Пламя сердец - Джоанна Линдсей

— И ты, конечно, не стала ее в этом разубеждать.

— Конечно, нет, — засмеялась Эда. — А о чем это вы шептались, склонив головки, Эдреа и ты?

— Ей нравится один из пленников.

Брови Эды непроизвольно поползли вверх.

— Я надеюсь, ты сказала ей, что из этого ничего не выйдет?

— Почему бы и нет? Они такие же мужчины, как и Ройс. Ведь он не настолько жесток, чтобы время от времени не посылать к ним женщин. Им это нужно, это ведь так естественно. Если среди них будет зреть недовольство, это может плохо кончиться. Поэтому было бы разумным…

— Господи помилуй! — обрезала ее Эда. — Сначала ты приносишь им еду, а теперь ты хочешь обеспечить их еще и девками. Иди-ка спать, дорогая, пока тебе не пришла в голову мысль разрешить им жениться и, чего доброго, обосноваться здесь.

— Ну вот, видишь, ты сама пришла к такой мысли.

Кристен поспешила наверх, прежде чем Эда успела ей ответить. Поднимаясь по лестнице, она вздохнула и спросила себя, сколько у нее времени до прихода Ройса.

Не прошло и минуты, как дверь распахнулась. Наверное, он встал из-за стола в тот же самый момент, когда она вышла из зала. Она стояла у стола, повернувшись спиной к двери, так как собиралась раздеться и вымыться. Когда открылась дверь, она как раз развязывала пояс.

— Что там случилось у пленников, Кристен?

Она мгновенно обернулась и широко распахнутыми глазами смотрела на вошедшего. Это был на Ройс, а его кузен Альден. Потребовалось какое-то время, пока Кристен пришла в себя от неожиданности. Она сразу же метнула взгляд на развешенное на стенах оружие.

— Брось, — сказал Альден, прочитав ее мысли. — Послушай сначала, что я тебе скажу, прежде чем ты снова попытаешься перерезать мне глотку. Я знаю своего кузена. Если он злится, то кричит и возмущается и даже дает волю рукам. Но если он доведен до бешенства, то, напротив, пугающе спокоен, и горе тому бедняге, который попытается нарушить его спокойствие. Сейчас он как раз в таком состоянии. Так что же произошло?

— Почему бы тебе не спросить его самого?

— Его спросить? — Альдена даже передернуло, так что Кристен подумала: настоящий ли это жест или он переигрывает? — Когда он в таком расположении духа, лучше не попадаться ему на глаза.

— А я была бы счастлива, если бы ты не попадался на глаза мне, сакс! Не бойся, я не буду нападать на тебя. Я дала твоему кузену слово, что не причиню тебе зла, пока король здесь.

На его губах появилась вымученная улыбка.

— Должно ли это означать, что я могу теперь приблизиться к тебе, не подвергая себя опасности?

— Вот этого я бы тебе не советовала, — мрачно ответила она.

— Но ты могла бы, по крайней мере, сказать, что там произошло. Может, тогда я смогу укротить его ярость.

Она пожала плечами, но потом с наигранным равнодушием сказала:

— Он вел себя, как последний болван. Отправился в хижину, чтобы забрать меня оттуда. — Она заговорила громче, отчего ее раздраженность стала еще заметнее: — Торольф задержал меня, а Ройс не сообразил, что было бы гораздо умнее на его месте уйти, тогда бы я вышла вслед за ним. Он же прямым ходом направился в хижину, чтобы забрать меня оттуда. Большей глупости и самонадеянности и предположить нельзя было.

— И все же с ним ничего не случилось.

На лице Кристен отразилось отвращение.

— Да речь вообще не об этом. Он повернул копье в другую сторону и взял верх. Но вполне могло случиться и так, что он оказался бы в их руках.

— И тебя такой поворот устроил бы?

Она бросила на него сердитый взгляд.

— Я сказала тебе все, что ты хотел знать, а теперь оставь меня в покое.

Он кивнул и пошел к двери, но, прежде чем покинуть комнату, обернулся и сказал:

— И еще одно предупреждение, детка. Не говори ему то, что сказала сейчас мне. Я не думаю, что он потерпит, чтобы его обозвали самым последним болваном.

Он уже открыл дверь, чтобы уйти, но на пороге столкнулся лицом к лицу с Ройсом. Альден послал небесам немую молитву. Он надеялся лишь на то, что Ройс не слышал ни слова из их беседы. Кристен умерила свой пыл, увидев, что Альден прав. Ройс действительно внешне был абсолютно спокоен, но только на первый взгляд. Приглядевшись к нему внимательнее, можно было заметить плотно сжатые губы и опасный блеск в глазах.

— Что ты здесь забыл, кузен?

Альден ответил шутливо:

— Я хочу помочь девушке в ее приготовлениях ко сну.

Ройсу не показалась эта шутка смешной.

— Твое стремление помогать ей не заслуживает похвалы. Рано или поздно тебе отплатят за эту помощь клинком в спину. Оставь-ка нас одних.

Он сказал это очень тихо, но Кристен услышала в его голосе затаенную угрозу. Она повернулась к Ройсу спиной, пока он закрывал дверь, и никак не могла справиться со своим дрожащим подбородком. Только один единственный раз она видела Ройса в таком состоянии, как сегодня: это было в день их первой встречи, когда он хладнокровно пообещал их всех убить. На этот раз она не очень боялась, так как была уверена, что он не сможет убить. То, что она испытывала, это был страх перед неизвестностью.

— И все же я вынужден задать себе вопрос: может быть, все, что ты говоришь и делаешь, ложь и лицемерие?

Кристен оторопела. Да поможет ей Бог! Что же ему ответить? Она абсолютно не могла взять в толк, что он, собственно, имеет в виду. Какое отношение имеет это сделанное на ходу замечание к тому, что она совершила?

— Наверное, у тебя есть все основания говорить так. Ты назовешь мне их, или я сама должна догадаться?

Пока она это говорила, он встал у нее за спиной, и поскольку она не слышала, как он приблизился к ней, то испуганно вздрогнула, когда его пальцы впились в плечо и повернули ее к себе. Когда она смотрела в его потемневшие глаза, лицо ее было непроницаемым. Сейчас с ней нельзя было играть в кошки-мышки.

— Скажи, наконец, в чем ты меня упрекаешь, чтобы я знала, что же все-таки происходит! — резко сказала она.

— Он тебе больше, чем друг, этот Торольф.

— Ты заявляешь это, потому что я задержалась с ним? — спросила она недоверчиво. — Да, я позволила себе задержаться, потому что никак не думала, что ты окажешься настолько глуп, чтобы попасться в его ловушку.

— Так кто же в конечном счете оказался там глупцом?

От удивления она широко раскрыла глаза.

— Так ты все рассчитал заранее? Ты знал, что он собирается сделать, и все же вошел в хижину? Ты действительно сошел с ума.

Он крепко сжал ее плечи и почти затряс ее.

— Нет, я не сошел с ума. Просто мое терпение лопнуло. Скажи честно, ты любишь его?

Он все еще держал ее за плечи своими сильными руками, и если она все же смогла освободиться от его хватки, то это свидетельствовало только о том, что и ее терпению пришел конец.