Реквием по любви. Грехи отцов (СИ) - Сладкова Людмила Викторовна "Dusiashka"

Несмотря на летний зной, она покрылась огромными мурашками.

— Нет! — затараторила сбивчиво. — Прости, пожалуйста… я не могла сказать раньше. Хотела. Много раз, но тогда было нельзя!

— Почему?

— Дима… запретил.

— Ну, конечно! — в голосе Сони звучала неприкрытая ирония. — Ты же с некоторых пор ему принадлежишь. Похомов грозил однажды, что заберет тебя у нас. Теперь понимаю: он слов на ветер не бросает. Респект мужику!

— Не говори так. Вы моя…

— Я говорю то, что вижу!

— Соня!

— Отойди!

Она оттолкнула ее в сторону совсем не сильно.

Не больно, но ощутимо надавив на живот.

Правда… слишком уж резко. Подобного выпада Лиза никак не ожидала.

И в тот момент, когда Соня побежала вперед без оглядки, сама она… не смогла удержать равновесия и оказалась на земле. На четвереньках, подобно животному. Перед глазами поплыло, и дыхание перехватило. Сквозь морок сознания расслышала громкий возглас Дмитрия, раздавшийся из беседки:

— Лиза!

— Не лезь! — рявкнула в ответ, не узнавая собственного голоса. — Я в порядке…

Однако вопреки заверениям, головокружение не прекращалось.

В горле ком. Во рту горечь. В душе полнейшее смятение.

Опустившись на колени, Лиза отряхнула перепачканные пылью ладони.

Благо вчерашние ссадины успели покрыться толстой коркой, защищая раны от грязи. В какой-то момент рядом оказались Вика и Андрей. Запыхавшиеся от бега. Перепуганные и совершенно дезориентированные спросонья.

— Ты чего творишь? — возмущенно гаркнул Гордеев вслед обезумевшей подруге. — Совсем спятила? Продолжение вчерашних закидонов, что ли?

— Что случилось? — уточнила взволнованно Соколовская, протягивая руку.

— Ерунда, — отмахнулась Лиза, не желая вдаваться в подробности.

Ухватившись за протянутую ладонь, она поднялась на ноги.

Будто почувствовав неладное, Соня все же обернулась.

Увидев результат своих деяний, девушка замерла на месте, бледнея все больше с каждой новой секундой. Рваный вздох. Судорожный выдох. Несмелый шаг в их сторону. Еще один. Словно завороженная, шагнула вперед и Лиза. И этого крошечного жеста оказалось достаточно, чтобы Соня стремительно ринулась обратно.

— Прости! — со слезами на глазах подруга крепко стиснула ее в своих объятиях. — Я не специально, клянусь! Не знаю, что на меня нашло…

— Все нормально! – тихо обронила Лиза. – И ты меня прости…

Андрей бесцеремонно отлепил их друг от друга, удерживая за шкирку как двух неразумных котят:

— Кто-нибудь объяснит мне, что здесь происходит?

Лиза сдержанно улыбнулась:

— Уже очень скоро здесь будет твой брат. Искренне советую вам с Викой привести себя…в порядок. Уж зубы почистить как минимум!

— Да, Дрю, — брезгливо сморщила носик Соня, — мы сейчас задохнемся с Рыжиком от вашего двойного «выхлопа»!

Нетерпеливо фыркнув, молодой человек подмигнул Соколовской:

— Ну что, Фунтик… водные процедуры?

— Пусти, пусти, дикарь!

Громко хохоча, он перекинул через плечо визжащую девушку и бодрым шагом направился в сторону бани. У самой двери обернулся и заорал, перекрикивая Вику:

— Кстати, Похомов? Почему мы с Белоснежкой выкупа за Лизку до сих пор не наблюдаем?

— С какой радости-то? — с особым дружелюбием отозвался ее муж. — Чем заслужили?

— Фига себе! Мы, так-то, сестру замуж выдали!

— То есть даже ты знал? — не выдержала Соня, насупившись.

— Ага! — расплылся друг в ослепительной улыбке. — Нам с Викой еще вчера Пашка все рассказал...

Предвосхищая новую волну возмущений, Лиза выпалила, обращаясь к дяде:

— Мы с Соней не хотим сидеть дома во время ваших… переговоров. Лучше прогуляемся и заодно встретим Гордеева. Дорога в поселке одна – в любом случае не разминемся.

— Добро! — озвучил дядя Боря, попутно кивая кому-то из своих людей.

