Сказка о Шуте и ведьме. Госпожа Янига (СИ) - Зикевская Елена

Даже не смотря на седину и простую одежду, Микай был хорош собой. Не знаю, каким он был раньше, но сейчас та девица навряд ли смогла бы ему отказать.

Рядом с его могучей фигурой Шут казался ещё стройнее и моложе. А ещё я вдруг поняла, что красота Джастера… другая.

Пока я украдкой разглядывала молодого кузнеца, вешая Ласточке на морду торбу с овсом, воин повесил смотанную веревку на плечо и вернулся к Огоньку. А Микай утвердился на ногах и обратился ко мне.

— Пошто я вам сдался, госпожа ведьма? Человек я пропащий, выкупа за меня дать некому…

Почто он сдался?.. Мне?!

«…видишь, кузнец? Это большое счастье и удача во всех делах. Счастливое замужество тебя ждёт, красавица, зря слёзы льёшь»

«Я не твой мужчина… Всё у тебя будет…»

ЧТО?! Так он это… это… Ну уж нет! Я сама решаю, кто будет моим!..

— Экий ты непонятливый, — внезапно сказал Джастер за моей спиной. — Совсем с лихими людьми разума лишился, одни деньги на уме? Сказано ж тебе: тебя, дурака, спасали, чтобы ночью коня не сгубил и сам в трясине не утоп. День вот наступил, бери вон коня да езжай, куда хошь, кто тебя держит…

Микай стоял, открыв рот, да и на меня как ведро воды вылили. То есть, Джастер его просто спас?

Просто так? Без всякой задней мысли?

Я обернулась к Шуту, который спокойно расчёсывал Огоньку хвост, но ничего сказать не успела.

— Не шуткуешь? — недоверчиво пробасил Микай. — Прямо так могу Воронка взять и ехать, куда хочу? Энто после всего, чего я тут видал?

— Кто тебя держит-то? — пожал плечами воин. — Хотя я бы на твоём месте поел сначала да подумал, как следует. А то сболтнёшь ненароком где, что год в разбойничей шайке околачивался, так и вздёрнут тебя ни за что без суда и следствия. А награду между собой стража с палачом поделят. Доносчику тоже перепадёт, конечно…

— Н-награду?

— А то. За эту банду золотом платят, так что голова твоя дорого стоит.

Кузнец слегка побледнел, сглотнул и невольно дёрнул завязки на вороте рубахи, распуская узел, как будто это петля виселицы.

Та-ак. Всё-таки у него есть какие-то виды на этого Микая. Но чего он добивается?

Награда золотом… хм… И ведь, кажется, даже не запугивает парня. Мне-то тоже про награду говорил… Не проторгуйся, ведьма…

Я развернулась и вышла из-под навеса, сложив руки на груди, чтобы не прижать ладони к щекам и не выдать своего волнения.

Назойливый звон стал громче и лез в уши, но, сколько я не смотрела по сторонам, комара не видела.

Всё, Янига, успокойся. Возьми себя в руки. Просто перенервничала вчера, не выспалась, вот теперь и в ушах звенит. Пройдёт само, нечего на это внимание обращать.

О главном думать нужно. Ты же знаешь, с Джастером просто не бывает. Он любит одной рукой двух зайцев ловить.

Но… Не думает же он, что я с ним…

Нет. Нет-нет-нет! Микай, конечно, вполне себе хорош, но я не собираюсь брать его в постель!

И замуж я тоже не собираюсь!

Но зачем он Джастеру?

— А вам, значиться, моя голова без надобности? — Хрипло спросил кузнец.

— Хотел бы я тебя вчера убить — сейчас бы не разговаривали.

— А што ж не убил-то?

— Крови на твоих руках нет. За что убивать-то?

Потрясённое молчание Микая я почуяла даже спиной.

«Я сам убью, кого нужно…»

Крови на руках нет… Ох, Джастер…

— Поесть, гришь, для началу? — растеряно пробасил кузнец. — А можно? Хозяйка твоя не прогневается?

— Что ж нельзя-то? — отозвался Шут. — К слову, где тут кладовая? Я б тоже от горячего не отказался. А то мы с госпожой третий день почти голодом…

Да что он такое говорит-то?! Сам же вчера почти полкабана умял!

— Так недалече тут! Вон тама, промеж сосен угол видать… Ты, энто, ты постой! Я покажу…

До кладовой мы дошли втроём. Микай шёл впереди, слегка сутулясь и недоверчиво оглядываясь по сторонам, словно ждал, что вот-вот утреннюю безмятежную тишину нарушат голоса разбойников.

