Ленинский. Неизбежность бури. - Василий Александрович Бурцев

под ноги тварям.

Два взрыва раздались почти одновременно, сливаясь в один. В стенки гаража, визжа и рикошетя в стороны, горохом застучали осколки. Одновременно Миллер, пыхтя от натуги, надавил на створки ворот. Петли все же протяжно заскрипели, возмущаясь такому варварскому отношению. Ворота разошлись в стороны. И из черного нутра железной коробки, как черт из табакерки, выскочил Герасимов, выставив перед собой пулемет. Лучи заходящего солнца отражались от каждого патрона в ленте, которая покачивалась, волнуясь как бы от нетерпенья. Танкист не спешил открывать беспорядочный огонь, выискивая приоритетные цели.

Справа, прямо на линии пути отхода, импульсивно вздрагивая, корчился мутант. Хитиновый панцирь не выдержал близкого взрыва гранаты, раскололся. Взрывная волна оторвала часть конечностей и одну из клешней, осколки разорвали брюхо, выпустив смердящую коричнево-зеленую жижу. Слева граната упала еще удачнее. Описав дугу, она попала прямо на панцирь и, прежде чем рвануть, закатилась между пластин сегментов брюшка. Взрыв разорвал его пополам, расплескав внутренности в стороны. Он даже не дергался, сразу отдав мутантскому богу душу.

Двое других мутантов, ловко перебирая конечностями, рванулись на людей, выставив перед собой распахнутые клешни.

Но Герасимов уже оценил обстановку и выбрал цель. В образовавшейся после взрыва тишине, дергаясь в руках, загрохотал пулемет. Несмотря на казавшийся прочным хитиновый панцирь, пули крошили его, откалывая целые куски. Получив первые болезненные удары, ракообразные сначала ненадолго замерли, как бы раздумывая, но потом бросились к цели со всех ног.

На крыше застрекотал автомат Филатова. Тварь, прятавшаяся сзади гаража, выскочила из укрытия и шустро устремилась к месту сражения. Заприметив ее заблаговременно, сталкер, оказавшийся в недосягаемом для твари положении, открыл по ней огонь сверху. Но легкие пули лишь отскакивали от брони на спине, высекая фонтанчики хитиновой крошки. Рак будто и не отреагировал на такую дерзость, продолжая бежать, клацая клешнями.

– Серый, сзади! – во всю мощь легких закричал сталкер, стараясь перекричать грохот выстрелов. Закинув бесполезный сейчас автомат за спину, он извлек из чехла дробовик и спрыгнул вниз.

Миллер, отскочив с линии атаки, полоснул ближайшего мутанта свинцовой очередью, чем привлек к себе внимание. Рак бросился на него, угрожающе подняв клешни. Клацнув ей там, где только что стоял чужестранец, мутант разрубил тонкое деревце словно спичку. Диверсант прыжком ушел в сторону, прокатившись кубарем, встал с боку от неповоротливой твари и снова открыл огонь, метя в промежутки между пластин.

Тем временем танкист отстрелял половину ленты непрерывной очередью. Но дальше стрелял уже экономными очередями. Однако убойная машина сделала свое дело, и мчавшийся на него рак, потеряв половину ног, лишившись глаза и получив увечья клешней, споткнулся, завалившись головой вперед, после чего начал медленно пятиться назад, спасаясь от неминуемой гибели.

Приземлившись позади рака, Филатов сразу спустил оба курка. Выстрел получился не прицельным, наугад, суть сводилась к тому, чтобы переключить внимание на себя. Тем не менее выстрел получился удачным. Картечь кучным облаком пронеслась вдоль туловища твари и наконец встретила преграду в виде одной из ног. Часть свинцовых шариков нашла слабое место в броне мутанта и перебила сустав.