Без лишних слов к ним направилась парочка амбалов из личной охраны Прокурора. Те самые, которые так страстно желали переломать кости Дмитрию чуть ранее. Кровь в венах забурлила с новой силой, превращаясь в голимый кипяток.

— Убери от меня своих церберов! — нетерпеливо прорычала Лиза, с ненавистью разглядывая мужчин. — Мы хотим пообщаться наедине.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Дядюшка остался непреклонным:

— Наедине общаться будете в стенах родного дома! — сурово отчеканил Прокурор. — Все остальное время – только под присмотром.

— Да что со мной может случиться? У Димы же здесь повсюду камеры понатыканы. Мы будем как на ладони!

Она запоздало сообразила, что определенно сболтнула лишнего.

Зато дядюшка громко загоготал, явно довольный ее разговорчивостью.

— Вот оно, значит, как?

Осуждающе качая головой, Дмитрий сокрушенно произнес:

— Жена, с тобой в разведку – вообще не вариант!

— Извини…

Впервые за утро непосредственно к ней обратился Аркадий Михайлович:

— Не желаешь дядиных церберов, бери моих! Не упрямься, дочка. Нам, старикам, так будет спокойнее.

Первой мыслью было – ослышалась. Не мог же он и впрямь назвать ее дочерью! Не веря собственным ушам, Лиза затравленно уставилась на Похома. Там, в спокойной непроницаемой глубине его темных глаз, было лишь безоговорочное принятие. Признание ее неотъемлемой частью его семьи. Семьи Похомовых. Она с трудом понимала, что улыбается ему.

Искренне и открыто. И тем не менее…

— Хорошо! – смиренно кивнула. - Мы возьмем с собой Даню и Матвея.

— Нет! — резко осадил ее Дмитрий. — Матвей останется.

— Почему? — удивленно отозвался последний.

— Во-первых, не хрен таскаться всюду за моей женой! — разъяснили ему с предельной четкостью. — А во-вторых, ты нужен мне здесь!

— Не страшно, Аркадий Михайлович, — воодушевленно встрепенулся Данила. — Я справлюсь и сам. Если позволите, конечно…

Глава 47

Лиза не знала, как Соне это удавалось, но она не умолкала всю дорогу.

Ни на секунду. Возмущения, угрозы и протесты извергались из нее безудержным нескончаемым фонтаном. Нет. Скорее гейзером. Диким.

И таким же необузданным, как она сама. На ее красноречии не сказывался даже тот факт, что находились они сейчас далеко не одни. Что буквально по пятам за ними следовали три здоровенных мужика, обладающих отменным слухом и следящих за каждым их движением. Бросив мимолетный взгляд через плечо, дабы убедиться в «чужом» присутствии, Лиза обреченно вздохнула. Тотальный контроль, будь он неладен. Так уж вышло, что их не отпустили в сопровождении одного Верещагина. Решив перестраховаться, дядя Боря дал ему в помощь надежного человека из своей личной охраны. Для пущей надежности к ним присоединился и начальник службы безопасности Аркадия Михайловича. Первый мужчина представился Григорием и особым дружелюбием не отличался. Он вообще молчал.

А последнего Лиза знала, как Валентина Кузнецова – человека серьезного, но весьма и весьма приветливого. Вот и сейчас, перехватив ее смущенный взгляд, он ободряюще улыбнулся и шутливо подмигнул ей в ответ.

Просто улыбка. Ничего более. Но на душе от нее внезапно стало чуточку легче. Спокойнее. Светлее. Делая над собой усилие, Лиза попыталась расслабиться. Хоть самую малость. Хоть на крохотный миг. И в этот самый момент недовольный голос Сони вернул ее к реальности:

— Скажи, ну разве я не права?

Признаться, что последние несколько минут совершенно не слушала подругу, и обидеть этим ее еще сильнее Лиза не могла.

А потому буркнула машинально первое, что на ум пришло:

— Конечно, права!

— Тогда поговори с ним! — с нотками мольбы в голосе заканючила Алмазова. — Пожалуйста. Может, он хоть тебя послушает! Может… одумается?

Замявшись на секунду, Лиза уточнила, осторожно подбирая слова:

— Кто… послушает?

— Что значит «кто»? — раздраженно фыркнула Соня. — Человек, возомнивший себя вершителем судеб! Извини, но после сегодняшнего назвать его отцом у меня язык не поворачивается. Просто уму непостижимо! Он правда думает, что может распоряжаться мной, как вещью? Что я безропотно подчинюсь его воле, брошу любимого мужчину и уеду? Черт знает куда? Черт знает на сколько? И… прости, Рыжик, но… черт знает с кем? Серьезно?