Голливудский мустанг - Генри Денкер

— Ну, малыш, как дела?

— Хорошо. Отлично. Великолепно. Почему ты спрашиваешь?

— Почему? Я твой агент и беспокоюсь о тебе. Я твой исполнительный продюсер и беспокоюсь о фильме. Я жду шедевра.

Джок Финли знал, что Филин попросил его удалить всех из радиотрейлера не ради такого рутинного разговора. Где-то рядом находился ржавый рыболовный крючок. Джок решил выявить его самым прямым способом.

— Послушай, Марти, я снимаю ответственную сцену. Я нужен на съемочной площадке.

Как и предполагал Джок, Марти тотчас заговорил о существенном.

— Прежде чем ты уйдешь, малыш, скажи, как там все? Нет проблем? С девушкой?

— С девушкой? — удивленно спросил Джок.

Он лучше чем кто-либо знал, о чем идет речь.

— Утром мне позвонили из Нью-Йорка. В «Репортере» появилась заметка о… лучше я прочитаю: «На натуре, где снимается «Мустанг», назревает драка между знаменитым актером и режиссером, которого считают первым жеребцом в табуне». Это может встревожить студию. Особенно теперь, когда они обсуждают рекламную кампанию стоимостью в два миллиона долларов. Даже готовят специальное гастрольное шоу. «Мюзик-холл» мечтает познакомиться с лентой. Они не хотят, чтобы сейчас произошло нечто плохое.

— Ничего плохого не произойдет! — Джок Финли понял, что он кричит. Понизив голос он сказал: — Послушай, Марти, картина будет отснята. Она получится великолепной. Дейзи не подведет. Пока я считаю, что, трахаясь с ней, я приношу пользу картине, я делаю это. А если для картины полезнее воздерживаться от этого, я не трахаюсь с Дейзи. Сейчас имеет место именно это. Я не хочу, чтобы кто-то еще знал об этом! Понятно?

— Малыш, ты можешь не повторять это, — ответил Филин.

Они оба знали, что, положив трубку, Марти позвонит на студию, в редакцию «Голливудского репортера» и нескольким знакомым газетчикам.

Слух разнесется по городу. К концу дня зазвучат шутки о Джок-соке Финли. О том, как он получил свое имя. О том, что он обладает большей сексуальностью, чем все его актеры, вместе взятые. Что он с ее помощью добивается от актрис поразительной игры. Что это — величайший любовный роман со времени Бергмана и Росселлини. Вечером в «Ла Скала» люди будут говорить: «Большой талант, большой член».

Корректировка слухов, циркулирующих в Лос-Анджелесе, не изменит происходящее на натуре. Шестидесятидвухлетний Престон Карр, который по возрасту мог быть отцом Джока, средь бела дня увел у него девушку. На глазах у всей съемочной группы. И не просто какую-то девушку, а Дейзи Доннелл. Все знали о ее многочисленных быстротечных романах с мужчинами, за которых она не выходила замуж, но это не могло утешить Джока Финли, который сам обладал определенной репутацией и гордостью.

Актер нуждается в гордости, чтобы играть. Для режиссера это справедливо в еще большей степени. Он отвечает за сотни людей, командует ими, как армией. Чувствует за всех актеров. Воплощает замысел автора. Защищает миллионы долларов, вкладываемых киностудией. Он — босс, распоряжающийся всем, хотя порой кажется слугой всех и каждого. Чтобы ежечасно шагать по натянутому канату, режиссер должен обладать гордостью, мужеством, агрессивностью, душевной тонкостью, а главное — верой в себя. Поэтому ему противопоказано много раз за день подвергаться унижению.

Однако Джок испытывал унижение всякий раз, когда ему был нужен для съемок Карр, а актера находили в трейлере Дейзи. К концу второго дня все уже шутили на эту тему.

Всякий раз, когда Джок приказывал: «Найдите его!», все члены съемочной группы притворялись поглощенными своей уже сделанной работой — никто не хотел смотреть на Джока и смущать его своими взглядами. Ситуация вскоре усугубилась. Джок выпалил:

— Позовите его! Я готов снимать!

Ассистент Джока, Лес Анселл, побежал к трейлеру Дейзи. Вернувшись через несколько секунд, он сообщил:

— Они… не отвечают.

Господи! На часах было пятнадцать минут четвертого. Нужное освещение сохранится в течение часа. А этот сукин сын трахает эту шлюху! Какое кино можно снимать в таких условиях? И это позволяет себе профессионал, великий Король кинематографа? Джок внезапно принялся рассматривать и чистить объектив. Лес Анселл резким тоном приказал технику принести или переставить что-то. Ассистент Джо сказал: «Надо перезарядить камеру, иначе пленка может закончиться на середине сцены». Это займет десять минут. Все думали как и Джок, но выражали свои мысли в корректной, вежливой, косвенной форме.

Джок Финли не поощрял жалость. Он мог сам проявлять ее по отношению к актерам, делая это тактично, деликатно.

Однако теперь он стал объектом сочувствия. Он никогда не забудет этого. И никогда не простит повинного в этом человека. Луиза оценила бы иронию судьбы: Джок Финли, никогда не любивший по-настоящему женщину, использовавший секс как средство, попал в такое обидное для него положение. Джок Финли, гордившийся тем, что он оставался хозяином положения с любой женщиной, стал жертвой одной женщины. И одного мужчины.

Он мог избрать сейчас одну из двух линий поведения. Дождаться появления Престона. Или подойти к трейлеру, постучать в дверь и сказать: «Мистер Карр, я тут снимаю фильм. Если у вас найдется время между половыми актами, мы готовы начать!»

Это было рискованным шагом. Нельзя предсказать реакцию такого самоуверенного человека, как Престон Карр.

Поэтому Джок Финли сел в режиссерское кресло и не без удовольствия бросил своему ассистенту:

— Объявите пятиминутный перерыв. Нет, лучше пятнадцатиминутный. Кто знает, сколько времени уйдет на то, чтобы у него встало?

Шутка была дешевой — никто не понимал это лучше самого Джока, — но вызвала смех. Джок знал, что ее повторят в Лос-Анджелесе; она добавит что-то к репутации режиссера, оживит легенду о джок-соке.

Раньше и громче всех засмеялся Тони Бойд, молодой актер, игравший в фильме роль третьего участника любовного конфликта. Если отбросить символику и скрытый смысл, забыть о конформизме общества и противопоставляемой ему свободе мустангов, последних обладателей личной свободы, — все это станет хлебом для критиков, — «Мустанг» являлся для зрителей любовной историей в стиле «вестерн».

Эта история развивалась так, как она должна была развиваться: мужчина находил девушку и терял ее — она уходила к более молодому человеку.

Более молодого человека играл Тони Бойд; его взяли из популярного телесериала, который исчерпал себя. Бойд оказался весьма хорошим актером. Несколько лет тому назад агент Тони, не видя для него подходящих ролей в театре, уговорил актера поехать в Голливуд и сняться ради быстрых денег в пробной телепостановке. Эта работа имела успех, и на Бойда возник устойчивый спрос. Последние четыре года он снимался почти ежедневно с шести утра до восьми вечера.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});