Мнимые люди - Андрей Белоусов

Следующее, — профессор обернулся к Овчаренко. — Помните генерал, как я вам пытался объяснить их социальное поведение. Вначале мутанты, должны были быть глубокими одиночками, потом они сбиваются в группы или стаи, а сейчас мы имеем по всей видимости уже довольно организованное сообщество. И я не удивлюсь, если у мутантов уже есть свои лидеры и командиры, которым они всецело подчиняются.

— Что-то такое припоминаю, — откликнулся генерал Овчаренко.

— Ну вот. Хоть это помните. Тогда значит, идём дальше. Организованность среди «мимов», как мы предполагаем, появилась с возникновением возможности общаться между собой. Правильно? Это самый логичный вывод по-моему, он сам собой напрашивается. А это означает, что мутанты не просто организовываются как сообщество, а они получают возможность учиться друг у друга. Познавать мир сообща и защищаться всем миром. Ну прям, как мы с вами. Ведь если нашей жизни угрожала бы опасность и вокруг шла бы например, война, то мы инстинктивно стали бы пытаться чему-нибудь научиться у более опытных людей, возможно у тех в первую очередь, кто уже имел опыт боевых действий и знает, как надо себя вести, чтобы выжить. Мы пытаемся понять у них и перенять хотя бы принципы войны и способы выживания в её условиях.

Так же и «мимы», перед возникшей опасностью, нависшей над их головами, начинают тоже учиться, познавать способы борьбы и выживания. В самом начале, скорее всего, друг у друга, потом они обращаются к специалистам. Ведь среди них должны же быть например, бывшие милиционеры, бывшие военные, бывшие сотрудники спецслужб и т. д. То есть, люди обладающие нужным багажом знаний и заметьте, в самый нужный момент. Именно вот такие люди, я уверен, и командовали ночной операцией.

И вы спросите — «а как это «мимы» обучаются друг у друга? Они что же, постоянно ведут беседы с каждым встречным поперечным или почитывают книжки?».

А, я вам сразу отвечаю — «В принципе да, и не совсем». Тут начинается самое, что ни на есть, интересное, — профессор поднял кверху указательный палец и назидательным голосом изрёк, — организованное сообщество мутантов, являет собой не просто общество со своими внутренними законами и обуславливающими их правилами. Нет. Мы пришли к выводу, неутешительному между прочим, что общество «мимикридов», я бы сказал, как это не фантастично, наделено коллективным разумом. То есть у них у всех одна задача и одни цели. Значит времени у них на самих себя не остаётся, да они и не знают что такое индивидуализм и личность. И это самое интересное в их устройстве социальных отношений.

Представляете, каждый отдельный индивид, фанатично предан общему делу и общей цели всего общества. Каждый, я повторюсь, каждый готов отдать жизнь за общее дело т. е. за сохранение своего общества, а значит и вида. Отсюда кстати вытекает и идея создать камикадзе, наводнивших столицу и причинивших столько бед нашим войскам. Каково?

Идём дальше. В чём же выражается их коллективный разум? В том что они действуют сообща и общаются телепатически? Боже упаси и слава Богу. Нет конечно. Коллективность их мышления заключается в том, что они охотно делятся и также воспринимают эту информацию друг у друга, и чётко действуют сообща, получив приказ, как единый организм, без страха и сомнений.

Как же они обучаются?

Мы думаем, что довольно банально. С начало передают по цепи имеющиеся или приобретённые знания, от одного к другому. Затем организовывались группы где один, возможно, обучал многих, как у нас, например, в учебных заведениях. Примерно так, в итоге, они постепенно охватывали всё большее количество себе подобных, пригодных для обучения и всё большее количество постигало новую для себя тактику ведения боевых действий, направленных против нас с вами.

Конечно же, я не утверждаю, что мутанты, исключительно все постигли науку войны. Боже вас упаси, — профессор сделал жест, двумя руками, как бы отгораживаясь, даже от попытки подумать на эту тему. — Нет, конечно же. В данный момент, мы думаем, военную науку постигло не больше двадцати процентов мутантов от общего количества. Хотя, с другой стороны, это не так уж и мало и эти двадцать процентов могут представлять для нас, я думаю, серьёзнейшую угрозу, господа.

После чего порывшись в бумагах и отыскав глазами последние свои записи и заметки, Мирный сказал:

— Ну и напоследок, у нас остаётся один вопрос: Как возможно в столь короткие сроки обучиться тому, на что у обычных людей ушло бы полгода, как утверждает подполковник?

Очень просто. В отличие от нас, у мутантов, как я уже говорил, голова не забита всевозможной чушью, в принципе ненужной даже для нас самих. Ведь посудите сами. Мы в процессе своей жизни получаем огромное количество разнообразной информации и как это не удивительно, все наши знания в большинстве, обрывочны и неполны. Мы неосознанно впихиваем в свои головы порой столько, что наш мозг не справляется. И вот вам интересный факт. К тридцати годам, человек больше чем на половину забывает школьную программу. То, что в школьные годы, у него отлетало само собой и не требовало больших усилий, чтобы вспомнить программу прошлых классов, т. е. пройденный материал, к тридцати его познания опускаются до уровня шестого — седьмого классов, а у кого и ещё ниже. Нет мы не забываем, как писать или считать, но попробуйте например вспомнить что-нибудь, что вам преподавали в школе, например какие-нибудь не громкие факты из истории или формулы из химии, физики, математики. Часто взрослые не могут решить математическое уравнение, с которым легко справиться восьмиклассник и т. д.