Конечность отскочила в сторону. Из обрубка толчками брызнула бурая жижа. Наконец ощутив угрозу, мутант остановился и попытался развернуться, что сделать ему с его габаритами в узком пространстве между гаражами было нереально. Замешкавшийся мутант дал сталкеру время на перезарядку оружия, чем тот и воспользовался. Выяснив слабые места ракообразного, Филатов методично принялся отстреливать твари конечности. Рак в ярости задергался, не в силах достать клешнями человека. Тогда он попятился назад, размахивая широким хвостом, пытаясь прихлопнуть наглеца.

Сталкер только и успевал прыгать из стороны в сторону, как цирковая обезьяна, уклоняясь от выпадов твари.

А не столь далеко, под ближайшими опорами моста, с гомоном вспорхнула кем-то потревоженная стая пернатых. Далекие заросли подернулись, потревоженные громкими звуками. Существа, притаившиеся на болотах, устремились к месту схватки. Но увлеченные стрельбой люди этого видеть не могли и продолжали вести неравный бой с крупными и заключенными в хитиновую броню тварями.

– Перезаряжаю! – как мог громче крикнул Миллер и ловко отстегнул опустевший магазин.

Убедившийся в том, что раненый мутант решил ретироваться, Герасимов подскочил к твари, атаковавшей янки с боку, и, воспользовавшись внезапностью, вставил ствол между пластинами, после чего выжал спусковой крючок.

Сердце танкиста колотилось с такой скоростью, что, казалось, ритм сердцебиения слился в один-единственный затянувшийся удар. Разгоряченная кровь растворила в себе огромную дозу адреналина. Герасимов и сам поражался своим храбрым и таким безрассудным поступкам, наблюдая за схваткой как будто со стороны, удивляясь самому себе.

Остроконечные тяжелые пули пулемета пробили насквозь внутренности мутанта и, встретив на излете сопротивление панциря, срикошетили внутрь тела, беспорядочно мечась, разрывали внутренности твари деформированными кусочками свинца.

Получив обширные внутренние повреждения, переросшая закуска к пенному дернулась, выгнулась дугой и просто рухнула, растянув конечности.

– Янки, тащи велики, я помогу Димону! – буркнул танкист, задыхаясь. Было ощущение, что воздух проникал в легкие через чрезвычайно узкое отверстие. Его не хватало. Внутренности обжигало. Жадно втягивая провонявший тухлыми внутренностями ракообразных воздух, Сергей развернулся на сто восемьдесят градусов и побежал на звуки ружейных выстрелов.

Но, оказавшись за углом гаража, Герасимов застал такую картину: мутант, потерявший большую часть конечностей, беспомощно корчился в грязи, образовавшейся из пыли и его собственной крови. Филатов, сидя на пятой точке, весь забрызганный вонючей жижей, улыбался во весь рот. Казалось, он был счастлив, хотя выглядел как полный псих. Сергей даже опешил на какое-то время, элементарно растерявшись.

Тем временем в воцарившейся тишине раздался крик янки:

– Хватайте велики, надо валить отсюда, сейчас твари нагрянут!

Неистово вращая педали, теперь уже мобильная группа сталкеров вырвалась на оперативные просторы и помчалась по настилу переправы. Герасимову достался велосипед с корзиной на переднем крыле. В нее-то он и уложил пулемет, закрепив его, раздвинув и уперев сошки в стороны.

Несколько раз на пути появлялись твари. Но появление тихоходных транспортных средств заставало их врасплох, отчего им не оставалось ничего другого, кроме как провожать велосипедистов взглядом.

Темп пришлось сбавить, въехав в область тумана. Хоть он и был не столь густым, но сильно искажал визуальное восприятие. Каждая коряга, заросли или фрагмент конструкции моста принимались за непонятное, представляющее опасность существо. К тому же стало как-то глухо, как в каком-то пузыре.

Изнуренные бойцы еле волочили свои бренные тела. Последние события измотали их до предела. Адреналин, не так давно бушевавший в крови, сходил на нет. Усталость давила на плечи, словно бетонная плита. Сознание путалось, глаза слипались.

Водяная взвесь, смешавшись с лучами заходящего солнца, окрасилась желто-алыми оттенками. Разгоряченные легкие выдыхали облачка пара.

Сначала послышался плеск