Восточный деспотизм. Сравнительное исследование тотальной власти - Карл Август Виттфогель

общему эллинистическому образцу» (Ростовцев М. Изучение истории римских колоний).

Победоносная Итальянская республика сделала эту систему, так называемый Lex Hieronica (Закон Гиерона), «основой для организации экономики в своей первой провинции» (там же). Сделав это, она приняла основной принцип эллинского управления, который гласил, что государство является держателем абсолютной власти и владельцем всех земель.

Как преемники Гиерона, римские завоеватели сделали свое государство populus Romanus – верховным властителем всей аграрной экономики Сицилии. Так же они действовали на всех других территориях растущей империи. В регионах Восточного Средиземноморья такая политика не требовала особых перемен. Но в западных областях римской экспансии преобладали негидравлические условия. Поэтому крайне важно отметить, что именно итальянские завоеватели перенесли эллинскую систему (с надлежащими модификациями) также и на Запад.

С римской точки зрения эллинская система всеобщего налогообложения была для них «полным нововведением». И оно принесло им успех, поскольку дополнялось периодической переписью всего населения. Согласно плану Гиерона, принятому римлянами, «городские магистраты обязаны были ежегодно проводить перепись всех фермеров района… регистрируя как полное число акров, так и количество акров, находящихся под посевами» (Френк Т. Рим после завоевания Сицилии).

Однако эти внешние достижения не создали автоматически государство более мощное, чем исконно Римское; но в самой метрополии произошли внутренние изменения, которые сильно ослабили традиционную аристократическую республику. С одной стороны, бесконечные завоевательные войны обогатили сенаторов-землевладельцев, которые получали все больше и больше рабов; с другой – эти войны вместе с ветеранами, мечтавшими получить земли за свою службу, истощали земледельцев; обнищавшие крестьяне создали базу для политики популистов и победоносных генералов, которые, ничуть не смущаясь, конфисковывали и перераспределяли поместья своих оппонентов (Гезлер. Римское государство). Гражданские войны сделали уязвимыми и богатых дельцов, эквитов. Некоторые эквиты-земл ед ельцы, называемые публиканами, которые платили государству налоги, очень сильно выиграли от роста Римского государства. Во время кризиса собственность эквитов подвергалась такой же опасности, что и сенаторская.

Очевидно, что внутренние изменения были так тесно связаны с расширением территории страны, что любая попытка объяснить падение республики исключительно внутренними или внешними факторами будет неудачной. Генералы, доминировавшие на политической арене, особенно в I веке до н. э., получили власть благодаря размерам и особенностям захваченных ими земель. Именно в этих местах они получали материальную поддержку; и в этих местах они проверяли эффективность эллинистических методов управления.

Какой вклад внес каждый отдельный человек в изменения, произошедшие в римском обществе? Для нашего исследования вполне достаточно отметить, что во времена Цезаря сенат уже лишился своего однородного социального состава и своей неоспоримой политической гегемонии и что Цезарь, который, как и другие великие политики-полководцы того периода, даровал ветеранам землю и бросал вызов крупным землевладельцам, заседавшим в сенате как «человек, защищавший интересы людей», или популярий. В Риме, как и везде, абсолютная власть была установлена благодаря популистским идеям.

В то время, когда Цезарь был убит, самая влиятельная собственническая группа в Риме, группа сенаторов, была так сильно ослаблена, что Август, официально контролировавший ряд «имперских» провинций (среди них были старые гидравлические области – Египет и Сирия), смог взять под свой контроль и «сенаторские» провинции. С 29 года до н. э. сенаторы, которые до этого были решающей силой за спиной правительства, должны были испрашивать разрешения у Августа, если им нужно было уехать из Италии, и «если целью их путешествия было посещение Египта, то в этом они из принципа получали отказ» (Стюарт Г. Сенат римского народа). В течение последующего периода доминировавшие в стране аристократические землевладельцы-сенаторы все чаще и чаще заменялись людьми, которые становились членами сената потому, что находились на службе у императора. А представители движимого богатства и владельцы предприятий, в которые они вкладывали свои капиталы, а также, в качестве публиканов, занимались сбором налогов и таможенных пошлин для правительства и на контрактной основе выполняли определенные общественные работы, подвергались грабежу со стороны Помпея, ослаблялись Цезарем и подчинялись Августу (Стивенсон Г.Х. Имперская администрация).

В конце концов они совсем потеряли свое значение. Так римская метрополия, когда-то правившая огромной эллинистической гидравлической империей, не будучи сама таковой[44], в конце концов разрушилась от потрясений, которые зародились в самой империи.

В этом мощном процессе трансформации Август был не только могильщиком старых социальных сил, но и пионером административных управленческих изменений. Несмотря на свою верность культурным ценностям Рима, первый император-принцепс строил свое абсолютистское государство не по образцу Древнего Рима или классической Греции, которые его совсем не вдохновляли, а по образцу эллинского Востока [45].

Заложив основы чиновничества, получавшего за свой труд жалованье, он дал старт развитию бюрократии, которая стала быстро развиваться в I веке (Чарльзсворт М.П. Триумф Октавиана, Гай и Клавдий).

Агроуправляемые методы налогообложения и организации применялись в провинциях уже во времена республики; теперь же они были усложнены и систематизированы. Неотъемлемой чертой имперской экономики и политики стала конфискация имущества. Общее налогообложение строилось на периодической переписи населения, которая при Августе стала регулярной административной процедурой. Создавая крупные негидравлические сооружения, которые до сих пор ассоциируются с Римом, Август начал строить поистине агроуправленческую систему дорог. Он создал государственную почту и cursus publicus (государственную транспортную систему) и поставил ее на службу сложной разведывательной системе.

Эта деятельность сопровождалась такими явлениями, как использование труда бывших рабов, «освобожденных людей», на государственной службе, использование евнухов в политических целях, создание культа императора, и постепенным упадком независимых торговых и промышленных предприятий. Задолго до конца II века, когда Септимий Север путем поголовного истребления ненужных людей и конфискаций их владений превратил деспотический центр во владельца большей части плодородных пахотных земель по всей империи, а старое общество лишилось своей идентичности. И очень логично, что «семитский император», презиравший Италию и «говоривший на латинском языке с пуническим акцентом», требовал, чтобы его называли domi-nus, то есть «хозяин»[46].

Таким образом, когда Диоклетиан создал пышный восточный двор, реальная ориентализация империи была уже завершена. Выдающийся историк экономики описывает эту великую трансформацию так: «Во втором и третьем веках не только государство (или император) были крупнейшими землевладельцами, оно было крупнейшим хозяином рудников и карьеров и с течением времени превратилось и в крупнейшего хозяина промышленных предприятий». Более того, «торговля – оптовая и розничная – все больше и больше попадала под контроль правительства, а транспорт тоже был уже почти полностью национализирован. В этом экономическом предприятии с одним центром очень быстро возникла «идея всемогущего государства». Оно приняло форму в основном под «влиянием восточно-эллинских и других теорий государства». Полная замена одной экономической системы на другую и замена новой цивилизации и отношения к жизни – на старые заняло более полутора