Верхом на раторне - Пэт Ходжилл

— Правда Бога, мы подумали, что все умрём. Одни погружались в землю, других подняло вверх и разбросало в стороны. И это создание уделило нам не больше внимания, чем… чем куче соломы, брошенной на его пути. Даже меньше, если это возможно. Что до меня, то я не верю, что Заречье это живое и мыслящее существо, ещё меньше в то, что ему не нравится, как мы ползаем по его морщинистой шкуре, подобно… подобно…

— Блохам? — любезно подсказал Эдирр. — Вошкам? Лесным клещам?

— Аргх. Грубая дикая природа. Грубый дикий Ратиллиен. Вот и всё. Как и сотня миров до него.

— Ох, но мы же не всё знаем о них? — мягко сказал Комендант. — Только то, что ни один из них не принёс нам столько испытаний на нашем пути, как этот мир.

— Ему следует узнать, кто его хозяин, — проворчал Каинрон в свой стакан. — И это всё.

— А если он откажется подчиняться? — спросила Рандир, косо улыбаясь своим товарищам по дому.

— Тогда, говорю я, разломать его на кусочки.

— Оставив нас стоять на чём? — фыркнул Харн. — Это смехотворно. Посмотрите на себя, обмотаны бинтами по самые брови. Ну и кто кого сломал? Пострадали вы, Каинроны и вы, Рандиры, которые вырубили все деревья вокруг Глуши, чтобы не дать им убрести прочь. И что это вам дало? Скользкую грязь каждый сезон и дождь из лягушек. Неужели вся Цепь Сотворений должна преклониться пред вашей волей?

— Да! — закричали Каинроны и грохнули своими стаканами по столу, при этом многие из них разлетелись на кусочки.

— Если придерживаться этой точки зрения, — проворчал один главный рандон другому, — мы скоро начнём пить из жестяных кружек или из сложенных вместе ладоней.

— Итак, мы должны управлять всем мирозданием, — сказал Шет, с кривой улыбкой рассматривая их потрёпанные ряды. — Не беспокоясь о Мастере, или о Тёмном Пороге, или о цепочке потерянных, падших миров. Не обращая внимания на предательство, горе и тридцать тысячелетий поражений. И для кого, в конце концов, мы совершаем этот великий подвиг — для нашего ненавистного бога, наших… ээ… возлюбленных лордов, самих себя?

Он сказал последнее так тихо, что большинство из его товарищей Каинронов не расслышало. Но Харн услышал.

— Чему же служишь ты, рандон?

— Ох, мой брат по оружию. Дай мне пространство для выбора.

Харн тяжело на него поглядел. — Выбор, да, с тем, чтобы он был сделан с чёстью.

Тот склонил голову, с сожалением признавая основную дилемму Кенцирата.

— Я не уверен насчёт Ратилиенна, — с удовлетворением сказал один из охотников, — но мы потратили весь день пытаясь догнать и удержать это чёртово дерево. Сейчас оно закреплено валуном и ждёт топора. Кроме всего прочего, из этой древесины получатся отличные луки.

— Это хороший приз, — согласился другой, — для того дома, который первым до него доберётся.

Это послужило искрой для широкого громкого спора: кому должна принадлежать ива? Выяснилось, что рандоны двух ближайших крупных домов — Каинрон и Рандир — послали срочные сообщения своим лордам, с просьбой прислать лесничих. Брендан утверждали, что они первыми поставили на нём свою метку, ещё прошлой осенью. Другие отмечали, что они, тем не менее, в последствии его потеряли: как только этой весной в растениях, включая и эту иву, потекли древесные соки, она, стоявшая на правом берегу к югу от Призрачной Скалы Даниор, бросилась бежать. Другие дома, более маленькие, более отдалённые или более альтруистичные, настаивали на том, чтобы она принадлежала Тёнтиру, поскольку досталась тяжёлой ценой, их кровью, ушибами и сломанными костями.

Прежде чем рандоны слишком разошлись, Харн громко вмешался: У нас домоседов тоже есть новости. Бран, покажи им.

Тёмный, покрытый шрамами рандон любезно распахнул рубашку, чтобы продемонстрировать пять затянувшихся порезов, идущих через его волосатый торс. Потом он объяснил, как он их получил.

— Итак, — сказал кто-то, после короткой паузы. — У нашего котёнка есть коготки.

— И почему, — пробормотал Комендант, — я не удивлён?

— Мы уже знаем, что она вполне управляемый берсерк, — Прорычал Харн. — Я клянусь, что это так.

— Мы в этом не сомневаемся, — отрывисто бросила Рандир. — Когда наша искусительница в первый раз разжевала свой кляп, она вынудила ответственного за неё кендара спрыгнуть в колодец. И что-то на дне его съело.

— Вероятно, троги, — пробормотал кто-то. — И плохая санитария. Никогда не доверяй камню с зубами или рыгающей мусорной куче.

Боярышник огляделась вокруг, чтобы убедиться в том, что рандон о котором шла речь, здесь отсутствует. — Однако Леди Ранет прислала свою ручную зверюшку искусительницу обратно… ээ… украшать наши залы.

С тех пор как она вернулась, она, фактически, в основном держалась в казармах Рандир, никому не доставляя неприятностей, кроме (возможно) самих Рандир.

— Странно, — заметил Даниор. — Мы наблюдали за Верховным Лордом в поисках любых разрушительных особенностей, доставшихся ему от отца, а они неожиданно проявились в его сестре. Правда это совсем не то, как если бы она могла читать руны или пожинать души…

Он приостановился, возможно вспомнив, как танцевали Норф и Ардет и как на них смотрела тьма. Но, в конце концов, из-за этого же ничего не случилось.

— Тем не менее, — сказал другой рандон, возможно следуя за мыслью собеседника, возможно нет, — Как ты думаешь, Торисен знает?

— Возможно, — сказал Бран, застёгивая рубашку. — Мы все знаем, как он относится к шанирам, и его позиция относительно нашей Джейм… озадачивает. Он хочет, чтобы она добилась успеха в Тентире, или же нет? Действительно ли он хочет оставить её своей наследницей, возможно, способной стать первой Верховной Леди в нашей истории? Знает ли он сам, чего хочет?

— Или, быть может, — пробормотал Рандир, — он полностью утратил всякое соображение. Как известно, такое в его семье случается. Спросите Норфов: насколько уверенно и безопасно они чувствуют себя под его властью со времени битвы у Водопадов, и тем более с тех пор, как он внезапно исчез из Котифира и ринулся в Заречье так, как будто ему на пятки наступали сами Тени?

Харн начал вставать, но кончики пальцев Шета на его руке остановили его.

— Время покажет, — мягко сказал Комендант. — Крик — нет.

— Без рук, раны, — сказал Коман, его глаза нервно метались от одного лица к другому, — но, трезво рассуждая, мы все теперь знаем, что в Тентире есть только одна особа, подходящая для обучения естественному Аррин-Тару.

Он подпрыгнул, когда Харн грохнул кулаком по столу.

— Нет! Мы все согласились, что это было слишком опасным. Вспомните забитого до смерти кадета. И посмотри, что он сделал с твоим лицом, Бран.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});