Фанфик Чудовище - Ushba

Разумеется, идти в банк, чтоб забрать из сейфа, полного галеонов, только старый артефакт, я не собиралась. Было бы полным идиотизм оставлять кругленькую сумму неведомо кому: я не особо верила, что и единичное мое посещение банка пройдет как надо, не говоря уж о повторном. Выводить деньги из-под ведомства гоблинов я намеревалась по старой отработанной схеме через магловские банки. Прочую золотую и не очень рухлядь было решено так и оставить, но да ладно, téidís i dtigh an diabhail! (п/а: ирл. черт с ними!) И так сумма получалась кругленькой, в несколько раз превышающей ту, что я получила за свой дом в Хинчли. К гоблинам со мной отправлялся Живоглот: у полукниззла, в случае чего, было больше шансов ускользнуть незамеченным, чем у Добби. Эльфов, тем более свободных, гоблины не переваривали. Маскировки ради рыжего кота после долгих уговоров перекрасили в трехцветного.

Само посещение банка, вопреки всем опасениям, прошло по плану, без неожиданных сюрпризов. То ли серорожим было начхать, то ли их хваленая система безопасности меня не учуяла. Чаша Хаффлпафф была обнаружена в дальнем углу, проверена на предмет наличия частицы чужой души и помещена в специально приготовленный для нее безразмерный мешочек, прикрепленный к ошейнику Живоглота. Гоблин хоть и скривился как сестричка Цисс при виде грязнокровных отродий, но перевод денег на магловские счета произвел. Довольно скоро я оказалась на выходе из Гринготтса, и жизнь была хороша, несмотря на то, что у мена слегка поднялась температура. Зато по возвращению в Ирландию неприятности посыпались как из дырявого мешка. Но Мерлина ради, чего еще ожидать от этой проклятой страны и ее жителей, сплошь пьянь, ворье и мошенников?!

Для начала у меня не получилось отобрать у кота вещь Лорда, а это крашенная мохнатая тварь вообще взбесилась и поцарапала мне руку. Разумеется, я вытащила палочку и попыталась объяснить бешеному комку шерсти, как следует вести себя с людьми, но уродец неожиданно ловко увернулся. А потом невесть откуда трансгрессировал этот дементоров щенок Поттер и без лишних слов вырубил меня. Быстро, засранец, и качественно. Научила, мать его грязнокровку, на свою голову!

Очнулась я только к концу недели, провалявшись в жесточайшей лихорадке несколько дней. Я была слаба как новорожденный котенок, магии во мне не ощущалось ни на гран, но на этом плохие новости собственно и заканчивались. Потому что я была все еще я, безымянная ирландка, за последние десять лет уже привыкшая к тому, что меня называют Патрицией. Я не испытывала никакого благоговения перед мистером Томом Реддлом и была бы рада прикопать этого tuilli к дьяволу с концами. (п/а: ирл. мерзавец) И если я ту чашу не прощелкала, то мечта моя должна была в скором времени осуществиться. Еще одной хорошей новостью являлось то, что Твари в моем сознании не ощущалось. Никак, совсем, будто ее никогда и не было. Вот и чудненько!

Самим фактом своего пробуждения я была здорово обязана Воробушку. Без его вмешательства не я бы, а Тварь бы меня поглотила. То-то мне казалось в бреду, что тухлятину сожрать пытаюсь! Такие финты и для взрослых опытных магов даются нелегко, а гению моему было всего пятнадцать, поэтому похоронное выражение опять осунувшейся мордахи я сначала списала на обыкновенную усталость. Однако едва я более-менее окрепла, мои заблуждения были рассеяны. Все началось с того, что я спросила о судьбе чаши Хаффлпафф.

— Все нормально, — ответил шкет. — Я ее вчера уничтожил... Проверил, чаша — та самая, — ответил он на готовый сорваться с языка вопрос.

А вот это было нехорошо: что могло случиться, что у мелкого опять срабатывает на прием?

— Все хорошо, Патти, правда! — ну вот, опять!

«Колись, зараза, все равно ведь узнаю! — подумала я. — Реддл, что ли, сбежал?!» Воробей в ответ тяжело вздохнул.

— Да если бы...

Как оказалось, Реддл не сбежал, но от этого легче не стало. Нет, дядюшка Фестер все так же тихонечко лежал в коме в дальнем углу пещеры. И когда я отправилась в банк, шкет, само собой, полез в его воспоминания, дабы узнать, что же на самом деле произошло в канун Самайна восемьдесят первого и cad faoi sa diabhal Темный Лорд забыл в Годриковой лощине? (п/а: ирл. Какого черта) Если честно, меня тот самый вечер тоже интересовал несказанно. Одного посещения Годриковой лощины хватило, чтоб понять, почему о Гарри Поттере так много говорили. Дело в том, что Фиделиус с коттеджа Поттеров никто не снимал. Он попросту слетел. По причине разрушения камня основания, на котором и держался. Собственно говоря, нарушение целостности камня основания коттеджа, построенного, судя по всему, где-то в конце пятидесятых, и привело к частичному разрушению дома. Но вот в чем штука: мало что на этом свете способно уничтожить камень, и уж точно при этом ни один ребенок не способен выжить. А Авада там или не Авада — дело пятое.

