Под мраморным небом - Джон Шорс

хлопот. Если хочешь, атакуй меня на пути в Агру.

Мой брат начал разворачивать своего жеребца, но я подстегнула своего коня, и тот толкнул жеребца Аурангзеба.

– Испугался нас, братик? – презрительно сказала я. – Ну, конечно, только трус может послать такую свинью, как Балкхи, убить свою сестру. Настоящий мужчина убил бы меня сам. – Я плюнула в его сторону. – Но если уж у Балкхи кишка оказалась тонка, маловероятно, что у труса, который визжит при виде змеи, хватит на это смелости.

Аурангзеб выхватил из ножен меч. Офицеры с обеих сторон тут же нацелили друг на друга мушкеты и стрелы, натянув луки. Аурангзеб понял, что он погибнет первым, и убрал клинок в ножны.

– Мои солдаты позабавятся с тобой, грешница, – прошипел он мне и посмотрел на Дару. – А ты, неверный, станешь великолепной мишенью на своем раздутом жирафе.

Дара поднял глаза к небу, сказав:

– Я буду молиться за твою душу.

– Я не желаю, чтоб поклонники индусов молились за меня. – Аурангзеб дожевал свой лук. Я на расстоянии трех шагов чувствовала его мерзкое дыхание. – Благородный Коран говорит о неверных: «Если бы знали те, которые не веруют, момент, когда они не отвратят огня от своих лиц, как и от спин, и не будет им помощи! Да, придет он к ним внезапно и смутит их, и не смогут они отвратить его, и не будет им дано отсрочки!»[26].

Мой старший брат посмотрел на своего брата и сказал:

– В Коране также говорится: «А кто делает это [убивает] по вражде и несправедливости, того Мы сожжем в огне. Это для Аллаха легко!»[27].

Затем мы развернулись и поднялись на свой холм. Дара занял место за нашими орудиями, строго напротив армии Аурангзеба. Я махнула ему на прощание, собираясь скакать в Агру, но тут кавалерия Аурангзеба стала брать в кольцо наши укрепления. Мы ожидали, что Аурангзеб сосредоточит удар на слабом месте нашей обороны, но он, судя по всему, намеревался атаковать нас со всех сторон.

– Скачи на самую вершину холма! – крикнул Дара, увидев, что мне отрезают путь. – Поторопись!

Внезапно объятая страхом, я так и сделала. Неподалеку внизу слоны Аурангзеба подтягивали на позиции орудия. Дара велел своим людям открыть огонь. Наши пушки с грохотом подпрыгнули вверх, выплюнув стальные ядра. Раздался оглушительный взрыв. Я зажала ладонями уши. За пеленой проливного дождя противника разглядеть было трудно, но я увидела, как слоны закружились на месте и многие солдаты замертво повалились на землю.

– Скорей, Низам, – молила я, устремив взгляд на север, поверх полчищ наших врагов.

Наши солдаты быстро перезарядили пушки и по команде вновь дали залп. Внизу враг наступал. Впереди мчалась кавалерия, сминая наши ряды; следом шли пешие воины. Мы теперь находились в пределах досягаемости огня орудий Аурангзеба, и я поморщилась, почувствовав, как земля всколыхнулась подо мной. Одному слону оторвало ноги. Животное рухнуло на землю, раздавив тех, кто сидел на нем, и еще массу других солдат. В несколько наших пушек угодили вражеские ядра, и они взорвались. Пушкари закричали в предсмертной агонии.

Противник продолжал наседать, ужас нарастал. Часть наших воинов палила из мушкетов, другие пускали стрелы из луков. Люди Аурангзеба тоже стреляли. Повсюду слышался свист пуль и стрел, пронзавших стену дождя и сеявших смерть. Солдаты умирали мгновенно или, обезумевшие, хватались за свои раны. Некоторые наши воины, покинув укрытия, бросились в атаку на врага; другие, съежившись от страха, стали мишенями для стрел противника. На поле брани царил хаос.

Вместе с пушками загремел гром; ураган набирал силу, превращаясь в настоящий тайфун. Шквальный ветер едва не выбил меня из седла. Дождь обжигал мои руки и лицо. Прикрыв ладонью глаза, я высматривала Дару и наконец заметила его у подножия холма. Сидя на своем слоне, он размахивал руками, показывая своим людям куда-то вниз. Рядом с ним скатился с холма слон.

Потом я увидела врага. Солдаты Аурангзеба хлынули на нас, словно река, прорвавшая дамбу. Прикрываясь зелеными щитами, высоко держа в руках кривые мечи, они неслись вверх по холму. Казалось, их бессчетное множество. Ярость этих дико кричащих обезумевших воинов напугала меня сильнее, чем грохот пушек. Наши солдаты до последней возможности стреляли из мушкетов и луков, потом обнажили свои мечи. Воздух начал сотрясать лязг металла, перемежающийся с проклятиями, криками и взрывами. Наши воины некоторое время сдерживали натиск противника, но потом знамена Дары начали падать.

Я крутилась на своем жеребце, ища путь к спасению. На нас наседали со всех сторон. Я могла бы попытаться прорваться через воюющих, но, скорей всего, меня бы убили.

– Иса, – бормотала я в отчаянии. Мне было страшно, что я никогда больше не увижу ни его, ни Арджуманд.

Где Низам? Если он сейчас не придет на помощь, все будет потеряно. Наши воины храбро сопротивлялись, но армия Аурангзеба превосходила нас по численности, и его солдаты были безумны. Они годами убивали персов, в то время как наше войско состояло из ветеранов и молодых солдат, впервые участвующих в сражении. Дара пытался сплотить наши ряды, его огромный слон топтал врага. Мне всегда казалось, что Дара бессилен, но он был не слаб, а просто наивен. Сейчас он сражался как настоящий полководец. Стрелял из мушкета, кричал, заставляя солдат идти в бой и умирать. И они слушали его, шли в бой, выкрикивая его имя.

Но солдаты противника продолжали штурмовать холм. Они смяли наши ряды, останавливаясь лишь на мгновение, чтобы добить раненых. Я теперь находилась в пределах досягаемости их оружия, и несколько воинов, приняв меня за офицера, стали обстреливать меня из луков. Стрелы вонзались в землю вокруг меня. Я отцепила от седла тяжелый щит и пригнулась за ним. Вместе со стрелами в меня теперь летели и пули. Я знала, что умру, если останусь здесь. Но что мне было делать?

Внезапно мой конь, мой прекрасный жеребец, споткнулся, пронзительно заржал в агонии и повалился вперед, так что я вылетела из седла. Взвизгнув, я перевернулась в воздухе и упала на спину в грязь. Все тело пульсировало, но я перевернулась и усилием воли заставила себя подняться на колени. Меня била безудержная дрожь, я испытывала невыразимый ужас. Вытащив из ножен меч, я подползла к своему коню, намереваясь избавить его от мучений. Но я зря старалась. Шея его была разорвана, глаза уже остекленели.

Я даже не слышала, как затрубили в рога. Но наши солдаты внезапно воодушевились, и я поняла, что Низам наконец-то прибыл. Вражеские