Символы распада - Чингиз Абдуллаев

В половине четвертого ночи Машков зашел к Дронго, и они, выйдя из комнаты, поспешили к лифту номер шесть, расположенному в конце длинного коридора. Дронго около часа потратил на изучение внутреннего устройства отеля, чтобы не заблудиться. Их задача облегчалась еще и тем, что оба интересующих их человека жили в разных номерах. Сноб Ревелли решил, что его добровольный телохранитель не может жить в одном номере с ним. А может, он просто боялся оставаться на ночь с убийцей, который так лихо расправился у него на глазах с двумя киллерами.

Дронго уже изложил свой план Машкову, и тот его одобрил. Следовало сыграть на внезапности и на незнании Полухиным языков. Они прошли по коридору, спустились на этаж, сели в лифт, поднялись на два этажа в другом крыле и наконец оказались у дверей номера Полухина. Машков осторожно постучал. Дронго стоял в стороне так, чтобы не быть заметным из «глазка». Глазки, кстати, были на всех дверях этого отеля.

— Кто там? — спросил сонный Полухин и хромая подошел к дверям.

Машков начал что-то объяснять по-английски, но Полухин его не понял.

— Ноу, ноу, — крикнул он, отходя от двери. Машков снова постучал. Полухин вернулся и услышал, что неизвестный говорит: «Портье, портье».

— Ах, портье, — догадался Полухин, открывая дверь. В ту же секунду он оказался на полу. Дронго ринулся к нему и ударом своего более чем стокилограммового тела отбросил его от дверей. Когда Полухин попытался подняться, на нем уже сидел Машков, выворачивая его руки и затягивая их полотенцем. Полухин не мог даже кричать, так как Дронго сразу набросил на него простыню, затягивая ее на горле. Машков связал Полухину руки, затем так же тщательно и ноги. Простыня по-прежнему мешала Полухину видеть, что происходит. Дронго и Машков перенесли его на кровать.

— Ну что, — — громко спросил по-русски Машков, — доигрался, стервец? Решил корешей завалить. Думал, тебе так все с рук сойдет? Сам их послал и сам их подставил.

Полухин что-то простонал. Простыня уже не давила на горло, но он все еще не мог прийти в себя. А когда услышал обращенные к нему слова и понял, что это его соотечественники, он дернулся от страха. Нужно было не давать ему высунуться из-под простыни, чтобы он не понял, что у нападавших нет оружия.

— Давай кончай его, — глухо сказал Дронго, — чего ты с ним разговариваешь. Хорьков приказал найти и кончить. Без разговоров…

— Подождите, — простонал Полухин, — подождите. Этот итальянец здесь, в соседнем номере… Я за ним следил. Они убрали наших ребят, но я за ним все время следил.

— Врешь, мерзавец, — больно ударил его Машков, — ты сам их и убрал в Париже. А потом полетел в Палермо, в Италию. Думаешь, мы про тебя ничего не знаем?

Лежавший на кровати бандит снова шевельнулся. Непонятно, какие чувства владели им.

— Кто вы? — испуганно спросил он. — Что вам нужно?

— Ты нужен и твой хозяин.

— Он не мой хозяин.

— На том свете будешь сказки рассказывать, — зло посоветовал Машков и, обращаясь к Дронго, громко сказал: — Кончай его.

— Стойте, — дернулся Полухин, — он здесь. У него есть деньги. Много денег. Не нужно меня трогать, я вам помогу стать миллионерами. Честное слово, помогу.

— Откуда у него деньги?

— У каких-то арабов получал. Сам видел. Целый чемодан денег.

Дронго и Машков переглянулись. Их предположение о связи Абделя с Ревелли полностью подтвердилось.

— За что деньги получал?

— За ящики, за грузы наши. Хорьков знает, за что. — Полухин дергался, пытаясь сбросить с себя простыню, но Дронго только еще сильнее замотал ему голову. Полухин, поняв, что они не хотят, чтобы он их увидел, сразу стих.

— Сколько денег у твоего макаронника? — спросил Машков. Дронго покачал головой. Полковник ошибся. Обычный убийца, которого должен был прислать Хорьков, не мог знать, что итальянцев называют в Европе макаронниками за их любовь к спагетти. Такое мог знать только образованный офицер ФСБ. Полухин задумался. Может, он тоже ошибается.

— Вы откуда, ребята? — спросил он. — Я ведь Хорькову не враг какой. И никого я не убивал, это все поклеп. А вы откуда? — снова спросил он.

— Тебя не касается, — огрызнулся Машков, расстроенный своей очевидной ошибкой. — У итальянца оружие есть?

— Есть. Он всегда пистолет носит. Словно боится чего.

