Большие Надежды (СИ) - Варвара Оськина

уж мы решили пойти по тропе претензий в чащобы взаимных обвинений, то замечу — вам следует приходить на работу раньше. Я вас искал.

— Да, Бет мне сказала, — нехотя согласилась Флор.

— Бет? — в голосе Ханта послышалось удивление вперемешку с сомнением. — А, та дура.

— Она не дура.

— У меня вообще сложилось стойкое впечатление, что в свою Лабораторию Мессерер отбирала вас по степени убывания интеллекта. Я прав?

— Что?! — Флор даже на мгновение прервалась и с возмущением взглянула на Ханта, но понять шутит он или нет, разумеется, не получилось. Вместо этого он пренебрежительно бросил:

— Кроме вас, там нет ни одного достойного кандидата. Каждый тупее другого.

— Ну знаете!

— Почему вы обижаетесь? К вам это не относится.

— Это слишком нелицеприятный комплимент. — Флор покачала головой.

— Даже не пытался вас ублажить. Я просто говорю правду.

— Иногда лучше молчать.

— Вы обиделись на то, что я назвал вас умной?

— На то, что считаете тупыми других.

— Но если они такие…

— Они не такие.

— Серьёзно? Даже этот ваш… Миллер?

Хант знал, насколько коварным был этот вопрос. Флор чувствовала на себе взгляд и не сомневалась, что под своей маской он насмехался над ней и её растерянностью. И всё же… всё же… Флор устало вздохнула. Чёрт бы побрал этого Ханта!

— Ладно, — согласилась она. — Возможно. Но только он.

— Аминь. Мы хоть в чём-то сошлись.

— Только в этом.

— Снова дерзите?

Тяжёлый вздох.

— Вы невыносимы…

— Вы тоже.

Флор поджала губы, отбросила на пол опустевшую склянку и потянулась к лежавшей рядом простыне, чтобы оторвать от неё достаточно длинный кусок. Надо было как-то прикрыть непотребство у Ханта в боку.

— Так что, ничего не скажете в своё оправдание? — тем временем насмешливо поинтересовался он. — Мои поиски, ваши претензии…

Он небрежно махнул рукой, и Флор нехотя пробормотала:

— Сегодня вторая неделя. Дополнительный день для порционов.

— А.

И это было то самое короткое «а», которое включало в себя одновременно и пренебрежительность, и лёгкое недовольство, и даже обиду, что у Флор всё же нашлось оправдание. Однако, собрав в кулак оставшуюся вежливость, она ровно произнесла:

— Я хотела бы вас поблагодарить и…

— Не за что.

— …И сказать, что не надо.

Наступила пауза, во время которой Флор нервно теребила кончик самодельного бинта, а потом Хант холодно проговорил:

— Не надо что?

Он повернулся, и его маска знакомо склонилось набок, а визоры уставились прямо на Флор. Ну а она, торопливо намотав на локоть отрезанную всё теми же ножницами полосу ткани, опустила голову. Надо было бы перебинтовать Ханта, но от покрывшейся коричневой плёнкой раны исходил такой странный запах, что Флор растерялась. Направленный на неё взгляд давил, а необходимость коснуться обнажённой кожи (ведь рубашку придётся задрать!) откровенно пугала.«Господи, Флор! Он всего лишь человек. Две руки. Две ноги. Голова вот, на месте…»Однако легче от самовнушения почему-то не стало, а Хант всё ещё ждал ответа и, кажется, был опять недоволен. Так что, резко выдохнув, Флор попросила:

— Вы не могли бы… поднять рубашку. Надо забинтовать.

Какое-то время он не шевелился, прежде чем медленно, словно нехотя отлепился от шкафа и неаккуратно задрал один край, обнажая испещрённую шрамами бледную кожу. И во всей его позе было столько пренебрежения, что Флор сглотнула. Человек. Надо помнить, он лишь человек. И плевать, что она сейчас пялится на главу Карательной службы. Может, Хант вообще потом свернёт ей шею, чтобы лишний раз не болтала о том, что увидела. Впрочем, судя по всему, это случится не раньше, чем он получит ответ, потому что едва покрасневшая Флор сделала три оборота бинта, над головой раздался ещё более ледяной голос.

— Я вас не понимаю. То дерзите по любому поводу, то молчите, словно забыли, как говорить. Может быть, просветите, чего мне не стоило делать?

— Всего. В смысле, вам не надо было повышать мне ранг пая. Верните всё обратно. Такое выделение неуместно. Это не ваша обязанность.

— Моя обязанность — Город. А вы непосредственная его часть, — отчеканил Хант, и даже искажённый вокодером голос вынудил Мэй вздрогнуть.

Она замолчала, не зная, какие ещё привести аргументы. Но тут бинт закончился, Флор неловко закрепила его конец и отступила, гадая, что делать дальше. Господи, не день, а сущий кошмар! Она растерянно посмотрела на Ханта, который чуть неуклюже нагнулся и подцепил кончиками пальцев брошенный китель, а потом так же неловко накинул его на плечи. Было немного странно видеть этого человека без обычной горы доспеха и неизменного плаща. В одной рубашке наполовину красной от крови и в неизменной маске Хант выглядел… не таким уж и пугающим. Да, высокий. Да, крупный. Он действительно выделялся и шириной плеч, и длиной ног в чёрных штанах и тяжёлых ботинках, но сейчас Флор его не боялась. Даже изуродованные излучением руки выглядели не так устрашающе. Только маска и полностью закрывавший голову шлем казались теперь инородными. Странно, а раньше она и представить его без них не могла.

— Вы можете полемизировать сколько хотите, но не со мной, — заметил Хант, останавливаясь около Флор, отчего она хотела было попятиться, но упёрлась спиной всё в тот же злополучный шкаф. — Вы работаете на меня, а значит, будете получать улучшенный порцион.

— Но…

— Да вы можете хоть раз обойтись без споров?! — неожиданно взорвался Хант, и Флор вздрогнула. Заметив это, он на мгновение отвернулся, словно пытался взять себя в руки, а потом продолжил уже спокойнее: — Будет так, как я решил. Это не обсуждается. Вы меня поняли?

— Да, — тихо выдохнула Флор и осторожно подняла взгляд.

Хант стоял очень близко. Настолько, что она чувствовала проходившее сквозь фильтр дыхание, которое шевелило её короткие волосы на правом виске. И это было так странно. Не пугающе, нет, но тревожно тем самым чувством, от которого по спине побежали мурашки. «О, Флоранс, тебе нельзя так думать об Артуре Ханте! Ты не его круга, не его статуса, рода и вообще бесперспективна. В твоей жизни нет ни крошки надежды, но…»Но, кажется, у неё не осталось ни единого шанса, ведь, похоже, парочки приключений и одной спасённой жизни оказалось достаточно, чтобы стрелка на шкале отношения к Артуру Ханту качнулась от нуля вправо. Именно поэтому сегодня, когда она увидела, что он натворил, стало так больно. Флор боялась разочароваться.

И словно в ответ её мыслям, донёсшийся будто издалека тихий голос вынудил сердце забиться удивительно часто.

— Я пришлю кого-нибудь здесь убрать. Не переживайте, — проговорил Хант мягко. Он отступил и по своей привычке чуть склонил голову набок, словно ожидая ответ, но когда того не