Неисторический материализм, или ананасы для врага народа - Елена Антонова

– Я не могу ее отпустить, – объяснил Сергей. – Потому что тогда мне будет холодно. А я и так замерз.

– Ты ее используешь вместо грелки? – удивилась мама.

Катюша обижено отодвинулась. Но в ней тоже проснулся интерес.

– Между прочим, – тоже поинтересовалась она. – А почему ты голый?

– Ну, не совсем голый, – оскорбленно ответил Сергей, потирая грудь. – Вообще-то вся моя одежда осталась в Египте. Там, видите ли, жарко, – объяснил он. – А перед тем, как перебросить меня из Египта в Средневолжск, – где было довольно холодно, кстати, – никто не соизволил меня предупредить, чтобы я успел надеть ботинки, рубашку, – загибал он пальцы, – свитер, дубленку и шапку. Впрочем, заметим в скобках, – продолжал он язвительно, – меня точно так же никто не спросил, хочу ли я в Египет!

– В Египет? – удивилась Катюша.

– Стоп-стоп, – встревожился Сергей. – А что, вы сами этого не ожидали?

Катюша засуетилась:

– Елена Валентиновна, надо бы Сережу одеть.

– Кирюшины и то сразу одели, – пожаловался Сергей, начиная стучать зубами.

На него напялили кое-какую одежду Андрея, которая нашлась в лаборатории. Сергей, запахнувшись в его белый халат, уселся в кресло.

– Рассказывай, – потребовал он.

Катя вздохнула и рассказала все, что знала.

– То есть во всем виноват котенок, – заключила Елена Валентиновна, внимательно ее выслушав. – Прямо детский сад какой-то.

Сергея мучила другая мысль.

– Раз так, то это чистая случайность, что я оказался в Египте.

– Это, конечно, ужасно, – сочувственно заметила Катюша.

– Нет, – не согласился Сергей. – Это как раз не ужасно. Там, по крайней мере, было сухо и тепло. Но ведь я мог оказаться где угодно. В Северном Ледовитом океане, например. Среди акул.

Катя покачала головой.

– В Северном Ледовитом океане нет акул.

– Ах, простите, – возмутился Сергей. – Конечно, оказаться там без акул – это совсем другое дело.

– Спокойно, Сереженька, – засуетилась Елена Валентиновна. – Все уже позади.

– Завтра ребята из Америки прилетят, – некстати вспомнила Катюша. – Они там в Ки Весте всех выстроили, – прыснула она.

Елена Валентиновна гордо поднялась с кресла.

– Все это, конечно, очень трогательно. Сережа – домой, – скомандовала она.

На следующее утро Сергей проснулся от звона посуды и голосов на кухне. Запахнувшись в махровый халат, он, спотыкаясь, вышел из спальни. Первым, кого он увидел, был Андрей, открывающий бутылку водки. Увидев Сергея, он внезапно покраснел.

– Э… привет, герой! – робко сказал он.

Анатолий Васильевич Барсов, которого Елена Валентиновна приставила к мясорубке, пришел ему на помощь.

– Ну, Сергей Александрович, – сказал он – благодаря Андрею вы сегодня просто во второй раз родились, честное слово.

– Благодаря Андрею я во все это ввязался, - возразил Сергей, но все же уселся с ним рядом.

Пили за счастливое возвращение Сергея, за русских программистов и за введение в Ки Вестском Институте должности кошачьего дрессировщика. Так что мечта Сергея надраться с Андреем была полностью реализована.

Расставались уже под вечер. Андрей, покачиваясь, пытался попасть в рукав пиджака:

– Главное, ты здесь, – все время повторял он, пытаясь развить эту мысль дальше. – Главное, ты вернулся… Главное, мы тебя нашли… А где у вас, собственно, дверь?

– Ты, когда выйдешь, – заботливо объяснял Сергей, повернув его лицом к двери, – направо не ходи. Там река, тебе туда не надо. Ты налево ходи.

– А там что? – лениво поинтересовался Андрей.

– А там – твой дом. Понял? Направо не ходи, налево ходи.

Андрей кивал головой. Но кивал он как-то уж слишком часто, и Серей слегка тревожился.

– Дай-ка, – предложил он, – я тебе фломастером поставлю крестик на левой руке. Вот, – удовлетворенно сказал он, рассматривая жирный кривой красный крест на левой кисти. – Сюда пойдешь.

Андрей послушно кивнул и подставил ему правую руку. Сергей поставил крест и туда. Пока они озадаченно рассматривали оба креста, пытаясь сообразить, что бы они могли означать, в прихожей возник почти трезвый Барсов.

– Пошли, – сказал он, – такси уже внизу. Оно всех развезет.

Таксист действительно всех развез, но это было непросто, потому что Андрей все время совал ему под нос левую руку с красным крестом и требовал, чтобы таксист отвез его «прямо туда».