— Куда арабы делись, которые деньги платили? — поинтересовался Машков. Он был прав, этот вопрос интересовал его более других, но Полухин снова занервничал. Обычный киллер не интересуется тем, кто платил деньги и куда он скрылся. Его интересует, где нужный человек и где могут быть деньги. А этот тип задавал совсем другие вопросы.

— Вы из милиции? — начал понимать Полухин.

— Нет. Из отряда архангелов, — пошутил Машков. — Вы куда должны ухать отсюда? Быстрее говори, у нас мало времени.

— Он в Америку, я в Испанию. У меня нет американской визы, но он обещал потом прислать.

— Когда он в Америку летит?

— Сегодня утром. — Полухин отвечал уже значительно увереннее — он вдруг понял, почему с него не снимают простыню. Если бы они хотели его убить, то наверняка не стали бы закрывать глаза. Какая разница, что именно он увидит, ведь у покойника все равно не будет возможности рассказать об этом кому-либо. Следовательно, ворвавшиеся к нему люди были не киллерами Хорькова. Они бы просто не стали задавать столько вопросов. — Чего вы хотите? — спросил он прямо.

— Нам нужен твой хозяин, его деньги и исчезнувшие ящики, — ответил Машков. — Когда он улетает?

— Утром, в половине девятого. В шесть я должен зайти к нему.

Дронго посмотрел на Машкова. Тот пожал плечами и тихо напомнил:

— У него есть оружие.

— Другого шанса не будет, — тихо ответил Дронго.

— Думаешь, поднять этого скота и подставить его к дверям?

— Нет, конечно. Ему нельзя доверять ни в коем случае. Мы его оставим здесь, а сами пройдем туда. Я объясню, что меня просили его разбудить.

Полухин услышал их шепот и понял, что они совещаются.

— Не нужно меня трогать, ребята, — попросил он на всякий случай, — я еще много нужного сказать могу и против Хорькова в суде выступить, если хотите.

Он сделал окончательный вывод о том, откуда эти люди, и теперь уже лежал более спокойно.

— Останешься здесь, — строго сказал Машков, — а мы пока зайдем к твоему напарнику. Если пикнешь, я тебя лично порешу.

— Простыню сними, — попросил Полухин.

— Нет. Мы сейчас сделаем по-другому. Машков наклонился и завязал глаза Полухина полотенцем. Потом убрал простыню и негромко спросил:

— Как себя чувствуешь?

— Терпимо, — отозвался Полухин, — ничего, так лежать можно.

— Я вызову официанта из ресторана, — предложил Дронго, — иначе Ревелли не откроет нам дверь.

— Правильно, — согласился Машков. Дронго подошел к телефону и попросил принести чай. Когда через десять минут в комнату вошел уже немолодой официант, ему быстро заткнули рот, связали и уложили рядом с Полухиным. Его фирменная одежда не могла подойти широкоплечему Дронго. Машкову она тоже оказалась впритык, но он кое-как сумел влезть в нее.

— Пошли, — сказал Дронго, — но по-английски скажешь только одну-две фразы. Не перестарайся, иначе Ревелли все поймет.

— Он сейчас сонный и счастливый.

— Такой тип людей всегда настороже. Он ведь все время носит с собой оружие, — возразил Дронго.

Они прошли к соседнему номеру. Снизу уже раздавался шум. Отель оживал. В половине седьмого утра начинался завтрак на первом этаже. Машков постучал в дверь. Почти сразу же уверенный голос спросил, что нужно. Машков ответил, что постоялец из соседнего номера заказал в номер люкс два завтрака. Дверь резко открылась. Дронго даже не успел прыгнуть. Ревелли подозрительно глядел на Машкова.

— Кто вы такой? — спросил он, и в этот момент полковник ударом ноги отбросил от себя сервиро-вочный столик и прыгнул на Ревелли. Тот хотел уклониться, но было поздно — Машков схватил его за горло, и они упали на ковер. Когда через секунду в комнату ворвался Дронго, исход схватки был предрешен. Еще через некоторое время Ревелли лежал в своей спальне, а Дронго и Машков потрошили его чемодан. Найденная сумма потрясла обоих. Ревелли имел при себе наличными почти полмиллиона долларов, разложенных в сумке, чемодане, куртке, пиджаке.

— Где вы работаете? — спросил Дронго, наклоняясь к нему. — У вас очень хорошая зарплата.

— Иди ты… — огрызнулся Ревелли. Он решил, что это либо грабители, либо люди Абделя.

— Ай, как некультурно. — Машков вынул пистолет из чемодана. Разговор шел на английском, который понимали все трое.

— Чего вам нужно? — приподнял голову Ревелли.

— Абдель, — сообщил Дронго, — нам нужен Абдель.

— Я такого не знаю, — быстро ответил Ревелли.

— Врешь, — убежденно сказал Дронго, — ты его знаешь. И знаешь, где его искать. Мне нужно знать, где он и где груз, который ты ему продал.

— Какой груз?