Гвардейская кавалерия - Андрей Бондаренко

— Следуйте, гости, за мной, — хмурым полушёпотом велел Ник. — Уже в более спокойной обстановке разберёмся — кто, что, зачем и почему…

Ник, поднявшись по скрипучей лесенке и отомкнув дверные замки, прошёл в дом первый. Прошёл, плотно-плотно задёрнул толстые шторы на всех трёх окнах, включил свет (одинокую тусклую лампочку под потолком), после чего, обернувшись к входной двери, пригласил:

— Заходите, бродяги. Дверку прикрывайте за собой. Щеколды задвигайте. В комнату проходите…. Ну, с прибытием вас на суровую боливийскую землю.

— Спасибо, — коротко улыбнулась женщина с пышными чёрными волосами, чьи глаза были скрыты за тёмными стёклами пляжных очков. — Польщены.

— Доброй ночи, дон Андрес, че, — поприветствовал насквозь знакомым голосом мужчина. — Смотрю, твой винный бизнес процветает? Даже, че, самые натуральные оптовые склады имеют место быть?

— Процветает. И оптовые склады завёл…. Как добрались? Не было ли проблем при пересечении боливийско-парагвайской границы?

— Какие, че, проблемы? Таможенники сонные, как зимние мухи. Даже близко к фуре не подходили…. Ты же их, наверняка, предварительно прикормил, че?

— Прикормил, — согласился Ник. — Как и полагается в таких случаях…. Ладно, соратники, избавляйтесь-ка от грима. Время, что называется, пришло…

«Женщина быстро справилась с поставленной задачей», — одобрительно хмыкнул задумчивый внутренний голос. — «То бишь, оперативно избавилась от пляжных очков и чёрного парика, пристроив их на краешек обеденного стола…. Анна-Мария Виртанен. Она же — Мари Вагнер-Ираола. Хм…. Интересно, что Мари здесь делает? В разработанном и утверждённом плане её появления в Боливии не предусматривалось. Впрочем, Мессингу видней…. Мужчина же слегка закопался. Сперва снял шляпу и профессорские очки. Потом аккуратно, затратив порядка пятнадцати секунд, извлёк из ноздрей два солидных ватных тампона. Всё это методично сложил на другом краю стола. А сейчас пытается вытащить изо рта…э-э-э, «накладную челюсть»…. Ага, вытащил-таки. Молодец…. И кто же это у нас? Легендарный и пламенный революционер Эрнесто Че Гевара, надо понимать. Только…э-э-э, сытый такой Че: упитанный и с ухоженными тёмно-каштановыми волосами. Ну-ну. Подправим, не вопрос…. А так-то да, развивается отечественная пластическая хирургия, развивается. Лихо ребята «преобразовали» классический персидский нос в типично-латиноамериканский. Не отнять и не прибавить. И шрам под правым глазом просто отличным получился. Замечательным. То бишь, похожим на оригинальный. Слов нет, уважаю…».

— Интересуешься, командир, каким это ветром меня сюда занесло? — спросила Мари. — И для чего?

— Ну, не то — чтобы интересуюсь, — передёрнул плечами Ник. — Но знать было бы не лишним. Для пользы общего дела.

— Ничего хитрого, дон Андрес…. Во-первых, ещё с год назад у нас с «настоящим» Эрнесто личные отношения поменяли свою плоскость. По моей, естественно, инициативе, мол: — «Любовь прошла. Сердцу не прикажешь. Поэтому отныне — мы просто боевые товарищи и единомышленники…». Он, понятное дело, сильно переживал. Уговаривал и ругался. Даже зубами скрипел. Но потом как-то смирился. И, что характерно, многие из наших ближайших соратников были в курсе этих перемен…. Для чего это было сделано? Вольф Григорьевич так выразился по этому поводу, мол: — «Чем меньше якорей удерживают Летучий Корабль на земле, тем больше вероятность, что он — в нужный момент — успешно взлетит…». Вот, как-то так. Сплошной прагматизм и рационализм…. Во-вторых, я в прошлом году, когда в учебном лагере Пинар-дель-Рио проводились тренировочные сборы для кандидатов на поездку в Боливию, упала со скалы. В принципе, ничего страшного и фатального: трещина на ключице и сломанная кисть правой руки. Тем не менее, Боливию пришлось отложить. А теперь, мол, всё окончательно срослось и зажило, вот, я и примчалась, горя желанием вложить личную лепту в борьбу с мировым империализмом. Это в том смысле, что так Микаэлю будет гораздо комфортней…

— Она примчалась, и любовь вспыхнула вновь, че, — пояснил Банкин. — А это значит, что мне придётся гораздо меньше общаться с другими соратниками. Мол, че, вынужден много времени уделять одумавшейся «военно-полевой супруге»…. Так, на взгляд Мессинга, вероятность «прокола» будет гораздо меньше. Обыкновенная перестраховка, че…. Как тебе, командир, такой расклад?

— Нормальный и аргументированный.

— Какие будут указания — на ближайший период?

— На ближайший? — задумчиво прищурился Ник. — Самые элементарные. Слушайте сюда, коллеги…. Завтра утром я проведу инвентаризацию складских остатков, улажу ещё пару важных дел, пообедаю и укачу в Ла-Пас. А перед этим запру входную дверь в дом. На все замки. Ключи же заберу с собой. Вы же, как легко догадаться, останетесь здесь, в запертом, так сказать, состоянии. Как минимум — на полтора месяца…. Почему так надолго? Решил, вот, не рисковать. Скоро здесь шумно будет. И от армейских патрулей не протолкнуться…. Значится так. Не шуметь. Света не включать. Штор не раздёргивать. Вообще, к окнам не подходить…. Да не бойтесь вы, дурилки. Домик-то, конечно, маленький — одна комната и кухня. Зато со всеми удобствами. И подвал под ним просторный. А в подвале — более чем приличный запас продуктов, на полгода запросто хватит. И свечи там можно палить. И книжки разные читать. Так что, от голода и скуки не помрёте…. Кстати, по поводу голода. Микаэль, у тебя — лишний вес. Необходимо к концу мая сбросить двадцать килограмм. Ещё лучше — все двадцать пять. Вид у тебя, короче говоря, должен быть измождённым до нельзя. Из нетленной серии — «на ветру шатает». И волосы больше не мой. Вообще. И даже не расчёсывай…. А почему у тебя кончики пальцев медицинским пластырем обмотаны?

— Ерунда, че, — небрежно отмахнулся Банкин. — За бок горячего чайника нечаянно схватился. Теперь, че, саднит…. А ещё к новым зубным пломбам никак не могу привыкнуть. И астма, сволочь капризная, отступила, как назло. Теперь придётся — все эти полтора месяца — холодной водой обливаться…

В Карагуатаренду Ник вернулся только двадцать шестого мая, раньше никак не получалось. Да и проехал-то через армейские патрули и посты с немалым трудом, только благодаря пропуску, подписанному генералом Арнальдо Сауседо, мол: — «Для нужд бизнеса…».

Он подкатил к дому, вылез из машины, поднялся по лесенке, постучал в дверную филёнку условным стуком (чтобы не пугать соратников), отомкнул замки, прошёл внутрь, плотно прикрыл дверь, задвинул щеколду, а после этого поинтересовался:

— Где вы, узники?

— Здесь, — долетел из квадратного люка, ведущего в подвал, приглушённый мужской голос. — Живы и здоровы.