Король серых - Ричард Кнаак

— Как ты посмел, смертный? Как ты посмел так бессердечно расправиться с моим царством?

Голос звучал отовсюду одновременно. Джеремии не нужно было напрягать память, чтобы вспомнить, кому он принадлежит. Он бросился бежать.

Оберон в сопровождении целого легиона конных рыцарей легко обогнал Джеремию, отрезав ему единственный путь к отступлению. Ландшафт все время менялся; вокруг снова были горы и леса королевства эльфов. Рыцари, увлеченные погоней, казалось, не замечали того, что творилось вокруг. Они растянулись по тропе в колонну и остановились. Впереди был Оберон. Король эльфов снова был облачен в доспехи и в одной руке держал тот самый щит, украшенный гербом, на котором единорог сражается с вороном — только на сей раз в другой руке, затянутой железной перчаткой, он держал длинный меч с усыпанной драгоценными камнями рукояткой, сверкавший, точно солнце. Острие меча указывало на Джеремию.

— Как ты посмел? — страшным голосом ревел Оберон, и гулкое эхо вторило ему. — Как ты посмел, когда нас осталось так немного?

Оберон чуть опустил меч.

Рыцари в сверкающих доспехах двинулись на Джеремию.

Он попятился, зная, что бежать ему некуда. Оставалось одно — поступить так, как он до этого поступил — как оказалось, не слишком в этом преуспев, — с королевством Оберона.

Сверкающий ряд всадников исчез.

Затем они появились снова.

И снова растаяли в воздухе.

И снова материализовались на том же самом месте.

В отчаянии Джеремия решил сменить тактику. Если он не мог добиться того, чтобы они окончательно сгинули, может, у него получится какой-нибудь трюк с ландшафтом.

В самой гуще всадников откуда ни возьмись появилась гора. Кони ржали, шарахались и вставали на дыбы, сбрасывая седоков. Кое-кто попытался обогнуть гору, а двум это удалось.

Тогда Джеремия несколько изменил пейзаж, добавив к нему реку, один берег которой оказался прямо у его ног, а другой преграждал путь всадникам. Могучие животные, не имея времени остановиться, бросились в воду, увлекая за собой рыцарей.

К своему разочарованию, Джеремия обнаружил, что доспехи эльфов не тонут… или это сами эльфы так хорошо плавали. Но так или иначе атака их захлебнулась.

Однако… Джеремия совсем забыл об Обероне.

Изрыгая какие-то таинственные проклятия, властелин эльфов продолжал указывать мечом в сторону Джеремии. Джеремия приготовился к худшему, ожидая удара молнии или чего-нибудь в этом роде.

Но тут вода в реке закипела, вспучилась и начала стремительно прибывать…

Затем вода расступилась, и показалось огромное щупальце.

Над поверхностью воды восстал гигантский монстр — непонятно, каким образом этот исполин поместился в небольшой реке, тогда как место ему было разве что в океане. От него поползли сотни, как показалось Джеремии, щупальцев, и каждое норовило схватить его. Огромная, в виде клюва, алчная пасть открылась и захлопнулась, а единственный глаз взирал холодно и недобро. Монстр был кроваво-красный, в чем, видимо, нашла отражение жажда крови, коей был мучим Оберон.

Тот, кто изучает легенды и фольклор, непременно узнал бы в этом чудище знаменитого Кракена[17], однако на непросвещенный взгляд Джеремии, перед ним был просто невероятных размеров, кальмар.

В глазах у него рябило; словно сама смерть тянула к нему свои щупальца. Джеремия лихорадочно соображал, как ему защититься от взбесившегося монстра… решительно ничего не приходило ему на ум…

Разве что прибегнуть к помощи… другого морского чудовища…

Занятый исключительно своей потенциальной добычей, Кракен не заметил, как сзади из воды появились смутные очертания нового персонажа. Лишь когда гигантская тварь, прибывшая на помощь Джеремии, набросилась на него, Кракен втянул щупальца. Однако он потерял слишком много времени. Вызванный воображением Джеремии монстр издал трубный глас; его разверстая пасть была у самого глаза Кракена.

Могучие щупальца обвивали длинную шею и могучий торс защитника Джеремии, но было уже поздно. Страшные челюсти сомкнулись, и клыки впились в кальмарий глаз. Во все стороны брызнул гнойный ихор[18], и щупальца задергались, точно в агонии, и обмякли. Вырвав у Кракена глаз, второй монстр не успокоился, но принялся буквально рвать того на куски.

Кракен все еще не сдавался, все еще сжимал щупальца на шее своего обидчика, но тот, все больше свирепея, снова впился в то место, где еще недавно был глаз.

Схватка закончилась так же внезапно, как и началась. Кракен потерял слишком много заменявшей ему кровь жидкости, чтобы продолжать борьбу. Кальмар безвольно съежился, и тогда монстр, которого в отчаянии призвал Джеремия, начал подминать его под себя. Через какое-то время от Кракена не осталось и следа, кроме разбросанных по берегу разрозненных останков плоти и черного пятна на поверхности волшебной реки.

Издав победный клич, Лохнесское чудовище вслед за своим поверженным соперником исчезло под обманчиво безмятежной водной гладью.

В бессильной злобе, изрыгая проклятия, Оберон занес меч над головой и метнул его в стоявшего перед ним человека. Он словно не замечал разделявшего их расстояния.

Джеремия машинально отошел назад, уже приготовившись защитить себя при помощи очередного колдовского действа, но меч, несмотря на все старания его обладателя, упал, не долетев. Он вонзился в воображаемую землю на расстоянии двух вытянутых рук от Джеремии.

Миг спустя Оберон уже стоял, коленопреклоненный, возле своего меча.

— Я покоряюсь, Ваше Величество, — потупив взор, произнес он.

Джеремия недоуменно посмотрел по сторонам, затем перевел взгляд на стоявшую перед ним на коленях фигуру короля эльфов.

— Что?

Оберон, видимо, не привык повторять дважды, но тут ему пришлось наступить на горло своей гордыне:

— Я покоряюсь тебе, Джеремия Тодтманн, король Серых.

— Так я победил? — Если это был очередной трюк, то весьма странный трюк. Но как еще можно было объяснить то, что произошло? Как он мог победить Оберона, короля эльфов? Едва ли это можно было назвать сказкой! Но даже и в сказке победа над злом не совершается так просто…

Однако факт оставался фактом: Оберон — сама покорность — стоял перед ним на коленях. Он вынужден был признать свое поражение.

— Ты выиграл, — произнес он, поднимая голову. — Пусть ты невежествен, как младенец, но ты выиграл, смертный. Посмотри вокруг — ты видишь мое королевство. Посмотри вокруг, и ты поймешь, что, если бы я продолжал сражаться и дальше, скоро у меня не осталось бы ничего. Я на пределе.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});