Страж раны - Андрей Валентинов

На третий день Тэд и Наташа отправились на очередную прогулку. На этот раз Валюженич решил осмотреть какую-то древнюю гробницу, для чего приобрел на базаре средних размеров кирку — точнее кетмень, а Наташу вооружил толстой тетрадью и карандашом для, как пояснил он, ведения археологического дневника. Их сопровождал полицейский, которому было поручено нести кетмень и запас провизии. Арцеулов и Степа остались в хижине. Степа, выкурив очередную папиросину, пожаловался на самочувствие и улегся спать, а капитан, взяв начатую пачку, сел на пороге. Он успел прикончить первую папиросу, когда увидел, что к дому, не торопясь, приближается гость, причем не индус, а европеец. Арцеулов встал. Перед ним, без сомнения, был военный, но в штатском светлом плаще, кепи и с коротким стеком. Капитан ждал. Незнакомец подошел поближе, улыбнулся и подбросил руку к козырьку. Проделано все было с легкостью, даже изящно, но серые глаза гостя взглянули на капитана твердо и строго.

— Добрый день, — произнес Арцеулов по-английски. Гость кивнул, секунду помолчал и ответил, но не по английски, а по-русски, чисто и правильно:

— Здравствуйте, господин Арцеулов. Ростислав Александрович, насколько я помню?

— Да, — в первую секунду капитан подумал, что перед ним его соотечественник, но затем сообразил — гость в плаще и кепи — все-таки англичанин. Слишком правильно он выговаривал слова, гласные звучали как-то непривычно — глухо и отрывисто.

Гость небрежно прислонил стек к порогу и сел рядом с капитаном.

— Насколько я знаю, мистер Валюженич и госпожа Берг решили осмотреть гробницу Шах-Мансура. А вас древности не интересуют?

— Нет, — сухо ответил капитан, — простите, с кем имею честь?

Англичанин усмехнулся:

— Судя по всему, я — именно тот человек, которому придется решать вашу судьбу, Ростислав Александрович. Я в таком же звании, как и вы, но именно мне поручили ваше дело. Вы не будете возражать?

10. «ВЛАДИМИР БЕСПОКОИТСЯ»

— Вы из полиции? — спросил капитан, догадываясь, что к полиции его гость отношения не имеет.

Англичанин улыбнулся, покачал головой и достал большой серебряный портсигар. Он тщательно выбирал сигару, наконец, найдя понравившуюся ему, откусил кончик и долго прикуривал.

— Я, конечно, не из полиции, — ответил он наконец. — Я представляю другую службу. И эта другая служба крайне заинтересована вашим делом…

Он затянулся сигарой, выпустив изо рта серию красивых трепещущих колец.

— Между прочим, еще три дня назад я был в Афганистане. И занимался там, как вы можете догадаться, не только осмотром достопримечательностей. Но меня вызвали — и послали именно к вам. Из этого вы можете сделать вывод, насколько служба Его Величества заинтересовалась вашим неожиданным визитом… Впрочем, забыл представиться: Генри Фиц-Рой, числюсь в метеорологическом отделе, но занимаюсь не только погодой. Сделаем так. Сначала расскажу я, а потом вы…

Он выпустил в воздух новую серию колец и на секунду задумался.

— Компетентная служба Его Величества получает странное донесение. Граница Британской Индии нарушена. В этом нет пока ничего особенного. Правда, нарушена достаточно оригинальным образом — по воздуху. Будь это в Европе — удивляться нечего, но ваш аэростат прилетел со стороны Гималаев. Этим, в конце концов, могли бы заняться военные власти… Но вот состав вашей группы…

Он покачал головой:

— Мистер Валюженич особых сомнений не вызывает, но с ним пребывают трое русских. Двое — вы и мистер Косухин, по вашим словам, офицеры белой армии. Вот это уже любопытно. Насколько я знаю, армия Колчака воевала несколько севернее Гималаев. Но это еще не все. С вами прибыла мадемуазель Берг. Она предъявила документ из Российской Академии Наук о том, что она выполняет важное научное задание.

