Охотники на фазанов - Юсси Адлер-Ольсен

Человек, загоравший на палубе, был очень бледен — явное малокровие. Как же его измотала необходимость изыскивать достойное юридическое прикрытие для всех творимых его хозяевами подлостей! Сколько раз уже Карлу приходилось подобное наблюдать! Нет людей, которые бы выглядели бледнее, чем полицейские, на которых висят нераскрытые дела, и адвокаты, у которых за плечами слишком много дел улаженных.

— Особо отличались, говорите? Это можно сказать о каждом из них. Превосходные молодые люди, как мне представляется. Это подтверждается и всей их дальнейшей деятельностью. Вам так не кажется?

— Н-да, — протянул Карл. — Я в этом не очень-то разбираюсь. Но один из них выстрелил сам себе в причинное место, другой зарабатывает на жизнь, накачивая женщин ботоксом и силиконом, третий демонстрирует вышагивающих взад и вперед по подиуму дистрофичных девчушек, четвертый сидит за решеткой, пятый помогает богатым наживаться за счет неинформированности мелких вкладчиков, и, наконец, последняя уже двенадцать лет живет на улице. Просто не знаю, что и сказать!

— Полагаю, с вашей стороны очень неосторожно заявлять такое публично! — парировал Крум, уже готовый вчинить Карлу иск.

— Публично? — удивился Карл, оглядывая обстановку из красного дерева, стекловолокна и хромированной стали. — Где еще найдется менее публичное место, чем это? — произнес он, с улыбкой разведя руками, как бы в виде комплимента. — Ну так как же насчет Кимми Лассен? Разве она ничем не выделялась? Разве она не играла в деятельности группы ведущую роль? Не могут ли Флорин, Дюббёль-Йенсен и Прам быть заинтересованы в том, чтобы она тихо и незаметно исчезла с лица земли?

На лбу Бента Крума прорезались вертикальные морщины — не слишком приятное зрелище:

— Должен вам напомнить, что она уже исчезла. Причем, хочу заметить, по собственной доброй воле.

— Ты это записал? — Карл обернулся к Ассаду.

Тот в подтверждение помахал поднятым карандашом.

— Благодарю, — сказал Карл. — Это все.

Они встали.

— Как вы сказали? — всполошился Крум. — Записал? Что это значит?

— Вы только что признали, что группа заинтересована в исчезновении Кимми Лассен.

— Нет. Этого я никоим образом не признавал.

— Разве не так, Ассад?

Сириец энергично закивал, всячески выражая свою лояльность.

— У нас имеются всевозможные доказательства того, что брат и сестра в Рёрвиге были убиты этой группой, — сказал Карл. — Я имею в виду отнюдь не одного только Бьярне Тёгерсена. До свидания, господин Крум, мы с вами наверняка еще увидимся. Кроме того, вам предстоит встреча с рядом лиц, о которых вы, возможно, слыхали, а возможно, и нет. Во всяком случае, все это очень интересные люди с хорошей памятью. Например, Манфред Слот, друг Коре Бруно.

На это имя Крум никак не прореагировал.

— Еще учитель из частной школы Клаус Йеппесен, не говоря уже о Кюле Бассете, с которого я вчера снял показания в Мадриде.

Теперь уж Крум не остался безучастным.

— Минуточку! — воскликнул он, хватая Карла за рукав.

Карл неодобрительно взглянул на его руку, после чего адвокат мгновенно ее отдернул.

— Да-да, господин Крум, — сказал Карл. — Мы знаем, что вы кровно заинтересованы в благополучии группы. Так, например, вы являетесь председателем правления частной клиники «Каракас». Одно уж это, вероятно, обеспечивает вам возможность так приятно проводить досуг, — добавил он, обводя рестораны вблизи причала и простор Эресунна.

Можно было не сомневаться, что Бент Крум незамедлительно кинется звонить членам группы.

Это подготовит их к разговору с Карлом, и, возможно, к моменту встречи с ним они достигнут нужной кондиции.

В клинику «Каракас» Карл и Ассад вошли как два солидных господина, собирающихся подправить свою внешность и желающих ознакомиться с обстановкой, прежде чем решиться, например, на отсасывание излишнего жира. Разумеется, дежурный за стойкой в вестибюле пытался их остановить, но Карл целеустремленно направился в ту часть здания, где, очевидно, располагалась администрация.

— Где Дитлев Прам? — спросил он секретаршу, наткнувшись наконец на табличку с надписью «Дитлев Прам. Генеральный директор».

Она уже взялась за телефонную трубку, чтобы вызвать охрану, но тут он предъявил свой жетон и одарил ее такой улыбкой, которую нашла бы обезоруживающей даже чуждая иллюзий матушка Карла.

