Твой пока дышу (СИ) - Семакова Татьяна

Смеётся надо мной, чертовка.

Правда, недолго.

Секс, душ, секс в душе, стакан воды, стол, подоконник, диван в гостиной, пресловутая «пыточная», озорной шлепок плётки по ягодицам, на этот раз, к счастью, по её, кровать, снова душ, утро.

– Я хочу спа-а-а-ать… – хнычет Линда, сжимая в руке мой стояк и абсолютно без энтузиазма надрачивая. – Ты маньяк, ясно тебе? Чёртов маньяк, ты затрахал меня уже, а мы ещё даже не поженились!

– Ты течёшь. Сама провоцируешь, – отбиваю атаку из последних сил.

И, нахрен, выключаюсь.

– Вот гад, – слышу её шипение сквозь сон и невежливые толчки в спину. – Просыпайся давай, Надя встала!

– Надя! – подскакиваю с кровати и прикрываю хозяйство подушкой.

– Я пошутила, – ухмыляется стерва, блаженно потягиваясь и демонстративно зевая во весь рот. – Просто не смогла уснуть и было завидно.

– Хана тебе, мелкая! – грожу возмущённо и бросаю беглый взгляд на часы.

– Скоро проснётся уже, – подтверждает мягко и тянет ко мне ручки. – Поцелуй меня и оденься, Давид.

Давид. Запомнил. Где-то через месяц завёл тетрадку, куда скрупулёзно записывал все имена собственные и нарицательные, которыми она меня щедро награждала. С пометками, по какому поводу. На первую годовщину, когда я вручил ей её в качестве подарка, мы насмеялись на год вперёд.

– Командирша нашлась, – ворчу и в знак протеста сначала одеваюсь, а уж после – целую.

Да, я бунтарь. И, походу, всю оставшуюся жизнь буду отстаивать своё право иметь яйца.

– Так как ты догадалась на счёт Лерки? – спрашиваю уже позже, с набитым ртом.

– Ш-ш-ш! – шикает на меня гремучкой, зажимая мой рот ладонью.

Воровато оглядывается через плечо и заталкивает в рот огромный кусок пирога. Активно работает челюстями и успевает проглотить аккурат в тот момент, когда в кухню влетает доча, всем своим видом демонстрируя вопрос, которого мы опасались.

– А чё это вы тут жрёте?! – читаю в голодном взгляде малышки, пятнадцать минут назад умявшей приличную такую порцию крутой овсянки с фруктами. Но главная претензия, конечно же, заключалась в другом. И звучать она должна была примерно так: – Без меня!!!

– Ам-ам-ам, – в реале выдаёт Надюша и, клянусь, принюхивается.

– Чего ам-ам? – невозмутимо блефует Линда, дёргая меня за руку и прикрывая мной столешницу с остатками благоухающей домашней выпечки, которую привезла матушка. – Ничего нет. А ты только позавтракала.

– Е-е-сть! Ам-а-а-ам! – беззастенчиво капризничает доча.

– Может, не наелась? – предполагаю шёпотом, губами практически не шевелю, боясь спалиться перед заглядывающим в рот ребёнком.

– Ага, – хмыкает ведьмочка ехидно, – на неё прям смотришь и видно – недоедает.

– Надюша! – громко ахает мама из гостиной. – А что это такое?! Иди скорее сюда, посмотри! Ого-о-о!

Любопытство пересиливает, Надюша мчит на зов, мы выдыхаем, Линда ворчит:

– Запрещёнку жри быстро и молча. Закон джунглей, Маугли.

Давлюсь пирогом и смехом, но вопрос в голове держу и повторяю его, едва оказываемся в спальне, нагло оставив дочь на попечение бабушки.

– Видео с камер на доме, – морщится Линда, кутаясь в пушистый халат. Мне же хочется с себя кожу содрать, чтоб хоть немного охладиться. – Нашли момент, где Лера оставляет записку. Девушка, вроде как, на эмоциях, плюс наркотики, но есть нюансы. Вопрос номер один: где она взяла булыжник? Двор вылизан похлеще твоих яиц, и я знаю о чём говорю, – моё лицо неминуемо озаряет широкая довольная улыбка, а вышеупомянутые подбираются от воспоминаний и в наивном ожидании незамедлительного повторения. – Вопрос номер два: где она взяла бумагу и ручку? Ответ один – подготовилась. Как-то уже и пропадает нотка истеричности, там холодный расчёт. Да и то, как она это сделала… осмотрелась, чтобы не попасться, взяла в обе руки, приложила к стеклу, достала заранее написанную записку… Кстати, почему сигнализация не сработала?

