Общественное мнение - Уолтер Липпман

Глава 27

Обращение к общественности

1

В реальной жизни никто не действует исходя из того, что в его распоряжении находится общественное мнение по любой социальной проблеме, хотя этот факт обычно замутнен, если человек считает, что данной социальной проблемы не существует, поскольку по поводу этой проблемы у него нет никакого мнения. Но в теории нашей политики мы продолжаем думать более прямолинейно, чем лорд Брайс, который заметил, что «действие Мнения непрерывно»[401], даже если «его действие… связано только с общими принципами»[402]. Именно потому, что мы пытаемся думать о себе как о людях, мнения которых представляют собой континуум, и при этом плохо представляем себе, в чем состоит этот пресловутый общий принцип, на нас нападает страшная зевота, как только мы наталкиваемся на рассуждение, анализ которого требует чтения отчетов правительства, ознакомления со статистикой, схемами и графиками. Ведь все эти данные столь же запутаны, сколь и узкопартийная риторика, но гораздо менее занимательны.

Очень мало внимания уделяется любой концепции, в которой предполагается, что все граждане государства, изучив публикации всех информационных отделов, разберутся в ситуации и захотят решать те вопросы, которые никогда не вписываются ни в один общий принцип. Я не делаю такого предположения. Прежде всего, информационный отдел — это инструмент для человека дела, представителя народа, готового принимать решения, знающего свое дело. Поскольку этот отдел помогает им понять среду, в которой они работают, то их действия становятся видимыми. Тем самым они становятся более ответственными перед общественностью.

Таким образом, цель состоит не в том, чтобы нагрузить каждого гражданина экспертными мнениями по всем вопросам, а в том, чтобы перенести этот груз на ответственное лицо. Система обеспечения информацией играет роль источника общих сведений, а также средства контроля над ежедневной прессой. Но это ее вторичная роль. Ее главная задача состоит в том, чтобы помогать органам управления как в политике, так и на производстве. Спрос на помощь экспертов — бухгалтеров, статистиков, секретарей и т. п. — исходит не от общественности, а от людей, занимающихся общественными делами, которые уже не могут вести их методом эмпиризма. По своему предназначению и в своем идеале это в большей мере инструмент лучшей организации общественных дел, чем инструмент лучшего понимания, как плохо эти дела ведутся.

2

Отдельный гражданин, выступая как частное лицо или независимый избиратель, не будет разбираться в подобных документах. Однако с этим неизбежно сталкивается участник дискуссии по актуальной проблеме, член законодательного комитета или производственного совета. Отдельный гражданин, заинтересованный в данном конкретном деле, может, как это часто сейчас происходит, присоединиться к какому-нибудь добровольному обществу, которое нанимает специальных людей для изучения документов и проверки деятельности чиновников. Этот материал будет изучен газетчиками, специалистами и политологами. Но у постороннего — а каждый из нас является посторонним по отношению практически ко всем сторонам современной жизни — нет ни времени, ни желания, ни интереса, ни специальных средств для того, чтобы вынести свое суждение по какому-то вопросу. Управление текущими делами общества должно быть возложено на людей, которые видят общественные дела изнутри и работают в соответствующих условиях.

Широкая общественность может судить о том, являются ли эти условия соответствующими, только на основании оценки результата и процедуры до того, как событие имело место. Общие принципы, обеспечивающие непрерывность действия общественного мнения, являются, в сущности, принципами оценки процедуры. Посторонний может попросить экспертов сказать ему, были ли релевантные факты правильно рассмотрены; причем в большинстве случаев он не может сам решить, что релевантно и что заслуживает внимания. Посторонний может, вероятно, оценить, внимательно ли выслушали группы людей, заинтересованных в принятии данного решения; а если состоялось голосование, то было ли оно честным, и, вероятно, его заинтересует, был ли его результат честно принят. Он может следить за процедурой оценки ситуации, когда новости свидетельствуют о том, что за ней следить необходимо. Он может поднять вопрос, является ли сама процедура правильной, если ее результаты раз за разом противоречат его идеалам хорошей жизни[403]. Но если он будет стараться в каждом случае заменить собою процедуру оценки, выводить на сцену Общественное Мнение, подобно тому, как автор пьесы в критический момент развития событий вводит спасающего положение доброго дядюшку, он совершенно запутается. Он не сможет мыслить последовательно ни в одной ситуации.

