Когда отцветает камелия - Александра Альва

прикрыл глаза. Голубые огни мерцали на его хвостах, освещая заросший травой обрыв. – Если что-то пойдёт не так, у меня не получится быстро вернуться и спасти тебя. Ёкаи опасны, ты и сама знаешь, что им нельзя доверять.

– Я всегда осторожна.

– И всё же…

– Я ваша акамэ, так и позвольте мне выполнять свою работу!

Она и правда хотела попробовать принять ту самую жизнь, о которой думала сегодня вечером, сидя вместе с Кэтору и Хару на этом самом месте. А может, и ей саке ударило в голову, а наутро она пожалеет о своих словах и смелости. Но не сейчас.

– Моя акамэ, – повторил Юкио и наклонился, оставив лёгкий поцелуй на лбу Цубаки. – Хорошо, если ты хочешь продолжать выполнять свои обязанности, я не буду тебе препятствовать, но ты должна пообещать мне кое-что.

Он убрал руку с её шеи и поднял два пальца вверх.

– Первое – не снимать талисман, который я тебе подарил, и второе – во всём слушаться Кэтору. Я дам ему необходимые указания на случай, если юрэй решит что-нибудь выкинуть.

– Конечно, Юкио-но ками! Я отнесусь к заданию серьёзно, обещаю.

– С собой обязательно возьми этот веер! – Он протянул Цубаки найденный в самурайском доме артефакт, завёрнутый в платок. – На нём остались следы юрэй, и такая вещь поможет успокоить призрака при необходимости.

Акамэ кивнула и, взяв маленький веер-утива, убрала его в рукав.

– Похоже, это все указания, – проговорил Юкио и сложил руки на груди. – Хотя нет, есть ещё одно: когда мы наедине, можешь обращаться ко мне не так официально? Хочу услышать, как ты зовёшь меня только по имени.

Цубаки приподняла брови, но тут же приняла брошенный вызов и сказала:

– Юкио.

Слово прозвучало с осторожностью и трепетом, и акамэ замерла на мгновение, осознав, каким завораживающим могло быть имя хозяина святилища без лишних титулов.

– Юкио! – повторила она, добавляя в голос уверенности, и в её глазах заискрились красные огоньки.

Она видела, как поменялось лицо кицунэ: светлые брови поползли вверх, а губы приоткрылись, будто Юкио-но ками собирался что-то сказать, но всё же передумал и решил вместо этого улыбнуться своей лисьей полуулыбкой. Цубаки догадывалась, что оказалась первой из простых смертных, кто осмелился назвать его подобным образом, и теперь чувство безоговорочной победы нахлынуло на неё, заставляя сердце пуститься в галоп.

– Мне нравится, – ответил наконец Юкио, немного склонив голову набок. – Всё такая же смелая, как и в нашу первую встречу.

Он коснулся её руки тыльной стороной ладони, и Цубаки почувствовала, как запылала кожа, когда их пальцы переплелись.

– А ты всё-таки немного другой, не такой, каким я тебя представила в тот день.

– И какой же я?

– Не злое божество, думающее только о себе и своих заслугах, не хитрый кицунэ, подстерегающий беззащитных девушек. Ты заботишься о людях, хоть и пытаешься это скрыть за преданностью богине Инари.

Глаза Юкио замерцали, и он усмехнулся.

– Ты знаешь меня не так долго, а ведь я прожил на земле уже больше пятисот лет. Не слишком ли поспешный вывод?

– Не думаю, что ошибаюсь, – пожала плечами Цубаки и крепче сжала пальцы хозяина святилища, перед тем как отпустить.

Глава 22

Очистительный ритуал

На воротах известной в Камакуре самурайской семьи Такэда висели обереги и офуда116 из разных синтоистских святилищ. На фоне тысяч разноцветных бумажных полосок, которыми горожане украшали веточки бамбука, что стояли у каждого дома в преддверье Танабаты, эти талисманы не сильно выделялись: их даже можно было принять за очередные тандзаку117 с пожеланиями. Но знающие люди с лёгкостью определяли, что здесь использовалась сильная магия.

Подойдя ближе к воротам, Харука наклонилась и присмотрелась к земле: перед порогом кто-то насыпал длинную дорожку из соли и нарисовал мелом две решётки-доуман.

– Похоже, сюда уже наведывались оммёдзи из бюро, – сказала она, оглядывая приспособления, которые предназначались для сдерживания злых духов. – Могу предположить, что хозяин дома либо просто до ужаса боится ёкаев, либо ждёт одного из них.

– Думаю, Такэда Горо знал, что юрэй рано или поздно вернётся, – проговорила Цубаки, выходя из-за спины Хару и протягивая руку к оберегам. – Поэтому подготовился.

Она постучала в красные ворота, и глухой стук разнёсся над улицей. Когда акамэ дотронулась до бумажных офуда, развешанных на двери, по коже скользнул холодок, который пробрался под рукава и дополз до самого сердца, сковывая грудь необъяснимым беспокойством. Ещё перед визитом в клан Такэда сюда направили срочное письмо с просьбой об аудиенции, но ответ так и не пришёл. Что бы ни происходило в этом доме, служителям святилища Яматомори стоило готовиться к худшему.

Талисманы омамори и белые бумажные молнии, которые Цубаки всегда носила в рукавах и за поясом, казались сегодня тяжелее, чем обычно, и тянули к земле, словно вместо них в кармашках лежали камни. Кэтору тоже вёл себя беспокойно: переминался с ноги на ногу и поглядывал в сторону рассыпанной соли, напоминая настороженного пса, учуявшего опасность.

Ворота протяжно заскрипели, приоткрываясь лишь наполовину, и оттуда выглянула седая голова мужчины с обветренным лицом и шрамом, пересекающим губу:

– Кто вы такие? Мы не ждём гостей.

– Мы пришли по делу к младшему господину Такэда. Из святилища Яматомори должно было прийти послание, – объяснила Хару, поправляя очки на переносице.

Она всё ещё носила белые одеяния оммёдзи, не стесняясь своего положения изгнанной, но теперь старалась не показываться на людных улицах, чтобы не наткнуться на магов из Государственного бюро по изгнанию демонов, которые могли знать о её провале.

– Мой хозяин писем не читает.

– Дело срочное! – заявил Кэтору, и в его ладони появился мешочек с монетами. – Сообщите господину Такэда, что мы хотим поговорить по поводу девушки по имени Минами.

Слуга со шрамом хмыкнул и выхватил из руки тануки взятку, проверяя, действительно ли внутри деньги. Когда он удостоверился, что получил достаточно, сразу же сухо ответил:

– Хозяин направился помолиться к святилищу у озера. Вам нужно обогнуть дом справа и пройти до конца улицы.

Седая голова исчезла за алой дверью, и ворота без предупреждения захлопнулись.

– Не нравится мне всё это, – пробормотал Кэтору и медленным шагом направился к углу дома. – Юрэй, которую мы сегодня привели, убила весь клан Такэда, а значит, именно её так боится наш молодой господин Горо. Вчера вечером мы вместе с каннуси Кимурой немного посидели в архиве и нашли одну старую молитву среди табличек влиятельных семей, которые всегда хранятся в особом месте. Оказывается, пару лет назад Такэда жаловались на злого духа, обосновавшегося в их