– Да её нет, – отмахиваюсь беспечно, – как и храбрых лезть в мою тачку. Ну и что, что подготовилась? Хотела сообщить эффектно. Учитывая, что это брехня, пострадала только тачка, а не моя харя.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– Ты рассуждаешь как мужик. А я – как беременная от бабника, переключившегося на другую.

– Я не бабник. И вообще однолюб, – бубню недовольно.

– И отлично шифруешься, – кривляется и тыкает пальчиком мне в бок. Разумеется, промеж рёбер. – В общем, закрались сомнения относительно её невменяемости. Даже если брать в расчёт, что её действия координировались, хотя и это на тот момент ещё не было подтверждено. Дальше работал, по большей части, Славка. Если по-честному – по моей просьбе проверял твои слова. Ну, то, что ты успел сказать, прежде чем тебя увезли в больницу… Данные GPS с твоей машины, что любезно слил Димка, очень помогли. Он хороший детектив, Паш… и человек хороший, что бы между нами лично не происходило в прошлом.

Неожиданная ремарка не по теме, вкупе с въедливым взглядом, заставляет задуматься. Но… устал я уже разгадывать её загадки.

– Говори прямо, – высекаю решительно. – Сейчас и в будущем. Как есть, Линда, как в твоей голове, все мысли, даже самые бредовые. Или обидные.

– Я знаю, что тебе непросто будет это принять… – начинает крайне деликатно, переворачиваясь на бок и поглаживая мою грудь. – Но… я бы хотела, чтобы мы общались. Чтобы он был частью нашей большой семьи, понимаешь? Конечно, если ты не сможешь, я могу ограничиться телефонными разговорами… редкими, разумеется… в твоём присутствии, если так будет легче… но… чёрт, Паш, он столько раз меня спасал. Нас спасал. Свёл нас, чтоб ему… – тихо посмеивается, качает головой и падает на мою грудь, повторяя: – Он хороший человек. Мало таких. Чертовски мало, Паш.

– Мне нравится, как ты меня упрашиваешь, – целую её в макушку и кладу руку на плечо, – но это не требуется. Я вполне готов всю оставшуюся жизнь бравировать своим превосходством.

– Паша, блин! – взвивается, подрываясь.

– Что – Паша? – переспрашиваю невозмутимо. – Я, на хрен, Бог. По крайней мере, таковым себя ощущаю. Ты на столько моя, что конкурентов уже даже в поле зрения не видно. И я пиздец как этим горжусь. Говори что хочешь.

– Скажу, что он будет крёстным нашего второго ребёнка. И Надюшу покрестить надо… мама настаивает.

Ничего в этом не понимаю, но принимаю:

– Как скажешь.

– Для Надюши – Матвей и Лена.

– Без вопросов, – какие могут быть вопросы? она наверняка уже и дату назначила.

– Славно… – мурлычет довольно, водя пальчиками по моей шее.

– Так что там ангел-хранитель выяснил? – решаюсь закрыть вопрос раз и навсегда.

– Да всё, – хмыкает довольно. – У Леры успели взять кровь, прежде чем она сбежала от охраны на прогулке, никаких наркотиков там и в помине нет, не говоря уже о беременности. Тебе сей факт не сообщили, потому что главврач – отличный бизнесмен. Бабки терять не хотел и решил, что ты просто хочешь подержать свою неугомонную девку взаперти. По крайней мере, так он Славке рассказал, когда тот его ксивой к стенке пригвоздил. Что ещё… ну, что дилер, на которого ты вышел, из её района, действительно ей продавал, но всё, на что она потратила сокровенные, лежит в шкатулке в её квартире. Знала, что ты будешь проверять, подстраховалась, намекнула ему даже, что у клуба прибыль будет в разы больше, но его после первой же продажи церберы Сени скрутили и посоветовали рядом даже не появляться. Хорошо хоть мозгов хватило на самом деле не травить себя, но и выкинуть пожалела… Ещё то, что Глеб встречал её у клиники, что они постоянно созванивались и переписывались. Что Сеня сдержал слово, и ни в клубе, ни возле него, не барыжат. Ну, если не считать попыток. Но… если бы ты узнал, что она просто мстит… просто завидует… мы бы лишились единственного козыря, понимаешь? Глеб должен был быть уверен, что он на шаг впереди.

– Ты лишила нас обоих только здорового сна, – отбиваю так жёстко, как только могу, учитывая её близость. – Как ты могла убедиться, я неплохо умею играть. Чтобы впредь все свои гениальные задумки выкладывала как на духу, уяснила?