Ведь практика обращения к общественности по различного рода сложным вопросам почти всегда означает желание избежать критики со стороны профессионалов, поскольку такая практика вовлекает в обсуждение вопросов огромную массу людей, у которых нет никаких шансов узнать, что происходит. Принятие решения зависит от тех, у кого самый громкий или самый завораживающий голос, кто лучше всех подает себя или имеет возможность выражать свое мнение в развернутых газетных статьях. Ведь даже если редактор газеты исключительно честен по отношению к «другой стороне», просто честности оказывается недостаточно. Может существовать несколько других «сторон», не упоминаемых ни одной из организованных и финансируемых узкопартийных групп.

Гражданин как частное лицо, атакуемый узкопартийными группами, претендующими на благосклонность его Общественного Мнения, вскоре, вероятно, убедится, что эти притязания не служат комплиментом его уму, но эксплуатируют его добродушие и оскорбительно занижают его способность понимать очевидное. Когда он вспомнит азы гражданского образования и подумает о сложности своей среды, то начнет анализировать правильность процедуры оценки. Но гражданин не будет лично заниматься проведением этого анализа, а переложит это бремя на плечи своего представителя и отвернется от тех, кто, отчаянно желая победить, бросается от круглого стола, чтобы первым сообщить сенсационную информацию репортерам.

Только настояв на том, что он не должен касаться проблем до тех пор, пока они не прошли процедуру оценки, гражданин современного государства может надеяться, что эти проблемы дойдут до него в доступной для понимания форме. Формулировки вопросов, сделанные человеком с узкопартийными взглядами, практически всегда состоят из целой серии фактов, изложенных в той последовательности, в какой он их наблюдал, но при этом вся масса фактов будет покрыта толстым слоем жира стереотипных фраз, нагруженных его эмоциями. Всегда держа нос по ветру, такой деятель выплывает из зала заседаний с какой-нибудь воодушевляющей идеей вроде Справедливости, Благосостояния, Американского Духа, Социализма. Находящийся извне гражданин на такие идеи реагирует испугом или восхищением, но он не в состоянии дать им оценку. Для того чтобы частное лицо смогло аргументировать свою позицию по данному вопросу, кто-то должен вытопить жир из предложенного ему продукта.

3

Этого можно достичь, если представитель граждан внутри данной системы будет проводить обсуждение ситуации в присутствии третьего лица — председателя или посредника, — направляющего обсуждение на аналитические данные, полученные от экспертов. Так должен функционировать любой представительный орган, рассматривающий вопросы, касающиеся отдаленных ситуаций. Допускается присутствие приверженцев узкопартийных взглядов, но оно должно уравновешиваться присутствием тех, кто не проводит своих личных интересов, кто достаточно владеет материалом и обладает способностью диалектически отличать реалистическое восприятие от стереотипа, от модели (pattern) и от переработанных версий. Это напоминает Сократов диалог, насыщенный желанием пробиться от слов к значениям и выйти на новые горизонты, поскольку диалектика современной жизни должна твориться людьми, столь же тщательно изучившими среду, сколь и человеческое сознание.

Таков, к примеру, тяжелейший спор в сталелитейной промышленности. Каждая сторона, участвующая в споре, выдвигает свой манифест, полный высших идеалов. Единственное общественное мнение, которое на данный момент заслуживает уважения, — это мнение, что нужно провести конференцию. Та сторона, которая говорит, что ее Дело слишком справедливо, чтобы оно было вынесено на обсуждение наряду с другими вопросами, вызывает мало симпатий, поскольку такого Дела нет ни у кого из смертных. Возможно, те, кто возражает против конференции, не говорят о Великом Деле буквально. Возможно, они утверждают, что противоположная сторона слишком безнравственна и они не могут пожать руку предателям. Единственное, что может сделать в такой ситуации общественное мнение, — это организовать слушания в присутствии должностных лиц для ознакомления с доказательствами безнравственности оппонентов. Ведь нельзя полагаться на мнение сторонников узкопартийных взглядов. Но предположим, принято решение о проведении конференции и конференция выбрала нейтрального председателя, за спиной которого стоят эксперты корпорации, профсоюза и, скажем, министерства труда.