Арцеулов вспомнил бумагу, которую Берг показывала в полиции, с запозданием подумав, что девушке стоило посоветоваться с ним.

— В Лондоне знают, кто такая мадемуазель Берг, равно как и ее дядя, живущий сейчас в Париже. Итак, молодая и талантливая сотрудница одной из секретнейших лабораторий бывшей Российской империи оказывается в компании двух русских офицеров и американского археолога. Как прикажете это понимать? Прежде чем поговорить с нею, я решил побеседовать с вами — и с господином Косухиным. Впрочем, о нем особый разговор…

— А? Чего? — из дверей выглянула заспанная физиономия Степы.

Англичанин вежливо привстал.

— Господин Косухин? Степан Иванович?

Степа бросил быстрый взгляд на Фиц-Роя, затем на Арцеулова и внезапно стал серьезным:

— Ну, да… Здравствуйте, стало быть.

Англичанин представился, правда не упомянув ни о звании, ни о «метеорологическом» ведомстве. Впрочем, Степа был человеком, видавшим виды, а посему лишь кивнул, попросив минуту, чтобы умыться.

— А он действительно Косухин? — вдруг спросил Фиц-Рой, покуда Степа плескался, приводя физиономию в относительный порядок. Вопрос показался Арцеулову несколько странным.

— Конечно, господин Фиц-Рой!

Англичанин улыбнулся и покачал головой:

— Вы его давно знаете, Ростислав Александрович?

— Ну… Недели две..

Появился Степа, умытый и даже причесанный. Гость если и застал его врасплох, то только в первую секунду.

Из какой службы может быть этот тип в штатском, Косухин сообразил сразу.

— Я беседовал с господином капитаном о том, какое впечатление произвела ваша посадка, — начал Фиц-Рой, когда Степа уселся рядом и с достоинством закурил папиросу, отказавшись от сигары, предложенной «метеорологом», — и даже успел заметить, что с вами, Степан Иванович, предстоит особый разговор…

Он замолчал и выжидательно поглядел на Степу. Тому стало немного не по себе.

— Итак, вы действительно Косухин?

Степа хотел было рубануть: «Да кто же еще, чердынь-калуга!», но вспомнил свою «легенду» и с достоинством ответил: «Так точно». Получилось неплохо, даже Арцеулов одобрил тон — сухой и слегка обиженный. Фиц-Рой порылся во внутреннем кармане, достав оттуда пакет из плотной бумаги. В пакете оказалась фотография на твердом паспарту с золотым обрезом.

— Не соблаговолите ли, Степан Иванович, — трудное русское слово Фиц-Рой произнес точно, тщательно выговаривая буквы. — Кого из, э-э-э персонажей этого фото вы можете узнать?

Арцеулов бросил беглый взгляд на снимок. И тут же вздрогнул — среди нескольких офицеров он увидел человека, которого не с кем было спутать. Человека, лицо которого так походило на лицо его кузена, чей портрет они видели в полицейском участке…

Степа, естественно, тоже узнал Государя. Первая мысль была вполне большевистская: «Издевается, гад!». Но что-то заставило смолчать и еще раз взглянуть на фото, на этот раз внимательнее. Рядом с Царем Кровавым стояли офицеры, один к одному — белая кость, в орденах да лентах. У Косухина аж дух перехватило от возмущения, но он и виду не подал, всматриваясь в лица. Рядом с Императором, подпирая его мощным плечом, высилась крепкая фигура. Лицо наполовину скрывала черная борода, темные глаза смотрели сурово и твердо. Косухин похолодел, узнав генерала Ирмана. А по другую сторону от душителя революции… Степе стало жарко — куда же он смотрел, чердынь-калуга! — брат Коля в таком же роскошном мундире, как и остальные! Николай улыбался, его тезка — царь-кровопиец — тоже, и у всех остальных на снимке настроение было, похоже, не из худших.