Красная сирена - Морис Дантек

Дорсен переминался с ноги на ногу;

– Сорван? Я вот что подумал…

Болгарин холодно посмотрел в его сторону, те­перь уже бесстрастный, как всегда.

– Моя слушать, Доррсен…

– Вот что… Если сицилиец Тревиса тут шарил, это не означает, что мы себя выдали, понимаете?

Сорван не издал ни звука в ответ.

Дорсен продолжал:

– Может, дело как раз в том, что Тревис и жи­вет где-то здесь. А Кеслер, он за ними проследил до самой хаты или почти что, а потом они его замети­ли и захватили, вместе с Тревисом.

Сорван оставался бесстрастным, как скала. На его губах появилась было легкая усмешка, но тут же исчезла.

– Знаешь, прро что я думать, Доррсен? Моя ду­мать, что Кеслер подставиться, что этот киллер Тревиса его застррелить. Что этот сицилиец прроследил вашего Кеслера до это место.

И Сорван показал на темные горы.

– Пошли, здесь нечего делать.

Когда Дорсен развернулся, Сорван взглянул в его сторону и бросил:

– Прросто моя надеяться, что он продерржится парру часов, ваш шеф. Пока наша смываться…

Дорсен побледнел и больше не проронил ни слова. Когда они доехали до подножия Серра-ди-Мончике, радиоприемник ожил.

– Да, Кайзерр, – прорычал болгарин.

На связи был де Вламинк, человек Кеслера. Его голос с металлическими нотками звучал обречен­но:

– Черт, вы сказали, чтобы мы позвонили, когда увидим фары… Ну так сообщаю вам, Сорван, что у нас тут фары со всех сторон.

– А, черрт, что это… – подскочил гигант.

В тот же момент француз, сидевший справа, махнул рукой в сторону долины.

– Смотрите, – холодно сказал он по-английски.

Они уже объехали холм. Справа открывался вид на темную долину, за которой возвышался массив Серра-ди-Мончике.

Горы были усеяны бесчисленными угрожающе мигавшими синими огоньками.

Когда небо окрасилось в нежно-розовый цвет, Хьюго решил действовать. Полюбовавшись еще мгновение на игру пены на серебристых волнах, он вышел из машины. Вытянулся во весь рост на пес­ке, быстро сделал несколько гимнастических уп­ражнений и проглотил еще две таблетки возбуж­дающего средства. Пинту спал на заднем сиденье, Кеслер – на пассажирском, прикованный за пра­вое запястье наручниками к дверце.

Но спал он вполглаза – стоило Хьюго сесть, как он тут же проснулся.

Поежился, провел свободной рукой по волосам и принялся спокойно ждать развития событий.

Хьюго вставил в магнитолу кассету «Паблик Имидж Лтд». Ему требовался мощный допинг – жесткая музыка, которая поддержала бы его силы. Сделав это, он освободил южноафриканца.

Теперь он действовал в полном соответствии с методом Барроу-Москевица: держал в поле зрения дорогу, пляж и Кеслера справа от себя и одновре­менно наблюдал за тем, что происходило за маши­ной, в зеркало заднего вида.

Пинту тоже проснулся и выпрямился на сиде­нье.

– Ну, шоу продолжается? – спросил он, зевая. Хьюго улыбнулся в ответ.

– Давай узнаем новости…

Он заметил, что Кеслер слегка поежился. В его интересах, чтобы вся операция прошла гладко.

В телефонной кабинке в Алмансиле Хьюго со­брался с мыслями и набрал номер дома в Аямонте. Все те же меры безопасности.

Голос Аниты. Невероятно напряженный, под маской светской уверенности в себе – огонь.

– Это Анита, я слушаю.

– Добрый день, Анита, это Хьюго, хочу узнать новости.

– Операция закончилась. Все прошло более или менее гладко. Человек сто полицейских окру­жили дом. Два человека попытались выйти, их за­стрелили, остальные сдались.

Хьюго не удержался от вздоха.

– Хорошо… Это значит, что теперь мы можем отпустить Кеслера и спокойно заниматься Тревисом.

– Нет.

Ее «нет» было слишком твердым.

Он сразу почувствовал, что, если попытается возражать, обожжется. «Ну что нее, против огня попробуем лед», – сказал он сам себе, чтобы при-ободритьса

– Я люблю, чтобы все было ясно. Вы хотите ска­зать, что готовы отказаться от своего обещания?

Наступило молчание, предвещавшее прибли­жение грозы.

– В доме было всего шесть человек… а этого Со­рвана, их главаря, не оказалось… И Вондта не бы­ло… Кстати, я должна вам кое-что про него расска­зать, вечером я звонила в Амстердам, так вот, он бывший полицейский…

– Анита, слушайте меня внимательно. (Его го­лос был совершенно ледяным.) Я дал слово Кесле-ру, и вы тоже дали слово, так что не пытайтесь уй­ти в кусты. Нравится вам это или нет, но через час я освобожу нашего типа, говорю это совершенно серьезно…

– В таком случае знайте, что я потребую ордер и на ваш арест! И я прикажу закрыть границу для человека по фамилии Кеслер или Сименс. Это я то­же сделаю через час!

