Виктор Цой – уста к небу, уста к земле - Сергей Шкляев

человеке «бытием князя небытия». Молитва как введение Бога в сердцевину человека обращает в бегство «князя небытия», диавола. Благодать подаётся человеку в той мере, в которой он откроет своё сердце (дух) Богу.

Христос говорил: «Горе миру от соблазнов, ибо надобно прийти соблазнам; но горе тому человеку, через которого соблазн приходит» (Мф. 18, 7). Каждый человек до рождения «заражён» присутствием в себе демонических сил. Каждый имеет как бы филиал «мира» зла в себе — это следствие грехопадения Адама и Евы.

Бог не даёт проявиться одновременно в человеке всем силам зла, особенно в детстве. По мере взросления человека к каждому подходят все виды «внешних» бесов, чтобы соблазнять войти в глубокое общение с ними. «Внешний бес» выдаёт, проявляет своего тайного «внутреннего союзника», живущего в нас. Христос говорит о том, что «должно прийти соблазнам». Должно явить-проявить для нас самих страшную беду — заражённость нашей природы иной, бесовской природой.

На Страшном суде никто не отвертится: «Мол, я не знал о бесовском присутствии в себе, от этого и не боролся с ними». Познав беду, болезнь, можно её побеждать, лечить правильно. Для этого нужна земная жизнь и решимость отдать себя в волю Божию.

Искусство побеждать диавола вырабатывается в искушениях. «Не искушён — не искусен», — пишут святые отцы в разных формах. Слово «искусство» от слова «искус». Рядом стоят слова «вкус», «укус», «вкушение», «искушение». Господь призывает нас к бесстрастию. Это не бесчувствие, а именно освобождённость нас от внутренних бесов-мучителей и разрушителей личности.

Но только я его послал, сказал,

что болен и устал, и эту ночь не спал.

Виктор Цой правильно сделал и написал. Перечеркнуть дважды по диагонали и тем самым начертать букву «X» (по церковно-славянски — «херъ») надо на всяком нечистом помысле, мысли, чувстве. Надо послать такой помысел на эту букву — крест, точнее, перекрестить зачёркнутость дважды крестообразно, как слова: нет-нет.

Послав куда надо вражеский помысел, певец, обращаясь как бы сам к себе, нам говорит о внутреннем состоянии воина Христова: «я болен душой, устал, эту ночь не спал».

Это опять описание борьбы духовной, невидимой внешним наблюдателям. Борьба с нечистыми духами бывает очень изнурительной: и днём, и ночью, без сна и внутреннего отдыха, до боли в сердце, изнеможённости в душе и теле. В это время ни есть, ни пить почти нет сил, это как изнурительная болезнь, тягчайшая задавленность сердца (духа) человеческого духами тьмы.

Я жду ответа, больше надежд нету.

Виктор Цой ждёт ответа от Бога к своему сердцу: «Как прийти к полноте и подлинности жизни, к Творцу в Небесное Царство?» «Не хлебом одним будет жить человек, но всяким словом, исходящим из уст Божиих» (см.: Мф. 4, 4), — говорит Христос.

В песне «Место для шага вперёд» мы слышим такие слова: «А всё, что мне нужно, это несколько слов и место для шага вперёд». Это слово о спасении. В другой песне мы услышим: «И я вернусь домой, со щитом, а, может быть, на щите, в серебре, а, может быть, в нищете, но как можно скорей». Виктор Цой спешит «домой» — в Небо.

Скоро кончится лето.

Это…

Это о скорой кончине земной жизни поэта. Слово «лето» происходит от слов «лететь», «пролетать», «улетать». Виктор Цой чувствует, что осени его жизни не будет, Бог призовёт его молодым по земным меркам, но умудрённым Богом больше старцев.

А с погодой повезло.

Здесь ироническая вставка, чтобы как-то слушателя взбодрить, как увидим ниже, чтобы посмеяться над прогнозами «уверенных в завтрашнем дне». Фраза в кавычках смысловых.

Дождь идёт четвёртый день.

Солнца, образа Христа, нет четвёртый день. Тучи и дождь, образы духов тьмы, можно сказать, царствуют.

Хотя по радио сказали —

жаркой будет даже тень.

Радио как средство массовой информации есть образ безбожной идеологии, которая лжёт при всей очевидности своей неправоты. Четвёртый день дождей, холодно оттого, что солнце скрыто, но радио вещает противоположное: будет жарко даже в тени.

И если радио даже очевидному противоречит, то что будет в остальном? Этот фрагмент призывает к самостоятельному взгляду на вещи, а не к слепой вере радио, общественной идеологии, ложным ценностям века сего.

Но, впрочем, в той тени, где я.

Поэт в особой «тени» (сени), он под особым покровом Божиим.

Пока сухо и тепло, но я боюсь пока…

Звучит опасение, боязливость лишиться своего особого мышления, независимого от массовой идеологии и промывки мозгов, лишиться близости Бога.

А дни идут чередом — день едим, а три пьём.

Череда ненормальности, неправильности жизни. Пьянство, в прямом смысле, — это шаг к деградации, шаг к гибели, к алкоголическому и ленностному слабоволию и слабоумию. Виктор Цой словно говорит: «Привычная череда событий — шаг вперёд и три назад». День нормальной еды и три — вкушение дурмана пьянства. То есть поёт об аномалии, разврате, развороте от Бога, о ставшем нормой безумии.

И, в общем, весело живём, хотя и дождь за окном.

Снова видим горькую усмешку. Пьяному и в дождь весело (по плоти). Алкоголь имитирует благодать, но дух человека остаётся без Бога; последнее ведёт к тоске, апатии, бессмысленности жизни, самоубийству. Дождь за окном имеет значение закрытости от нас Солнца Правды, Христа, бесовскими «тучами». Окна — символ глаз. Внутренний человек через них смотрит на внешний мир.

Магнитофон сломался, я сижу в тишине.

Сломанный магнитофон — образ сломанной, однообразно звучащей «шарманки» — обыденной жизни. И эта «сломанность» какими-то событиями и переживаниями помогает человеку оторваться от суеты, «оглохнуть» для неё и остаться в тишине. Во внутренней тишине очень удобно «писать» Богу письмо, молиться при мёртвости ко всему внешнему.

Чему и рад вполне.

При написании Богу «письма» дух человека не может не радоваться вполне. Сердце предвкушает радость от будущего «ответа» Неба. Слово радость происходит от слов «рая достоин», «рая достояние».

Я жду ответа, больше надежд нету.