Прячься - Джейсон Пинтер

того, я вот тут думала. По-моему, пора покинуть Восточное побережье. Начать с нуля где-нибудь еще.

— С этим я могу помочь, — предложил Франклин. — Есть знакомые риелторы.

— Отлично. Но это должен быть человек, которому мы можем доверять. Я не хочу, чтобы остался след, который сможет взять он.

— Может, найдется кто-нибудь здесь, в Дариене. Когда будете готовы, мы сможем поговорить о вашем переезде. У вас есть что-нибудь на примете?

— Средний Запад, например. Какое-нибудь тихое место. Я подумаю.

— Надумаете — скажите.

— Спасибо, Джим. Буду на связи. И пришлите документы на детские вклады. О них надо позаботиться в первую очередь.

— По рукам. Всего доброго, Оливия.

— Джим! — окликнула она.

— Да, Оливия?

— Всего один вопрос. А… известно, где он?

Она услышала на том конце натужный, затянутый вдох:

— Официальная версия гласит, что местонахождение Харвуда Грина полиции и ФБР в настоящее время неизвестно. А учитывая обстоятельства, сопровождавшие его арест и суд, его и не ищут, и не будут искать, если только он не станет фигурантом по делу о какой-нибудь другой уголовной деятельности.

— А неофициальная версия?

— Они даже близко к этому типу не подойдут. То, что его отпустили, — позорище не только для департамента, но и ФБР, и администрации мэра. И не только вы, еще полдюжины вдов жаждут ответов. И вряд ли их получат. Мой контакт в окружной прокуратуре сообщает, что имеется достоверная информация о том, что Харвуд Грин покинул страну и в настоящее время залег на дно где-то в Восточной Европе.

— По-вашему, он и вправду там?

— Не могу сказать. Молю бога, чтобы он был за миллион миль отсюда, а еще лучше — сгнил где-нибудь в канаве, пойдя на корм червям. Но, по правде говоря, не знаю. Но притом не думаю, что он может приблизиться к вам или другим женщинам хоть на тысячу ярдов. Он один из самых узнаваемых людей в стране, и, пожалуй, немалое число людей желает устранить его. Если ему хватает мозгов, он работает на ферме где-нибудь в Молдове.

— Тогда храни Господь молдавских женщин. Спасибо вам, Джим. Берегите себя.

— Буду на связи, Оливия. Скоро переговорим и вместе продумаем размещение денег.

Она повесила трубку.

«Оливия». Почему-то это имя уже казалось неуместным.

Голова пошла кругом. Ей было тошно позволять этому чудовищу Харвуду Грину и дальше занимать хоть молекулу пространства у нее в голове. Но Эрик до сих пор просыпается по ночам, захлебываясь криком. Если ее ребенку больно, мучится и она. Она молилась, чтобы Франклин был прав и Грин разлагался где-нибудь. Это было бы куда лучше, чем все деньги на свете.

Но подобные деньги — миллионы! — могут изменить их жизнь. После смерти Брэда и скудной выплаты по его страховке она стала для детей единственным кормильцем. Быть вдовой с двумя детьми и так-то не пара пустяков. Но еще и мириться с тем, что мужа вырвали из ее жизни, как страницу журнала? Но теперь эта вершина не так недосягаема. Мужа деньги не вернут. Но могут порядком облегчить бремя.

Может, переезд даст им шанс начать заново. Можно устроить детей в школу, где им не будут каждый день задавать издевательские вопросы: «Эй, черви уже съели лицо твоего папаши?» или: «А призрак вашего отца является к вам в дом на Хэллоуин?»

Просто поразительно, насколько жестокими бывают дети.

Начать с нуля. Вот что им надо. А теперь и деньги на это нашлись. Как только платеж пройдет, она воспользуется предложением Джима Франклина. Найдет другое место для жизни. Купит дом. Начнет новую жизнь.

Рейчел.

Она уже привыкла к этому имени.

Снова включив звук новостей, она допила кофе. Пожар в кирпичном доме в центре города из-за электропроводки унес две жизни. Полиция разыскивает мужчину, ограбившего пожилую женщину в вестибюле ее многоквартирного дома. Группа школьников устроила шоу талантов в доме престарелых, порадовав его обитателей. И если она не переключится, то скоро узнает, что пренебрежение регулярным пользованием зубной нитью «может просто убить вас».

Наливая себе вторую чашку кофе, она услышала, как телеведущий говорит: «Неожиданный поворот событий: Торрингтонский полицейский департамент был вынужден освободить из-под стражи Стэнфорда Ройса, подозреваемого в ряде изнасилований и многочисленных случаях вооруженных ограблений по всему городу».

Обернувшись и увидев фото Стэнфорда Ройса на телеэкране, Рейчел выронила чашку. Та разлетелась вдребезги на белом линолеуме, расплескав коричневую жидкость по всему полу.

Она узнала этого человека. Узнала сальную эспаньолку, шрам на правой щеке от шва, будто наложенного пьяным хирургом. Именно Ройс грозил ножом Рейчел и Иви, когда они покидали боксерский клуб «Замес», — в последний раз, когда она видела Иви. Это имя. Иви.

В новостях пустили видеоролик, показывающий, как Ройс покидает отделение. На Ройсе был тот же браслет с бусинами из тигрового глаза, что и в ту ночь. Рука висела на перевязи — еще не выздоровела после травмы, причиненной Иви.

И эти желтовато-коричневые бусины тигрового глаза. Почему-то этот проклятый браслет заставил гнев Рейчел запылать лесным пожаром.

Иви хотела его изувечить, а то и прикончить. Рейчел до сих пор мысленно видела Иви с ножом клинком вниз, готовую вонзить его в грабителя. Но Рейчел ей помешала.

И чего ради? Потому что считала, что отвечать насилием на насилие не годится. Но вооруженные ограбления? Подозрение в изнасилованиях? Она не забыла, что Иви сказала в ту ночь.