Эликсир сущности - Алекс Рудин

в голосе Игоря Владимировича выдавала его волнение.

Половину скакового круга белый и караковый шли вровень. Если один конь вырывался вперед, то второй неимоверным напряжением сейчас же догонял его.

Но вот лошади прошли последний поворот. Жокей в желто-черных цветах распластался на гриве белого жеребца, который с каждым шагом понемногу выходил вперед. Песок летел из-под копыт, над скаковым кругом повисло облако пыли.

Жокей князя Большакова неистово работал хлыстом. На короткое время Молниеносный почти догнал Паладина, но тот мощным скачком вырвался вперед и перед самым финишем оказался на полкорпуса впереди.

Зазвенел колокол, фиксируя победу Паладина.

Я поймал себя на том, что все это время сжимал в руке хрупкий бокал — как только стекло не лопнуло?

А что творилось на трибунах? Болельщики хрипло кричали, свистели, вскакивали с мест, чтобы лучше видеть гонку. Кто-то, громко крича от радости, размахивал выигрышным билетом — этот счастливчик тоже поставил на Паладина.

— Поздравляю, Игорь Владимирович, — сказал я, делая глоток шампанского.

— Спасибо, Саша.

Дед радостно улыбался, он словно помолодел — так его захватил азарт скачек.

Во время небольшой паузы судьи снова взвесили четырех лошадей, которые пришли первыми. Так полагалось правилами, это мне объяснил Игорь Владимирович. А затем победителя торжественно провели по призовому кругу, чтобы дать зрителям возможность еще раз полюбоваться знаменитым Паладином.

Во время второго заезда один из жеребцов, разгоряченный гонкой, укусил ближайшего соперника. Тот взвился на дыбы, жокей вылетел из седла и кубарем покатился по песку. Кони смешались, одна из лошадей споткнулась и тоже выбросила жокея, но ему повезло — он не попал под копыта, отлетев в траву внутреннего круга.

Заезд остановили, от огороженного паддока побежали целители с носилками. Конюхи ловили убежавшую лошадь, которая благополучно поднялась сама и теперь рысью бегала по полю, не даваясь в руки.

Но вот широкая песчаная дорожка опустела, и над ипподромом повисло долгое мгновение тишины. А затем из помещения под трибунами двое человек вывели под уздцы огромного коня. Несмотря на большое расстояние, я сразу узнал их — это были граф Толубеев и Ефим Нагайцев. Позади шел жокей в камзоле огненно-красного цвета. Жокеи часто отличаются небольшим ростом. Рядом с конем-гигантом он казался лилипутом.

После интригующего рассказа Игоря Владимировича я был готов к тому, что увижу Мальчика на ипподроме. Решил, что его собрались просто показать публике. Но зачем тогда жокей?

Конь был по самые ноздри укутан в попону, которая свисала почти до земли.

Зрители на трибунах удивленно замерли. Все так или иначе слышали о необычном представлении, которое должно было стать гвоздем сегодняшних скачек. Но никто не представлял себе его сути.

Нагайцев расстегнул пряжки. Попона упала на землю, и Мальчик предстал публике во всей красе.

Угольно-черная шерсть отливала блеском на ярком летнем солнце. Мальчик гордо нес свою небольшую голову, огненным глазом кося на зрителей.

Когда трибуны взорвались криками и хлопками, жеребец только чутко дернул ушами. Нагайцев что-то сказал ему, привстав на цыпочки, и конь сразу успокоился.

— Мальчик будет скакать? — изумленно спросил я Игоря Владимировича. — Но как вы добились разрешения?

Игорь Владимирович довольно улыбнулся.

— Очень просто. Я был на аудиенции у его величества, договаривался о приобретении алхимических мастерских. И мимоходом упомянул о том, что у нас есть конь, который сможет обогнать Паладина.

Дед наклонился поближе ко мне и понизил голос:

— Видел бы ты выражение лица императора! Когда он понял, что я не шучу, то захотел немедленно посмотреть на Мальчика. Пришлось рассказать ему историю магического коня. Надеюсь, ты не собирался держать его происхождение в тайне?

— Только не от его величества, — согласился я.

— Император сразу предложил мне за Мальчика… впрочем, лучше не озвучивать сумму. Тем более, что я наотрез отказался его продавать.

— И правильно, — кивнул я, не отрывая взгляд от скакового круга.

Там Нагайцев и жокей вели Мальчика к стартовой линии. Трибуны недоуменно шумели. Если это скачки — то где же соперники великолепного жеребца? На кого ставить в этом странном заезде?

— В общем, его величество был заинтригован донельзя и сам уговорил меня продемонстрировать способности Мальчика во время Больших императорских скачек, — рассмеялся Игорь Владимирович. — Мы договорились устроить для нашего жеребца отдельный заезд — сам понимаешь, выпускать его против других лошадей было бы нечестно.

Не усидев на месте, я встал и подошел к ограждению ложи. Подо мной, словно море, шумели трибуны.

Мальчик словно что-то почувствовал. Он повернул голову и посмотрел прямо на меня.

— Мальчик! — крикнул я и замахал ему рукой.

Жеребец громко заржал. Из его широких ноздрей вырвалось пламя.

Ржание жеребца словно послужило сигналом. Ипподром умолк. Все поняли, что прямо на наших глазах происходит нечто небывалое, творится настоящая магия.

В этой пронзительной тишине жокей легко взлетел в седло.

Звонко ударил колокол.

И Мальчик поскакал.

Огненно-черный вихрь несся по вытянутому овалу ипподрома. Стремительно мелькающие копыта жеребца почти не касались песка — только несколько песчинок взлетели в воздух. Раньше, чем я успел перевести дыхание, Мальчик пролетел круг, миновал финишную черту и помчался дальше.

Это был не бег — полет! Конь напоминал диковинную птицу, которая несется над самой землей, наслаждаясь абсолютной свободой. Жокей замер, прикладывая все силы только для того, чтобы удержаться в седле. Мальчика не нужно было подгонять. Но и остановить невозможно. Казалось, стоит магическому созданию захотеть, и оно так же легко преодолеет невидимую границу между мирами и исчезнет навсегда.

Но Мальчик не исчез. Пролетев пять кругов, он сбавил темп и позволил жокею осторожно натянуть поводья. Перешел на крупную рысь, а потом пошел шагом мимо трибун, позволяя зрителям хорошенько себя рассмотреть.

Своими глазами увидеть ожившую магию.

— Вот теперь я очень хочу послушать новые предложения его величества, — заговорщицким шепотом сказал дед.

Он уже давно стоял рядом со мной, любуясь Мальчиком.

— Мальчик не продается, — твердо ответил я. — Ни на каких условиях. Я скорее уговорю его сбежать, чем отдам в чужие руки.

— Но послушать-то можно, — смеясь, возразил дед.

Словно в ответ на его шутку, в дверь ложи постучали.

Игорь Владимирович весело подмигнул мне и громко предложил:

— Войдите!

Дверь открылась. В ложу уверенным шагом вошел представительный господин в белоснежном мундире. Мундир украшало роскошное золотое шитье, а золотые пуговицы сверкали на солнце.

Господин чуть наклонил голову:

— Добрый день, господа! Его величество приглашает графа Воронцова в свою ложу.

— Вот видишь, — улыбнулся