со мной рядом торгуют ребята. У них на столе телевизор с видеоприставкой! С их помощью в свой рабочий день я слушаю музыку и смотрю видеофильмы. Собирается толпа. И я тоже стараюсь хоть что-то увидеть – главное, чтобы в это время не украли товар. Лучший фильм – “Гладиатор”. Фраза оттуда, сказанная генералом Максимусом перед боем: “Мы уже мертвы! Мы уже в раю!”

Вечером в нашу дверь постучала Лина. Неожиданно дала “сахал”, подаяние – 50 рублей! Неслышно шевельнула губами: “За ребенка”, – и сразу ушла. Она что-то натворила.

Случилось землетрясение. Дома расшатаны. Чудо, что не обрушились на всех нас. Мне скоро 16 лет. А я бестолково суечусь, как старуха! Девушки вокруг, подстегнутые хлыстом войны, спешат замуж. Много браков с 13 лет!

Я приготовила уроки. Достала “Мастера и Маргариту”. По черному коту Бегемоту с Воландом соскучилась!

27.02.

Наконец в наш двор водовоз заглянул! До этого питьевую воду я дважды везла с рынка в бутылке! Только для чая.

Она дефицит! Руки мы не мыли. Обтирали мокрой тряпкой.

Ночью читала при коптилке замечательные повести и рассказы В. Быкова о войне 1941–1945 гг. Очень правдиво! “Альпийская баллада”, “Дожить до рассвета”, “Сотников”. Больше всего мне понравилось последнее произведение. В повести “Сотников” описываются два партизана, которые пытаются спастись, но попадают в плен к фашистам. Один из них, после всех пережитых совместно трудностей, предает другого. Помогает казнить, повесить друга – выдергивая у него из-под ног табуретку. Видя это, даже фашистский палач удивлен.

– Хорошая же ты падла! – говорит он.

А человек, который только что убил своего друга, идет на службу к фашистам, думая: “Я ведь только хотел жить!”

Царевна Будур

07.03.

Черный Принц пытается заговорить. Я зарисовала его на салфетке: в черной куртке с большим капюшоном и с бородой. Один из его телохранителей мое художество подсмотрел и доложил.

С некоторых пор незнакомые люди присматривают за мной. Думают, я не понимаю чеченский язык! (Я эту версию поддерживаю! Живу, как разведчик в кино.) Эти люди часто обсуждают: с кем, куда я иду. Сегодня два “незнакомца” говорили: “Не одна! Родственник, наверное?” И прямиком направились к Черному Принцу. А сосед услышал эти переговоры, удивленно на них посмотрел, спросил: знаю ли я этих людей?

– В лицо, и то плохо, – призналась я честно.

– Будь осторожна! Иди до остановки с кем-нибудь, – сочувственно рекомендовал сосед. – Украдут, а мать больна. С кем она останется?

Вчера взорвался рейсовый автобус № 7, полный людей, прямо на мосту. Наверное, одного кого-то “убирали”. Погибли студенты.

А на остановке возле моего дома на машину “Волгу” с чеченцами-гантамировцами налетела большая машина с пьяными солдатами. Чеченцы случайно остались живы. Оказались тренированными ребятами! Выбросились из своей машины за секунду до столкновения! “Волга” стала лепешкой! Колеса летели по дороге! Начались перестрелка и крики. Прибежали трезвые военные с ближнего поста. Русские солдаты ругали обе стороны. “Успокойтесь!” – кричали они. Связали веревками своих сумасбродов-пьяниц (те вырывались) и увели на пост. А чеченцы оказались важными персонами. Тут же остановили машину и отправились в комендатуру жаловаться начальству. Хозяин “Волги” так кричал, что сорвал голос.

Мы, по несчастью, только вышли из автобуса. Когда все началось, мигом отползли по траве с другими пассажирами. Прятались за камнями взорванного дома.

Еще у меня было интересное знакомство. Молодая женщина подошла к моему столу. Имени ее я не знала, но отгадала сразу. Я заговорила как продавец, предложила книги. Обратилась к ней, неожиданно назвав незнакомку Светланой. Оказалось – я угадала. Женщина подошла не одна, а со своей сестрой. Они увлечены Индией. Светлана пообещала подарить мне книгу “Агни-Йога”. Она уезжает в Бразилию. Навсегда! Мечтает об экспедиции в джунглях!

Мама продолжает болеть, не встает. Я торгую. Естественно, за три дня на еду на семь дней на двоих я не зарабатываю. Голодаем постоянно. Помогают многие, но возможности у наших помощников мизерные. Кто даст 1–2 картошки. Кто хлеба принесет, а кто огурец. Так живем! Школу я не бросаю.

Фатима

13.03.

Учительница по биологии передала лекарства для мамы. Черный Принц ехал за автобусом на своей машине.

Я стояла у заднего стекла обзора. Хотелось предугадать его планы по отношению ко мне. Игра? Влюбленность? По некоторым его действиям могу сказать: он не в ладах с законом. Но не исключено, что при этом он как раз представитель власти!

Еще тетя Лейла познакомила меня с парнем Володей. Он не пьет и не курит. Умеет делать ремонт! В одном чеченском доме он чинил крышу. Хозяйская дочка сразу на него положила глаз. Мать девушки была не против такого зятя, хотя парень русский. Но у Володи есть симпатия: другая чеченская девушка. Тетя Лейла проявляет заботу о Володе: стирает, готовит. Он принял мусульманскую веру.

15.03.

Подошла Маша. Она живет с новым мужем! Маша очень понравилась его старикам! Особенно тем, что после свадьбы встала затемно и выгнала пастись коров! Убрала, пока все спали, большой двор! Теперь раз в неделю она приезжает с продуктами к своей маме и к сыну. Живет в селе. У ее мужа есть дети от первой жены. Жениться на Маше ему разрешил старейшина. Маша готовилась. Ей необходимо было удивить родных мужа. Ведь приданого у нее нет. Она наизусть выучила и рассказала несколько сур из Корана! Самый старший дед удивлялся и только головой вертел.

Теперь ее имя – Макка. На Макке трое чужих детей! Они называют ее мамой. Слушаются. Она совсем очеченилась! Я простодушно похвалила ее платок, сказала, что он ей идет. Макка его сняла и протянула мне:

– Платок – твой! Раз понравился – дарю!

Это было настолько трогательно, что я в ответ тоже сорвала с головы косынку и заявила:

– Ты мне – сестра! Меняемся! На память!

Мы обнялись при всех. Макка на радостях купила моей маме виноградный сок и селедку. Ох! Как я рада за Машу! Она заслужила счастье.