На следующее утро Артемьев радостно приветствовал Сергея в банке.

– А где Курицына? – поинтересовался тот.

– А я ее уволил, – беспечно махнул рукой Артемьев.

– Понятно. Решились на тест?

– Вот именно. Давно надо было. Вот, познакомьтесь, – Артемьев показал на тщедушного подростка в растянутом свитере с редкой растительностью на подбородке. – Он тут без вас столько сверхурочных отпахал!

– Валера, – повернулся к нему «подросток», протянув руку.

На вид «подростку» оказалось лет тридцать при ближайшем рассмотрении, и в базе данных у него был полный порядок.

С Валерой дело пошло куда веселее, чем при Курицыной, и к шести часам они с чистой совестью закончили рабочий день.

Сергей потоптался у банка и нерешительно пошел к лаборатории. «Я только взгляну, как там дела, – уговаривал он сам себя, – и тут же вернусь домой».

У входа в Институт его встретил незнакомый охранник.

– Пропуск, – потребовал он.

Сергей похлопал себя по карманам. Пропуск он не взял, потому что в лабораторию не собирался.

– Вы к кому? – подозрительно спросил охранник.

– К Трошину Андрею и к Барсову Анатолию Васильевичу.

– Вам назначено?

– А как же!

Парень его неохотно пропустил, и Сергей поднялся на второй этаж, кипя негодованием.

«Уже я им и не нужен стал, – обидчиво думал он. – Уже и из списков вычеркнули. Быстро же они меня забыли. Спасли, и ладно! Хоть за то спасибо», – растравлял он себя, хмуро открывая дверь, и тут же устыдился, потому что был встречен громким «ура!».

– Я знал, что ты придешь! – хлопал его по плечу Андрей.

– Ты всегда все лучше меня знаешь!

– Но пришел же!

– Серега, смотри, – гордо сказал Иван. – Мы теперь сами все спутники ведем. Уайту ничего не сказали, чтобы он не обижался, а сами потихоньку все скопировали. Андрюха уже и на полигоне все подключил. Теперь хоть все коты Ки Веста будут на клавиатуре танцевать…

– Погоди-погоди, – испугано сказал Сергей. – А ты мне-то зачем это рассказываешь?

– Ну как же! Теперь абсолютно безопасно…

– Где-то я это уже слышал, – поморщился Сергей.

– Да смотри!

 Митя на его глазах перенесся в его квартиру в пятьдесят третий.

– Привет из квартиры «П», – помахал он рукой перед камерой и вернулся. Следом за ним в прошлое переместились по очереди все, демонстрируя полную безопасность перемещений.

– Чего это вы разрезвились-то?

– Так ведь там такие события развернулись, пока мы тебя искали. Хочешь записи посмотреть?

Сергей обреченно вздохнул, некстати вспомнил охранника, который не хотел его впускать, и беспрекословно уселся за компьютер.

– Только недолго, – предупредил он. – Я матери обещал. Завтра у Кирюшиных день рождения. Я поклялся, что повезу ее в магазин за подарком.

– Отдыхай пока, – махнул рукой Андрей и нажал Enter.

Сергей увидел роскошный кабинет – не чета савельевскому – большого начальника. Огромный стол, середина которого затянута зеленым сукном, видимо, для проведения совещаний, и помпезный письменный стол самого начальника. Справа от стола угадывалась большое окно, – вид из него, правда, разглядеть не удавалось. Сам начальник тоже присутствовал. Сидя за столом, он сердито хмурил брови и рассматривал бумажку, лежавшую на столе. Потом, проворчав: «Черт знает что», он нажал кнопку селектора на столе и буркнул:

– Пригласите!

Сергей вопросительно посмотрел на Андрея.

– Не узнаешь? – ухмыльнулся он. – Твой непосредственный начальник. Андрей Януарьевич.

– Вышинский? – обрадовался Сергей. – Ну прямо музей! С живыми экспонатами.

XXVII

Недовольный Вышинский разглядывал своих посетителей из НКВД. Помня, что он сам недавно начальствовал в этой системе, он принял высокомерный начальственный вид. Посетители по той же причине смущались и были крайне вежливы.

– Товарищ Вышинский, – приподнялся один из них. – Будьте добры, это ваша подпись? – он показал ему уголок бахметьевского удостоверения, которое отобрали в тюрьме у Бахметьева.

Сергей гордо ткнул в экран пальцем: «Это – мое!» Митя с Иваном хором зашипели.

– Разумеется, моя, – брюзгливо ответил Вышинский, поджав губы. – У вас ко мне все?

– Точно ваша? – уточнил второй посетитель.

– По-вашему, я не в состоянии узнать собственную подпись? – тут же вспылил Вышинский. – Как вы смеете тратить мое время? Вы понимаете вообще, – срываясь на визг, закричал он, – с кем вы разговариваете?