Да, обстановка накалилась до предела.

– Эй, чего вы от меня хотите? Чтобы я тащил его за собой до самого убежища Тревиса?

– Нет. Я скажу, что вам следует сделать: вы сдадите его полиции в Алмансиле. Я сейчас же свя­жусь с ними… А вы вернетесь сюда. Теперь я сама буду вести это дело.

– Надеюсь, вы шутите? Так-то вы понимаете партнерство? Мне – вся черная работа, а вы буде­те лавры пожинать, так, что ли?

– Не прикидывайтесь идиотом. Если их гла­варь еще на свободе, это значит, что ситуация практически не изменилась. Алиса по-прежнему в опасности. Мадам К. действует, а этот Кеслер представляет собой потенциальную угрозу, хотя и дает нам информацию… Я сказала вам вчера: он замешан в этой истории с кассетами. Во всяком слу­чае, он не мог не знать о некоторых вещах…

– Мы топчемся на месте, Анита, повторяю вам, что мы дали ему слово. Может, для вас это ничего не значит, но мне кажется, мы должны сохранить остатки достоинства, понимаете?

– А я вам повторяю, что в обмен на его свободу нам нужен Сорван – как минимум, а у нас его нет. И мадам К. по-прежнему дергает за веревочки-Хьюго лихорадочно соображал. Зараза, вот ведь упрямая, он такого не ожидал.

– Ладно. Предположим, я вытяну из него све­дения, которые нам помогут найти Вондта или ма­дам К., тогда вы пересмотрите свою позицию?

Долгая пауза.

– Послушайте, Хьюго, зачем вам эта игра в по­средника? Вы что, его адвокат? Уверена, вы не стали бы сочувствовать ему, если бы знали всю подноготную этой истории и то, чем занимался Кеслер…

– Я и прошу, чтобы вы меня просветили.

– Не сейчас.

Так бы и отлупил ее, честное слово.

– Ладно, – продолжил он, – а что насчет нашей сделки? Если он сдаст нам Вондта или Кристенсен?

– Скажите, что я гарантирую ему снисходи­тельность судей, ну, скажем, определенное пони­мание, если он сдаст нам верхушку. Мне нужна Ева Кристенсен. Не меньше.

Вот ведь ослица твердолобая эта фараонша из Амстердама!

Хьюго чуть было не рассмеялся, но желание веселиться быстро прошло.

Теперь надо было проиграть с Кеслером новую ситуацию, и ошибиться нельзя.

– Вы не облегчаете мне жизнь, Анита, – бро­сил он перед тем, как повесить трубку.

За несколько секунд он обдумал стратегию даль­нейшего поведения. Главное, чтобы Кеслер ни о чем не догадался.

Он сел за руль и сразу тронулся с места, сохра­няя спокойное и сосредоточенное выражение лица человека, занятого только машиной.

Свернул на шоссе к Фару, потом на узкую до­рогу, поднимавшуюся по склонам холмов в север­ном направлении.

Кеслер напрягся – едва заметно, но Хьюго за­метил.

Пора действовать.

– Обговорим твой выезд из страны. Полиция согласна, но нужно еще кое-что сделать.

Сероглазый мужчина средних лет по-прежне­му сосредоточенно следил за дорогой, но напряже­ние понемногу отпускало его.

Доехав до холмов, он нашел лесную тропинку и без колебания свернул на нее. Они очутились в зо­лотисто-зеленом шатре, полном восхитительных ароматов, врывавшихся в салон через опущенные стекла. Верхушки живого свода колыхались под свежим бодрящим ветерком, словно потоки света лились с ветвей.

Хьюго с наслаждением вышел из машины, же­стом пригласив спутников следовать за ним.

Пинту по-прежнему не выпускал из руки пис­толет.

Кеслер шел за ними, отстав на несколько мет­ров. Он выглядел слегка встревоженным. Лицо Пинту было замкнутым, но не агрессивным, он то­же не понимал, что должно произойти.

Хьюго повернулся к сероглазому и сказал:

– Есть небольшая проблема… Сорван и Вондт сумели улизнуть из ловушки. Скорее всего, с не­сколькими подручными.

На лице Кеслера появилось удивительно со­средоточенное выражение.

– Ну вот… Теперь полицейским нужна мадам Сам-Знаешь-Кто… Ты сможешь уйти, но нам нуж­на верхушка… Извини.

Ему была противна эта ложь с примесью фаль­шивой жалости.

Сероглазый ответил не сразу. Он переварил информацию, не спуская глаз с Хьюго.

– Я уже говорил вам, что ничего не знаю. Госпо­жа Кристенсен уехала из Амстердама и отправила нас с Вондтом сюда на поиски Тревиса. Сорван зани­мался Алисой под наблюдением Вондта. Только ему известно, где находится госпожа Кристенсен.