Джастер следовал за мной, как «пёс», а я думала, что опять ничего не понимаю в происходящем.

Шут явно чего-то добивался от Микая. Иначе просто убил бы его вчера, как и остальных, или привёл бы к нашему костру на ужин, а не оглушил бы ударом по голове и не связывал на всю ночь…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Но не в мужья же он, в самом деле, собирался мне его предлагать?

Нет, для этого всё слишком просто. Джастер бы иначе тогда поступил. Не знаю как, но точно не стал бы беднягу связывать…

Как он сказал: придётся планы менять…

Знать бы ещё, что у него за планы. Он же ни полсловом не обмолвился, кроме того, что хочет лагерь обыскать и в город до вечера приехать.

Я потёрла виски: в придачу к непроходящему звону в ушах голова начинала болеть от попыток разгадать задумку Джастера.

Мне бы с ним поговорить, но не при кузнеце же такое спрашивать…

— Вот кладовая, госпожа. Тута и схрон весь, и запасы все.

Микай остановился перед срубом, который на мой взгляд, ничем не отличался от остальных. Разве что дверь была закрыта на огромный навесной замок. Петля у него была толщиной с палец, а запорные петли сидели в нешкуреных брёвнах намертво.

Схрон тут… Выходит, в «сторожке» то, что Вран от своей хозяйки укрыл и к своим рукам прибрал…

— Токма ключи энто… у атамана были. — Парень хмуро смотрел себе под ноги. — Я уж не ведаю, что вы с ним…

— Утоп он вместе с ключами, — Джастер спокойно отодвинул кузнеца в сторону и осматривал замок. — Собаке — собачья смерть. Прут железный какой есть у тебя?

Микай изумлённо посмотрел на Шута, затем кивнул и чуть ли не бегом кинулся куда-то за угол.

Я не стала упускать момент.

Даже в ушах звенеть прекратило.

— Джастер, зачем он тебе? — решительно пошла я в наступление.

— Ты о чём, Янига? — невозмутимо ответил он. — Не понимаю.

— Прекрати шутить! Я тебя знаю! Ты не просто так его спас! — я понизила голос на всякий случай. — Заче…

Воин отвлёкся от замка и посмотрел на меня. Так, словно ответ был у меня под носом.

— Не поняла ещё? Ничего, скоро поймёшь. — Он замолчал, но я и сама слышала торопливые шаги возвращающегося кузнеца.

И в ушах снова тонко зазвенело.

Чтобы Шут не задумал, в одном он точно прав. В город и выспаться в нормальной постели…

Микай показался из-за угла, неся на плече молот, а в руке железный прут, толщиной с два моих пальца.

Джастер взял прут, просунул его под дужку замка, уперев в дверь

— Давай!

Микай, размахнувшись, ударил по пруту сверху молотом.

Что-то громко щёлкнуло, в бревне появилась трещина и вырвался кусок щепы, а замок повис на открытой петле.

— Делов-то, — хмыкнул Шут, прислоняя прут к стене. — Давай поглядим, что тут есть…

Он открыл дверь и шагнул в полумрак кладовой. Микай, опустив молот рядом с прутом и брошенным замком, растеряно переминался с ноги на ногу, не зная, что делать дальше. Говорить со мной, как и смотреть в мою сторону, он кажется, немного опасался.

— Дай-ка сюда… — воин выглянул из двери, подхватил железный прут и снова скрылся внутри. Несколько раз знакомо звякнуло: воин срывал остальные замки.

— Джастер, что там? — я спросила просто, чтобы разбавить тягостное молчание, и Шут, гремевший и шуршавший внутри полумрака, тут же откликнулся.

— Я муку нашёл! И масло! — радостный Джастер вынырнул из кладовой, неся в руках увесистый мешок и горшок с крышкой. — Давайте лепёшек напечём, госпожа? Горячих, с мёдом… Вам же нравится, я знаю!

С этими словами, под изумлённым взглядом Микая, он плюхнул мешок мне в руки. Сверху довольный Шут поставил горшок, и я чихнула от поднявшейся в воздух белой пыли, едва не уронив всё на землю.

«Лепешки с мёдом люблю…»

Горшочек с мёдом, полученный в оплату за настой, лежал у меня в сумке. Но я про него совсем забыла. Интересно, Джастер о нём как узнал?

Хотя, какая разница?

Лепёшки с мёдом… Нравится мне… Сам лакомка.

Я развернулась и пошла к костру, отпинывая подол, потому что обе руки были заняты ценной ношей.