А вот к сорока, человек уже подзабывает институтскую программу. И если его постоянная работа не требует навыков полученных им в учебном заведении, то так называемое высшее образование, выветривается из человека почти полностью. Часто так бывает, смотришь, вроде человек высшее образование получил, а дуб дубом. Такое порой несёт, что аж уши вянут.

В чём же причина? А всё в том же переизбытке информации. Мы получаем её постоянно. Стоит нам проснуться и включить телевизор или радио, взять газету или журнал и на нас обрушивается ворох информации, чаще как ком грязного белья, настолько она бесполезна и негативна, для нас. И в итоге, если, назовём это гранитом науки, т. е. базовые знания полученные в учебных заведениях. Если этот гранит науки постоянно не ворошить и ни разу не обращаться к нему в течение года, то вскоре, весь тот мусор что льётся на нас ежедневно подточит его и наш мозг, в конце концов, начнёт выборочно стирать блоки памяти, несущие в себе гранит науки. И вскоре мы ярко помним только месячной давности вечеринку, фильм запавший в душу или события как-то отразившиеся на нашем душевном состоянии. И как итого наша память переходит из разряда логической в эмоциональную, как это не печально звучит, но никуда от этого не денешься.

Вот, — на минуту замолчал профессор Мирный, жуя губы. — А у мутантов совсем другая картина вырисовывается. Их мозг наоборот страдает от недостатка информации. И «мимы», впитывают её как губки. К примеру, ребёнок четырёх — пяти лет с лёту может заучить стишок или песенку, тогда как у взрослого, на это уйдёт, ну где-то с полчаса и он сразу же его забудет, в отличие от ребёнка, через тот же час или два. Понятно? «Мимам» нет надобности повторять одно и тоже несколько раз, они с лету запоминают всё то, что им показывают или объясняют. И поэтому и времени им потребуется намного меньше, для заучивания тактики ведения боя, чем нам и мне в частности. Вот попробуйте меня обучить? Я вроде человек не глупый, а фиг два, что запомню, начни вы сейчас меня посвящать в тайны ведения войны. Так-то вот, а вроде я и не глуп, — шутя подвёл итог Сергей Андреевич.

Да и ещё, — через секунду вновь спохватился он. — Мы кстати, в частности и сами причастны к тому, что «мимы» прекрасно освоили тактику ведения боя в городских условиях.

— Повторите-ка, — встрепенулся генерал Овчаренко, разомлевший под звуки голоса профессора. — Я не ослышался? Вы говорите, что это мы виноваты в чём-то? И в чём же, позвольте вас спросить?

— В чем? — удивлённо, исподлобья воззрился профессор на генерала Овчаренко, — а вы разве ещё не догадались? Странно. Хм… Хорошо я объясню. Всё заключается в тотальной ошибке проведения в городе, первой вашей операции, несущей разведывательный характер. И весь ужас, даже не в том, что вы потеряли уйму людей в той операции, а в том, что вы передали в руки мутантов, весь потенциал накопленных знаний диверсионного характера. Ряды «мимов» пополнили не просто рядовые солдаты, которые-то и автомат, только во время парада в руках держали, а элита наших вооружённых сил, мастера своего дела. Специалисты, обученные на проведение сверхсложных боевых задач. Солдат, умеющих выживать в любых условиях. Скажите не так? А подумайте сами. Ведь по вашим данным примерно треть, из того числа десантников, что принимали участие в операции, до сих пор числятся, как пропавшие без вести. А? А как по-вашему, куда они запропастились? Я вот например думаю, что их захватили в плен и там инфицировали, после чего, эти бедные солдаты, помимо своей воли, перешли на сторону мутантов. И я на сто процентов уверен, что именно, ваши бывшие разведчики, сейчас, взяли на себя роль командиров и именно они, организовали боевые отряды. Это именно они обучили мутантов всему, что знали сами. А знали они немало, как я догадываюсь. Тем более, что среди, без вести пропавших, числятся как правило, вовсе не рядовые, а как минимум военные в звании сержанта. О чём это говорит? А говорит это, о том, что исходная база их знаний в области военной тактики более чем обширна. И тем самым, подведя итоги, я с уверенностью могу сказать, что это мы сами, оказали «мимам» неоценимую услугу, предоставив шанс на выживание, а также шанс противостоять нам с вами, в этой борьбе за существование. И заметьте, с наибольшей эффективностью для них при сложившихся обстоятельствах. — Грандиозным заявлением подвёл окончательный итог Сергей Андреевич и более не ожидая вопросов, со стороны военного начальства, собрал разрозненные бумаги в папку и уселся за стол, показывая своим видом, что его лекция, на данный момент, окончена.