Честь - Трити Умригар

просила меня поехать с ней, — сказала Смита, — но я, дура, отказалась. Никогда себе не прощу. Я могла бы ее спасти.

— Это вряд ли, — пустым голосом ответил Мохан. — Сегодня ты бы ее спасла. А завтра? А через неделю? Нет, даже Бог не спас бы эту бедную девочку.

— Она там. О боже, Мина там! Поверить не могу, что они ее убили.

— Смита. Скоро они поймут, что я их обманул. И могут вернуться. Я даже не знаю, как мы будем искать ребенка в темноте. Пора.

— Мина сказала, что они спрятались в поле за хижиной.

— А ты уверена, что она тебя узнала и говорила с тобой? Она же…

— Уверена.

Они сели в машину и развернули ее так, чтобы фары светили на темное заросшее поле. Вышли и неуверенно встали в высокой траве на краю поля. Смита взглянула на Мохана, не желая признаваться, что боится мышей и змей. Набравшись смелости, шагнула вперед, словно пробуя пальцами ледяную воду.

— Амми, — шепнула она, — Абру! Вы здесь?

Никто не ответил.

— Амми! — позвала она чуть громче. — Это Смита! Из газеты! Вы живы?

Мохан зашагал по траве.

— Абру! — встревоженно позвал он.

К горлу Смиты подступили рыдания. Где же девочка? Неужели она неправильно расслышала предсмертное бормотание Мины? Она обернулась и хотела уже сказать об этом Мохану, как вдруг замерла. Он пел. Пел!

— Ай дил хай мушакил джина йахан, зара хат ке, зара бах ке, йе хай Бомбей мери джаан[70], — тихо пел Мохан.

— Ты что делаешь?

— Тихо. Я пел эту песню Абру. Ей понравилось. Она поймет, что это я. — Он снова запел.

Зашуршала трава, и навстречу Мохану метнулся маленький зверек. Смита вскрикнула и закрыла рот рукой. А потом рассмеялась. Ну конечно! Маленькая Абру обнимала Мохана за колени. Они нашли ее.

— Ох, малышка, — Мохан наклонился и подхватил ее на руки. — А где же амми?

Абру махнула рукой за спину.

— Амми! — позвал Мохан чуть громче. — Где вы? Надо уезжать.

Послышалось кряхтение, амми встала в траве и вперевалку двинулась им навстречу.

— Йа Аллах! — воскликнула она, приблизившись. — Это правда вы? А эти бешеные псы? Ушли? — Тут Амми увидела дымящуюся хижину. — Сожгли, — сказала она, ни к кому не обращаясь. — Во второй раз сожгли. — Она взяла руки Смиты в свои ладони. — Я слышала ее. Слышала крики. Они пытали ее, как скотину на бойне. — Она взглянула на внучку. — Я закрыла девочке рот, а потом вспомнила, что она не говорит. Поэтому закрыла рот себе. Но лучше бы закрыла уши. Лучше бы не слышала того, что мне пришлось услышать.

Смите снова пришлось бороться с тошнотой.

— Садитесь в машину, — велела она амми. — Надо скорее уезжать.

В машине Смита забрала Абру у Мохана и усадила себе на колени. Отныне что бы ни случилось, она не позволит этим выродкам забрать Абру. Даже если они поджидают их на выезде из деревни, она не позволит им ее забрать. Она подвела Мину, но не подведет ее дочь.

Мохан заблокировал двери, и они поехали. Несколько километров по проселочной дороге проехали в страхе, включив фары на минимальную мощность. Но перекресток, где их могли караулить головорезы Говинда, остался позади, и Смита вздохнула с облегчением. Ей почти не верилось, что им удалось выбраться живыми с амми и Абру. Когда Смита поняла, что им ничто не угрожает, ее пробрала нервная дрожь. Ужасные события вечера наконец дали о себе знать. Она пыталась унять дрожь, но по выражению лица Абру поняла, что девочка чувствует ее тревогу. Она заставила себя улыбнуться и ободряюще посмотреть на девочку.

— Стоит ли заехать в полицейский участок и подать заявление? — спросила Смита. — Пока есть шанс найти улики.

— Ни за что не буду так рисковать, — ответил Мохан. — Скорее всего, полицейские передадут девочку братьям.

С заднего сиденья раздалось жалобное гнусавое причитание амми.

— Куда вы меня везете, сет?

— А вам есть куда ехать? Ведь в деревне вас никто не приютит?

Амми фыркнула.

— Эти трусы? Ни за что. Кто в наше время рискнет головой, чтобы помочь старухе? — Она вдруг с силой ударила себя по лбу. — Ну зачем, зачем мой Абдул женился на этой корове? Она испортила мне жизнь! Только взгляните на меня! Потеряла дом, потеряла соседей — все потеряла!

— Пожалуйста, — резко сказала Смита, — вашу невестку только что убили. — Она покосилась на девочку; что из сказанного та поняла? — Проявите уважение.

Амми изумленно затихла. Но вскоре запричитала снова.

— Уж лучше бы эти звери и меня убили! — кричала она. — Что мне теперь делать с ребенком? С такой ношей на шее мне придется выйти попрошайничать! Мало того что Мина меня объедала и потеснила в собственном доме…

Смита автоматически поцеловала Абру в макушку. Девочка молча смотрела на нее.

— О девочке можете не беспокоиться, — услышала Смита свой голос. — Мы о ней позаботимся.

Крики стихли. «Как будто это ей два года», — подумала Смита и наконец призналась сама себе, что старуха ей противна. Но амми права. Куда ей теперь податься?

— Сегодня я отвезу вас в дом своих родителей в Сурат, амми, — сказал Мохан. — А завтра решим, что делать.

— Аллах привел тебя в мою жизнь, бета, — сказала амми. — Да благословит Аллах тебя и детей твоих детей. — Старуха благодарно всхлипывала. — Может, завтра отвезете меня в дом моей хозяйки? Без ребенка та может предложить мне должность с проживанием.

— Посмотрим, — ответил Мохан, и Смита порадовалась, что он не стал поддакивать амми. Тело Мины еще не остыло в соломенной хижине. Бестактно строить планы на будущее. Умирая, Мина спасла жизни дочери и свекрови. Но говорить об этом амми бесполезно. Смита опустила стекло, борясь с тошнотой. В машину проник теплый и мягкий ночной ветерок и сладкий приторный запах харсингара, ночного жасмина. Смиту разозлил этот запах: он маскировал злодеяния, осквернившие эту землю.

Амми говорила что-то про Абру, и Смита заставила себя прислушаться. Старуха не скрывала, что девочка ей не нужна. Смита была рада. Если им удастся пристроить амми, она сможет сдержать данное Мине обещание. Мина. Смита снова увидела перед собой истерзанное тело женщины, корчившееся в агонии. Сможет ли она когда-нибудь забыть это зрелище? Она покачала головой, попыталась сосредоточиться на девочке в своих объятиях, прижала ее ближе. Она не могла взять Абру в Америку, как просила Мина. Но вернувшись в Мумбаи, она постарается найти девочке хороший дом. Мохан поможет. Да и Анджали наверняка захочет помочь. Скорее всего, у Шэннон есть связи. Они обязательно что-нибудь придумают.

Абру уснула. От нее густо пахло