Поскольку отсутствовала я не так уж и долго, все, что смог выудить Воробей — это подробности гибели родителей. И то не полностью: на самом интересном его прервал Добби. А уж домовика по тревоге поднял Живоглот. Это наглое рыжее чудовище, оказывается, на малых расстояниях было способно к минимальному обмену сообщениями с Добби. Так что пока я гонялась с Круциатусами за полукниззлом, эльф успел притащить ко мне шкета, которого я не зря два месяца регулярно гоняла по бережку. Подросток не спасовал, а сначала ударил каскадом заклинаний, лишив и меня, и Живоглота тем самым сознания, а потом стал разбираться, cad sa riach тут творилось. (п/а: ирл. какого черта)

Однако то, что птах все же успел у Реддла увидеть, заставило его ограничиться уничтожением чаши вместо того, чтоб упокоить навечно еще и нашего спящего красавца. Визит Темного Лорда в дом Поттеров совершенно не напоминал обычное убийство. Это был ритуал с принесением человеческой жертвы, отдаленно напоминающий создание хоркрукса. Mallacht mo chléibh air! (п/а: ирл. Будь он проклят!) Go n-ardaí an diabhal léis sé! (п/а: ирл. Черт его побери!) Чудненько!

73. Хорпакрат

Согласно общепринятой теории первый хоркрукс был сотворен неким Герпо Злостным из Афин в десятых годах до нашей эры. Этот же парень, кстати, вывел первого василиска. Еще один темный гений магического мира. Однако немногочисленные историки, решившиеся исследовать эту часть истории магического мира, были уверены, что все достижения Герпо были основаны на украденных им из филиала Александрийской библиотеки манускриптов. В пользу этой точки зрения говорило и то, что в момент обстрела Александрии Юлием Цезарем Герпо прислуживал в Серапеуме, где и располагался сам филиал, и то, что все труды были опубликованы в течение весьма короткого периода времени, и даже то, что соотечественники в Афинах дали ему прозвище, которое с греческого переводилось не только как «Злостный», но и как «Вороватый», «Скользкий» и прочее в том же духе. Том Реддл, по понятным причинам заинтересовавшийся биографией и трудами Злостного, был уверен, что историки принижали достижения этого античного ученого. Он считал, что Герпо не украл свитки, а спас от огня и уничтожения. К тому же большинство этих трудов было написано на жреческой тайнописи, однако практически никто из исследователей не упоминает о том, насколько было мало тех, кто мог перевести эти свитки. Герпо Злостный был одним из этих немногочисленных специалистов, так как являлся змееустом: жреческая идеографика была частично основана на серпентаго, а тех, кто был способен общаться со змеями, всегда было мало.

Теория разделения души и возвращения с того света была основана на записях жрецов Осириса времен Древнего царства. Однако опубликованы были не все исследования, а только часть. Дело в том, что раскалывать свою душу Герпо не спешил. Он экспериментировал с душами рабов, что, в конце концов, привело к его поспешному бегству из Афин в Диррахий. Однако удача отвернулась от парня: вскоре после прибытия в этот город он был убит. А почти два тысячелетия спустя чудом уцелевшие выкладки Герпо достались Тому Реддлу. Турок-барыга так и не понял, что именно он всучил заезжему магу: он-то считал, что это чистой воды подделка, груда барахла, на которую только полный лох позарится. Но пройдоха в феске, в отличие от Лорда, не был змееустом. Труды и исследования Герпо сыграли немаловажную роль, когда Реддл узнал о некоем пророчестве, что предрекло приход мага, способного победить Темного Лорда. Узнал, кстати, от Северуса Снейпа, которого отправил устраиваться преподавателем зельеварения в Хогвартс.

Не сказать, чтоб Реддл верил в пророчества или предсказания. Он был из тех, кого маглы посчитали бы агностиком. В школе он не посещал предсказания, считая этот предмет бесполезной тратой времени. Однако с годами Лорд стал несколько осторожнее, и отбрасывать информацию, даже если она показалась ему полной чушью, уже не спешил. Благо среди его доверенных сторонников был тот, кто углубленно изучал эту область магической науки. И пусть Рабастан Лестрейндж сам не был оракулом или пророком, отличить подделку от подлинного пророчества он мог, равно как и попытаться его расшифровать. Что и было сделано.