Вампир Арман - Энн Райс

Я мог бы рассказать немало историй об этом путешествии, о неприступных крепостях, у стен которых мы бродили под утро, о затерянных в горах поселениях, о логовах злодеев, которых мы отыскивали.

Естественно, Мариус не упускал случая преподать мне очередной урок. Он учил меня находить простейшие, но надежные укрытия, не забывал похвалить за скорость, с которой я продвигался по густому лесу. Он без опаски бродил по разбросанным на большом расстоянии друг от друга поселениям, которые нам приходилось посещать из-за моей жажды, и с одобрением отмечал, что я не шарахаюсь от темных и пыльных могил, похожих на гнезда, с сохранившимися в них кучками костей. Мы иногда скрывались в них днем, ибо, по словам Мариуса, вряд ли кому-нибудь придет в голову еще раз навестить давно разграбленные захоронения.

Наши изысканные венецианские одежды запылились и были запачканы грязью, но мы запаслись для путешествия плотными плащами, отороченными мехом, и они все скрывали. Даже в этом случае Мариус не преминул обратить мое внимание на то, что любое одеяние служит нам только для прикрытия тела. Смертные часто забывают об этом, не понимают, сколь хрупка и ненадежна такая защита, и не умеют с легкостью относиться к тому, что на них надето. Вампиры же об этом забывать не должны, поскольку мы намного меньше зависим от одежды, чем люди.

К последнему перед прибытием в Киев утру я уже отлично изучил – а точнее, вспомнил – северные горы и леса. Здесь царила лютая зима. Мне довелось воскресить в памяти одно из самых занимательных воспоминаний: снег.

– Мне больше не больно брать его в руки, – сказал я, набирая полные пригоршни восхитительно мягкого, холодного снега и прижимая его к лицу. – Я больше не холодею от одного только его вида. Какой же он, оказывается, красивый! Он словно одеялом укрывает даже самые бедные города и хижины. Мастер, смотри, смотри, в нем отражается слабый свет звезд!

Мы стояли на краю земли, которую люди называли Золотой Ордой. Вот уже двести лет прошло с того времени, когда эти южные русские степи завоевал Чингисхан, но они и по сию пору оставались опасной территорией, где смерть поджидала любого, будь то крестьянин, рыцарь или целое войско.

Когда-то эта прекрасная и плодородная степь входила в состав Киевской Руси, простираясь далеко на восток и почти до Европы, а также на юг от Киева, города, где я родился.

– Последний отрезок нашего пути совсем невелик, – сказал мне господин. – Мы преодолеем его завтра ночью, чтобы ты смог вернуться домой свежим и отдохнувшим.

Когда мы стояли на каменистом утесе и смотрели вдаль, на заросли дикой травы, развевающейся на зимнем ветру, я впервые с той ночи, как стал вампиром, почувствовал, что мне ужасно не хватает солнца. Я хотел увидеть эту землю при солнечном свете. Однако признаться в этом моему господину я не посмел. В конце концов, о скольких благах можно мечтать одновременно?

Я проснулся сразу после заката. День мы провели под полом церкви в деревне, где уже никто не жил. Как сказал Мариус, жестокие монгольские орды, снова и снова разрушавшие мою родную страну, давным-давно сожгли дотла все окрестные поселения, и у церкви не осталось даже крыши. Некому было растащить камни с пола для продажи или строительства. Мы спустились по заброшенной лестнице и легли рядом с монахами, похороненными здесь около тысячи лет назад.

Открыв глаза, я увидел над собой отверстие. Чтобы мне было легче выбраться, Мастер вытащил из пола мраморную плиту с надписью, несомненно могильный камень. А высоко наверху темнел прямоугольник неба. Я заставил себя взлететь, то есть согнул ноги в коленях и изо всех сил устремился вверх. Без труда проскочив сквозь это отверстие, я приземлился на ноги.

Мариус, неизменно встававший раньше меня, сидел неподалеку. Он не замедлил отреагировать одобрительным смехом, как я и ожидал.

– Ты приберегал свой фокус для этой минуты? – спросил он.

Ослепленный снегом, я оглядывался по сторонам. Как же мне было страшно смотреть на обледенелые сосны, возвышавшиеся над руинами деревни.

– Нет. – Язык отказывался мне подчиняться. – Я и сам не знал, что умею это делать. Я понятия не имею, на какую высоту смогу прыгнуть и сколько у меня сил. Но ты доволен?

– Да. А с чего бы мне быть недовольным? Я хочу, чтобы ты обрел силу, дабы никто не смог причинить тебе вред.

– А кому это нужно, Мастер? Мы путешествуем по миру, но ведь никто не знает, откуда мы пришли и куда направляемся.

– Встречаются и другие вампиры, Амадео. Они есть и здесь. Я могу услышать их, если захочу, но у меня есть веские причины к ним не прислушиваться.

Я понял, что он имеет в виду.

– Слушая их, ты открываешь свои мысли, и они могут узнать, что мы рядом?

– Да, умник. Так ты готов вернуться домой?

Я закрыл глаза и перекрестился по старому обычаю – справа налево. Я вспомнил отца... Мы были в степи... Он высоко поднялся в стременах, держа в руках свой гигантский лук, согнуть который было под силу только ему. Как мифический Одиссей, выпускал он стрелу за стрелой в налетевших на нас разбойников, прямо на скаку, держась на коне с таким мастерством, словно он сам был турком или татарином. Стремительно выхватывая из висевшего за спиной колчана очередную стрелу, он вкладывал ее в лук и стрелял, несмотря на то что конь галопом несся по высокой траве. Ветер развевал рыжую бороду, а небо было таким синим, таким синим, что...

Я прервал свою молитву и чуть не потерял равновесие. Мастер поддержал меня.

– Очень надеюсь, что ты покончишь с этим достаточно быстро, – сказал он.

– Поцелуй меня, – попросил я, – подари мне свою любовь, обними меня, как делал это всегда, – мне так нужны твои руки. Направляй меня. Но не разжимай своих объятий... да, вот так... Позволь мне положить голову тебе на плечо. Да, ты мне нужен. Да, я хочу побыстрее со всем покончить и вернуться домой. А все полученные знания останутся со мной навеки.

Он улыбнулся.

– Дом теперь в Венеции? Ты так быстро принял решение?

– Да, я даже сейчас это понимаю. Земля, лежащая сейчас перед нами, – это моя родина. Но родина и дом не всегда одно и то же. Так что, мы идем?

Подхватив меня на руки, он поднялся в воздух. Я закрыл глаза, тем самым лишив себя возможности еще раз полюбоваться зрелищем неподвижно зависших в небе звезд. Мне казалось, что я заснул, прижимаясь к нему, не видя снов, не чувствуя страха. И вдруг он поставил меня на ноги.

Я мгновенно узнал высокий темный холм, голый дубовый лес с обледенелыми черными стволами и скелетообразными ветвями. Вдалеке, внизу, блестела полоска Днепра. У меня защемило сердце. Я осмотрелся в поисках мрачных башен великого города, который мы называли городом Владимира, то есть Древнего Киева.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});