Обратный отсчет: Тлакантский синдром - Токацин

чётко выделялся каждый след.

— Ну, не знаю… — пробормотал Иджес. — Маккензи ничего не говорил. А тут ведь праздники… может, он с ночи у «макак» — бегает с какой-нибудь звездой или пьёт мутагены. Не знаю, в общем, кого ты там отловишь.

Гедимин пожал плечами.

— Посмотрим. «Макаки» к утру обычно устают. Может, успеет на гонки.

Не то чтобы Гедимину был очень нужен Маккензи, — но к концу года его одолело смутное беспокойство. То ли сигма-излучение из-под земли, то ли станция, затерянная на Равнине, — какие-то вопросы требовали прояснения. «Не найду Маккензи — пообщаюсь с „Налвэном“,» — думал он, глядя на приближающийся глайдер. «Давно с ним не говорил. Интересно, они с „Вайтроком“ часто общаются? Ни разу не натыкался на связующий луч… хотя — они могут излучать с мачты на мачту, тогда снизу и не заметишь. А операторы ничего не расскажут…»

Иджес втиснулся в угол за спиной Гедимина и не сказал ни слова, пока фургон не открылся у секретного туннеля. Он вообще с утра был молчалив, задумчив и смотрел только на свёрток с дроном. Гедимин покосился на дозиметр — из-под ветоши не «фонило». «Телепорт у него с собой? Или всё-таки передумал? Интересно, что про них сказано в правилах…»

Не успели высадиться приехавшие из «Вайтрока», в туннель вполз глайдер с отметками «Лоривега». Со стадиона доносился невнятный гул — местные пришли первыми. Судя по сердитому шипению «вайтрокцев», лучшие места были уже заняты. Гедимин остановился у верхней скамьи, огляделся по сторонам, — ни меховых шапок, ни капюшонов с опушкой, ни серебристых шлемов внизу не было. «Ладно, подожду,» — сармат отступил к стене и осторожно сдвинул височную пластину.

— «Налвэн», приём…

Отозвался хранитель не с первого раза — только через пару минут тёплые волокна скользнули по плечу. Гедимин озадаченно мигнул — это не было похоже на обычные щупальцевые пучки, скорее, нитевидные отростки свисали, как бахрома, с длинного широкого основания. «И этот мутирует,» — сармат криво ухмыльнулся. Щупальца, не задержавшись на плече, сползли на спину и растаяли — существо «прошло мимо» и скрылось. Гедимин немного выждал, снова попытался выйти на связь, — кожу обдало теплом, но на волокна оно так и не разделилось. «Чем-то занят,» — решил сармат, глядя на своды стадиона. «Не до общения.»

Он посмотрел вниз, на площадку, и вовремя — первый раунд закончился, на стадион вытаскивали по частям лабиринт. Трибуны гудели; сармат на ближайшей к Гедимину скамье сердито фыркнул и что-то сказал соседу — слова в общем гуле разобрать не удалось. Сверху хорошо просматривалась сложная хаотичная конструкция из арматуры, щитов и тросов. С боков её окружали тонкие, но непрозрачные стенки. «А ведь снаружи ни кварка не видно,» — вдруг понял Гедимин. «Только вход… и — вон там — два смотровых проёма. Они по бокам, а пилотов туда не подпустят…»

Двое сарматов со сканерами вышли на поле, помахали трибунам и встали напротив проёмов. «Ага, наблюдатели,» — Гедимин кивнул собственным мыслям. «Так и знал — это для них. А пилотам видны только вон те воротца. А сканеров у них нет…»

— Урановый лабиринт! — объявили на весь стадион, и сарматы притихли и наклонились к площадке. Гедимин сверху видел, как выстраиваются пилоты на старте. Он скользнул взглядом по дронам и покачал головой. «Понятно, почему лабиринт из металлофрила. И даже тросы тугоплавкие…» Аппарат Иджеса тоже изменился в размерах; под обшивкой угадывались миниатюрные ракетомёты. «Это, наверное, для боёв следующего раунда,» — без особой уверенности подумал Гедимин.

Дроны сорвались со стартовой скамьи. Вход в лабиринт был узким, стрельба началась ещё перед ним. Снаряды отрикошетили от стенок и разбились о защитное поле над площадкой. Трибуны взвыли.

«Вот он,» — сверху Гедимин видел, как дрон Иджеса проскальзывает в проём и тут же уходит с самой очевидной прямой дороги. Там уже сверкало и дымилось, и чей-то механизм вертелся, насаженный на арматурину. Ему почти удалось сползти, когда шальная ракета догнала его. Гедимин отвлёкся всего на секунду, но дрон Иджеса уже пропал — и тут же над стадионом прогудел короткий сигнал. Аппарат, вылетев из тени лабиринта, на мгновение завис над финишем — и, втянув сопла, сел на скамью. Следом из трясущегося и дымящегося сооружения вылетело несколько обломков. За ними, вертясь волчком, вырвался оплавленный дрон. Его мотало во все стороны, и на скамью он сел только с третьего захода. Снова прогудел сигнал.

— «Иджес» и «Седна»! — объявил невидимый комментатор. — И только они!

— Куда⁈ — возмутились на трибунах. — Ещё три минуты!

Сармат-рефери посмотрел на сканер и, повернувшись к зрителям, развёл руками. Лабиринт уже не трясся, только дымился и тихо гудел. Гедимин видел, как что-то внутри, подпрыгивая, ползёт к выходу.

— Хоть три, хоть тридцать, — а летать там уже нечему! — крикнул рефери. Из лабиринта выкатилось нечто, отдалённо напоминающее дрон, ещё пару раз подпрыгнуло и развалилось пополам. У стартовой скамьи кто-то выругался.

— Всё! — комментатор для верности грохнул чем-то железным. — «Иджес» и «Седна» получают… Что?

Второй рефери, нахмурившись, разглядывал сканер. Потом подозвал первого.

— Что с фиксацией? — спросил комментатор. — Есть проблемы?

— Звено «Иджес», — сармат остановился над почти не повреждённым дроном. — Этот аппарат не проходил контрольные полосы. Ни одну из них. Он исчез на входе — и вот он появляется.

— В самом деле… — донеслось с комментаторского поста. — И «Седна»…

— Вот «Седна», — рефери чуть повысил голос. — Вот на первой полосе, вот на второй. Это не сбой фиксации. Тут что-то…

— Вот эта рябь на экране, — к комментатору подошёл кто-то ещё. — На обоих экранах. Увеличь… Да, и там, где он исчез, и там, где появился. Это ЭСТ-излучение, так?

Притихшие было трибуны громко загудели. Из-за стартовой скамьи уже выбрались пилоты и теперь копались в остатках лабиринта; один из них, прижимая к груди дымящийся свёрток, шагнул к рефери.

— Излучение? Ну-ка покажи! Та-ак… У кого тут есть дозиметр?

Иджес, уже пробравшийся к финишу, сердито фыркнул.

—