Мы будем жить - Яна Завацкая

А могли бы стрелять из каких-нибудь фантастических бластеров. Но нет их у нас. И атомных ракет нету. Трудно убедить амару производить все это.

Я расстегнул потайной карман чемодана. Тупо посмотрел на пистолет в руке.

С другой стороны — стоит ли рисковать? Мы полетим самолетом. Карман защищен от просвечивания — но мало ли?

Да нет, это еще не провал. Я мог прихватить оружие из имата. Мог скрыть его от ОПБ, по головке Майер за это не погладит, но действие вполне объяснимое.

Я аккуратно уложил пистолет, несколько обойм. Застегнул карман по шву — теперь совершенно не видно, что там что-то есть.

И вот ради этого погибла Иллка, дед? Ради того, чтобы амару поняли — нужны бластеры, нужны скорострельные автоматы с бесконечным зарядом, еще какая-нибудь хренотень… Нет, логику твою я понимаю.

Но принять не могу. Тошнит меня от твоей логики.

Во что же ты превратился дед, что сделала с тобой жизнь? А может, ты никогда и не был другим? Это внешне кажется — сначала член Гитлерюгенда, потом — Сопротивления, потом — амару и хальту. А может быть, психология никогда и не менялась…

Что же делать, черт возьми, что делать? Я ведь все равно хальту. И смерти Иллки я никогда Майеру не прощу. Убью скотину собственными руками.

Вот только и играть по правилам начальства уже не собираюсь. Хватит с меня. Надоело быть игрушкой, да еще и в таких комбинациях. Майер скотина, да только ведь кто вызвал его к жизни? Да мой же собственный родственничек, бывший Вернер Оттерсбах.

Я открыл "Зеркальце" и послал сигнал вызова моему связному.

Каяри стоял у гостиницы с поднятым большим пальцем — высокий черный парень, крупный и веселый, в джинсах, кепке и зеленой футболке. Я поспешно свернул и затормозил на боковой. Каяри нырнул в салон старенького "Мерса". Вот потому мы и не держим слишком дорогих и хороших машин — мотор, правда, у меня встроен от гоночной Феррари. А вид непритязательный, можно и бедного мигранта подобрать на улице…

— Кай, — сказал я, проехав первый светофор, — Иллка погибла.

Секунда молчания.

— Ты сообщил наверх?

— Конечно.

— Как…

— Кай, на пятой ступени ведь можно, кажется, управлять сердцебиением, вплоть до остановки.

— Я тоже это умею, — ответил он. Руль слегка дернулся в моих руках.

— Можно и на третьей, — уточнил Каяри. Потом спросил, — ее пытали?

— Как я понял, не успели. Как только возникла такая угроза, она…

— Правильное решение, — сухо сказал Каяри.

Черт возьми, это я должен быть подчиненным этого парня, а не наоборот. Но сейчас решать мне.

— Кай, я еду в Гамбург. В пятницу. Я бы хотел, чтобы ты последовал за мной. Я лечу самолетом, ты можешь взять интерсити-экспресс, но так, чтобы прибыть где-то в одно время. Я побуду сначала на вилле одного типа. А потом поеду в филиал ОПБ, он расположен там в центре. Адреса ты получишь. Я бы хотел, чтобы ты следил за мной и в случае надобности помог. Силовая поддержка, больше ничего.

— Следить за тобой. В случае надобности — силовая поддержка. Все ясно. Тебе угрожает опасность?

— Нет, но видишь ли…

Черт возьми, Каяри ничего нельзя объяснить. Для него Анквилла — царь и бог. Если Анквилла что-то делает, это правильно по определению. Нет, не поймет Каяри…

— ОПБ должна быть уничтожена. Это наша изначальная задача, если ты помнишь. И по полученным сейчас сведениям, ее можно уничтожать. Мы знаем источники финансирования, и мы сможем их перекрыть. Осталось только одно — физически устранить руководителей, а это тот человек, к которому я еду, и Майер. Майер не влиятелен, конечно, он исполнитель, но опасен уже в силу характера. И занимаемого поста. Вполне возможно, будь на его месте кто-то другой, ОПБ не носила бы такого откровенно фашистского характера.

— В таком случае почему не направят группу ликвидации?

— Ее направят, — сказал я терпеливо, — но в данный момент у нас есть уникальная возможность обойтись быстро и своими силами. Может быть, ее не будет. Но я хочу попытаться. Поэтому мне нужен еще и ты. Ты ведь понял задачу?

— Да.

— Специально ликвидацию не планируем. Но если сложится…

— Да, я понял.

— Хорошо, — я подъехал к обочине. Парковаться здесь нельзя, конечно, центр — но я ведь только на секунду, — значит, встретимся в Гамбурге. Удачи, Каяри!

Лаккамири, май 2014 года. Лориана Рава

Через три дня на площади в Марке собралась огромная толпа мрачных урку.

Амару здесь было всего несколько. Пришли чикка-хальту, пришел Рока и еще трое специалистов по контактам. Тимтайя и Коллана, родители Келлы, идти отказались. Но пришли родители Колланы, бабушка и дедушка Келлы — Инти и Анквилла.

Лицо Анквиллы было спокойным, и в глазах — обычное безмолвие. Теперь оно казалось безмолвием смерти. Кроме Инти, никто не мог бы сейчас смотреть ему в глаза.

Все амару были одеты в черные иси.

Яван стоял позади остальных, и глядя на него, Лорин не узнавала лица. Изменился даже овал — из круглого стал вытянутым, заостренным, изменился, казалось, разрез глаз. В нем ничего не осталось от полуребенка, которым он был еще несколько дней назад. Взрослый, потрепанный жизнью мужчина.

Собаки Явана два дня шли по следу. Урку нашли в тайге, ночью, те пробирались к железнодорожной станции. Урку было трое, и амару было трое — Яван, Анквилла и Каяри. Все трое бандитов были взяты живыми.

Теперь они стояли в круге своих односельчан, связанные, под конвоем местной охраны порядка в зеленой униформе. Амару не приближались к ним.

Один из бандитов был всем известный Гоша. Второй — недавно приехал в Марку и сразу спутался с этим проходимцем. А вот третий был человек уважаемый, хороший хозяин — жена, пятеро детей, огород, скотина.

…Всю ночь Анквилла и Рока говорили с Советом Марки.

— Мы вынесли решение расформировать поселок, — говорил Рока. В самом деле, так было решено на Аруапе после многочасового мучительного обсуждения, — Мы не можем рисковать жизнями наших детей. Поселок был создан для того, чтобы поддерживать с вами дружеские отношения, а не воевать. Мы не планируем создавать армию и полицию, чтобы защищаться от ваших людей. Дальше вы можете строить вашу судьбу самостоятельно.

Члены Совета были потрясены этим решением.

— Но ведь это первый такой случай! Единственный! Нападение на амару запрещено, это знают все, этого никогда не было!

— Вы хотите сказать, — неприятным голосом произнес Анквилла, — что жизнь одной девочки — это пустяк, на который мы не должны так обижаться?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});