— Уж извините, что мы так врываемся, но нам необходимо поговорить с Дитлевом Прамом. Если бы вы могли позвать его сюда, и он, и мы будем только рады.

Но секретарша на это не клюнула.

— К сожалению, сегодня он занят, — ответила она решительно. — Если хотите, я могу назначить вам время. Как насчет двадцать второго октября в четырнадцать пятнадцать? Подойдет?

Значит, не вышло побеседовать с Прамом прямо сейчас, а жаль, черт возьми!

— Спасибо, мы еще позвоним, — сказал Карл и удалился вместе с Ассадом.

Можно не сомневаться, что секретарша, конечно же, предупредит шефа. Вон она уже вышла на террасу с мобильником в руке. Толковая девушка!

— Нам сказали пройти сюда, — бросил Карл дежурному, когда они снова проходили через вестибюль, и махнул в сторону стационара.

По пути их провожали внимательные взгляды, на которые оба отвечали вежливыми кивками.

Пройдя через операционное отделение, они задержались посмотреть, не покажется ли где-нибудь Прам. Затем, миновав ряд одноместных палат, из которых в большинстве неслись звуки классической музыки, попали в служебное крыло, по которому ходили люди не столь ухоженной наружности, облаченные в форму попроще.

Кивнув мимоходом поварам, визитеры наконец очутились в прачечной, где их встретила испуганными взглядами бригада женщин явно азиатского происхождения.

Карл готов был поспорить, что если Прам узнает о его посещении этого полуподвала, то обязательно позаботится о том, чтобы через час даже духу этих прачек здесь не было.

На обратном пути Ассад молчал и, лишь подъехав к Клампенборгу, обернулся к Карлу:

— Куда бы ты пошел на месте Кимми Лассен?

Карл пожал плечами. Кто же может знать? Кимми довольно-таки непредсказуема. Судя по всему, она отличается редким талантом находить неожиданные решения. Сейчас она может быть где угодно.

— Во всяком случае, ясно, что ей очень хотелось навсегда избавиться от Ольбека и его слежки. Ведь не скажешь, что она и ее бывшие приятели теперь живут друг у друга за душой.

— Живут душа в душу, так надо говорить.

— В отделе убийств сказали, что в субботу вечером Ольбек побывал в каком-то заведении «Дамхускро». Я тебе уже говорил?

— Нет. Но я слышал об этом.

— А ушел он оттуда с женщиной, да?

— Вот этого я не слышал.

— Так вот: если она укокошила Ольбека, остальные в группе этому не обрадуются.

Это было еще довольно мягко сказано!

— А сейчас, значит, у нее началась с ними война.

Карл устало кивнул. Он вдруг почувствовал, что последние несколько дней сказались не только на его голове, но и на всей нервной системе, включая моторику. Педаль газа показалась такой тугой, что еле поддавалась.

— Ты не думаешь, что она захочет сейчас вернуться в тот дом, где ты нашел тайник, чтобы иметь под рукой доказательства против них?

Карл медленно кивнул. Это открывало неплохие перспективы. Но не менее привлекательной выглядела идея свернуть на обочину и вздремнуть.

— Так, может быть, нам поехать туда? — заключил Ассад.

В Одрупе они застали запертую дверь и темные окна. Они несколько раз нажимали на звонок, потом проверили и набрали номер домашнего телефона. Было слышно, как за дверью раздаются звонки, но трубку никто не снимал. Словом, попытка оказалась неудачной. Но Карл не видел причин тревожиться: могут же у пожилой женщины найтись дела вне дома.

— Ладно, пошли, — сказал Карл. — Ты поведешь, а я пока посплю.

Когда Карл и Ассад возвратились в управление, Роза как раз собралась уходить. Все! Пора наконец домой! И до послезавтра ее могут не ждать. Она и так трудилась все выходные напролет: и вечером в пятницу, всю субботу и даже часть воскресенья. Она же все-таки не машина!

Карл полностью разделял ее чувства.

— Между прочим, — сказала она, — в Берне мне попался человек, который смог найти файл Кирстен-Марии Лассен.

Значит, закончила работу по всему списку.

— В Швейцарии она была хорошей студенткой. Сказали, что никаких фокусов не выкидывала. Единственное, с ее возлюбленным произошел несчастный случай на лыжной трассе и он погиб. В остальном же, как следует из ее личного дела, все у нее шло прекрасно.

— Несчастный случай на лыжной трассе?

— Да. И дама из канцелярии сказала, что это было немного странно. После об этом было много разговоров. Тот парень был очень хорошим лыжником. Не в его привычках было кататься по снежной целине, где на пути попадается столько скал.